— Конец сезона, — сказала она. — Видишь, сколько закрыто пансионатов?
— Вероятно, некоторые еще работают. Вообще-то тут прекрасный воздух и мягкий климат. Когда я жил еще в родном доме, мать мне рассказывала чудеса о Комо. Она была там раз в жизни, еще маленькой девочкой. Так вот, когда я приехал в Италию, то решил поселиться поближе к озеру. Вот почему я выбрал Милан. Будь иначе, я не познакомился бы с тобой.
— Встретил бы другую.
— Конечно, но я выбрал тебя.
Вместо ответа девушка прижалась к нему. Он обнял ее одной рукой, другой держал руль. Два дня назад Рико изучил дорогу и уже знал, где находится пансионат вдовы Цуккерино. Сейчас будет Менаджио. Он посмотрел на спидометр — от таблицы с названием города ровно триста метров. Рико едет медленно, внимательно глядя на дорогу.
— Вероятно, здесь должно быть какое-нибудь кафе. Вон там, видишь?
Несколько столиков на тротуаре, два из них свободны, рядом автомобильная стоянка. Они остановились.
— Тебе нравится? — спросил Рико. — Тогда мы здесь устраиваем привал.
Они сели лицом к озеру. Слева виднелось белое здание на гранитном фундаменте. Все совпадает.
— Два cappuccino[19], — заказал Рико, зная, что Моника не любит кофе без молока, — и два «Vecchia Romagna»[20].
Вскоре большие чашки кофе с молоком и два коньяка стояли перед ними. Рядом сидела какая-то довольно разговорчивая компания с детьми, которые за обе щеки уплетали мороженое. Взрослые запивали минеральной водой итальянскую водку — граппу. Чуть подальше девушка нежно прижималась к парню, на столике перед ними стояли бокалы кока-колы со льдом.
— Ну и тепло сегодня, правда?
— Такие теплые дни бывают здесь осенью. В городе это так не чувствуется, — сказала Моника. — Не хотела бы я всю жизнь провести в городе.
— Не хотела бы? Тебе что нравится: деревня или маленький городок? — Рико сказал это, чтобы только поддержать разговор, ибо он уже заметил Замбетти. Тот шел с женой по направлению к пансионату. В нескольких шагах от кафе Замбетти неожиданно остановился и воскликнул:
— Рико? Собственным глазам не верю! Откуда ты здесь взялся?
Рико уже встал с места, подошел к ним и, поздоровавшись, обернулся, радостно улыбаясь, к Монике.
— Miss Pirelli, my girl friend[21], — представил он девушку. — А это профессор Замбетти, мой добрый знакомый, — уже по-итальянски сказал он Монике. — Мы познакомились в Америке. Свою жену Конни он оттуда и привез. Вы решили съездить на прогулку, так же как мы?
— Мы уже давно здесь отдыхаем. Вот в этом пансионате. — Замбетти рукой показал на стоящее сзади здание. — Что за встреча! Что пьете? Кофе? Мы уже пили перед прогулкой, но рюмочка коньяка нам не повредит.
— Карла! — подозвал он официантку. — Принеси-ка нам коньячку, того же, что пьют наши знакомые.
— Как дела? — спросил профессор у Рико. — Мне уже до чертиков надоела моя лаборатория.
— Похоже, ты еще не был в отпуске? Сидишь над новым изобретением?
— Что-то в этом роде. Из-за своей занятости я испортил Конни отдых. В тот раз, когда ты у нас был, Конни устроила мне скандал, заявив, что я ей совсем не уделяю внимания.
— Будьте начеку, ведь я теперь все больше понимаю по-итальянски, — сказала Конни, — и обо мне не сплетничайте. Do you speak English?[22] — спросила она. Моника кивнула. — Это прекрасно. Пусть они болтают о своих мужских проблемах, а мы можем поговорить о чем-нибудь другом. Готова поспорить, что сейчас у них речь пойдет о делах. Тебя зовут Моника, красиво. Ты давно знакома со своим парнем?
— Точно сказать не могу. Мы познакомились довольно странно. По телефону. То есть до того, как…
— Really?[23] По телефону? Ах, Моника, это должно быть ужасно романтично. Ты слышишь, о чем они говорят? Биржа, как котируются акции, словно этим и должен заниматься ученый. Твой Рико хоть бизнесмен, а мой? Деньги его не очень-то интересуют. Если бы было иначе, то он следил бы за поступлениями от своих внедренных изобретений, а этого он не делает. Вечно у него голова чем-то занята…
Конни обрадовалась, что наконец-то нашла слушательницу, и готова была продолжать в том же духе дальше, но тут вмешался Замбетти:
— Знаете что, девочки? Вы поболтайте, посплетничайте, а я заберу Рико на озеро. Я не предлагаю вам прокатиться, потому что там можно замерзнуть. Вроде бы тепло, но на воде уже довольно холодно.
