- У вас было напряженное утро, леди Эллен, - неожиданно уступил король. - Отложим ваш визит к епископу, я напишу ему записку. А пока пройдемте со мной в королевскую казну. Королеве следует иметь представление о том, чем богата Франкия и чего ей не достает.
Рассматривать сокровища куда интереснее скучной лекции в Храме, так что я возражать не стала.
На следующий день епископ Гамас встретил меня и Маргариту Вандомскую у входа в храм.
Маргарита всю дорогу молчала, только вежливо отвечала на мои вопросы о городе. Витторино удивил меня таким выбором, но я понимала расчет лорда-канцлера: королеве необходимо общаться и узнавать своих подданных. И начать следовало с самых важных представителей знати. Маргарита Вандомская происходила из королевского рода Виссарии. И вполне естественно, что она стремилась к смене власти во Франкии: всячески противилась браку короля