И прежде чем они успели что-либо ответить, мужчины направились к пансионату, где в частном водном гараже их ждала нанятая профессором моторная лодка. Когда они выплыли на озеро, Замбетти уменьшил обороты двигателя, чтобы шум не мешал их беседе. И тогда Рико сказал:
— Слушай, не пройдет и трех недель, как парламенту будет представлено правительство новой коалиции. Почти наверняка премьером станет Пирелли, ибо он один является политиком с ничем не замаранным прошлым. Он не принимал участия ни в одном из прежних кабинетов и является основным деятелем своей партии, который выступает за соглашение с коммунистами. Такое предложение будет внесено на ближайшем заседании Главной комиссии христианско-демократической партии, в ближайшую среду. Думаю, что она его примет и, не ожидая решения президента, начнет предварительные переговоры. Поэтому времени у нас нет, понимаешь? Либо на деле будет проверена сила «Огненных бригад», либо оставь всю эту затею. Через несколько дней Пирелли получит правительственную охрану. И в Милан приезжать уже больше не будет.
— Для нас это не имеет значения. Мы можем все, что надо, сделать в любом месте, в Риме или в Венеции, где угодно. В двух городах, в Риме и Милане, конспиративные квартиры уже подготовлены. Что касается других городов, то на подготовку нам потребуется несколько дней.
— Другие города не входят в расчет. Кончай болтать. Трасса разработана? График?
— Все готово.
— Так когда же?
— Разве я обязан сейчас давать тебе ответ? Ты сам сказал, что у нас три недели.
— Это у меня есть три недели. У тебя значительно меньше.
— А конкретно?
— Неделя.
— Я тебе отвечаю: нет. И даже не потому, что это было бы трудно, а потому, что не ты будешь устанавливать сроки. Узнаешь после того, как все случится. По радио, телевизору, из газет.
Замбетти говорил все это, сидя за рулем моторной лодки и не глядя на Фабиани. Если бы он взглянул на Рико в эту минуту, то заметил бы, как исказилось его лицо. Фабиани мягко положил руку на плечо профессора, сжал его и сказал:
— Тангенс, у тебя неделя времени. И заблаговременно сообщишь мне о месте и времени акции. Назовешь адрес конспиративной квартиры и пароль, при помощи которого я смогу войти туда. И не пытайся от меня избавиться. В моей фирме, и здесь, и в Нью-Йорке, имеются сейфы, а в них очень подробная информация о моем сотрудничестве с тобой, а также с твоими людьми. Если со мной что-нибудь случится, это будет означать твой конец, Тангенс. Ну так как, дружище?
Профессор повернул к нему свое сильно побледневшее лицо и прошипел:
— Ну и сукин же ты сын, Рико! Но скажи-ка мне одно: почему тебе так важно все это сделать за неделю? Ведь точно так же успешно мы можем провести операцию и позже. Это даже вызвало бы более сильный резонанс: «Огненные бригады» посягнули на голову премьера. Ты пришел к нам, ибо в тебе будто бы горит та же ненависть, что и в нас. Ты даешь деньги и этим доказываешь, что ты с нами. Так почему же ты играешь только нашими картами? Рико, если когда-нибудь окажется, что я прав, то тебе конец. И тебе не помогут твои сейфы. Запомни это, сукин сын!
9
Адмирал Степпс вернулся в свой кабинет с кислой миной. Босс стал невыносим, он откровенно цепляется из-за любого пустяка. Ведь, кажется, были задействованы все возможные, даже самые тонкие ходы, чтобы вытащить Пирелли в США. Его лучших клиентов удалось убедить в том, что адвокат должен как можно скорее появиться здесь, в Штатах, естественно, в их же собственных интересах. Была также подготовлена тайная встреча, на которой все решилось бы. Согласно последним донесениям, Пирелли заказал себе место в самолете на вторник, другими словами — на завтра. А Босс заявил, что Пирелли не приедет, ибо в среду руководство партии решит рекомендовать его президенту на пост премьера нового правительства. Черт их всех побери! И неизвестно, что делать дальше. Босс не проронил ни слова. Может, он уже ни на что не годится, старый, склероз его съедает, да к тому же еще пьет, но держится за свое кресло как ненормальный. Президент вроде бы ему доверяет, но… Если на этот раз он проиграет, это будет последнее поражение Босса. И в самом деле, на кой черт такие сложные игры? Ведь можно этого итальянца просто пристрелить, и делу конец. Разве мало здесь парней, готовых выполнить такую работу? А этот занимается своими играми, внедряет своих агентов к террористам, давит на резидентов Главного разведывательного управления и пока что без толку. А ведь можно все это проще, проще… Эх, если бы встать во главе Национального совета безопасности, он знал бы, что и как следует делать. По-военному — проанализировать силы противника и собственные возможности, спланировать операцию — и в бой. Не то что этот штатский, который все больше производит впечатление неврастеника и размазни. Но как его тронешь? Скорее, он сам себя доконает. Нужно ждать, но не сидеть сложа руки. Над этим уже сейчас следует поработать, хотя перед ним стоит довольно трудная задача. Интересно, зачем Босс сейчас вызвал Зиффа?
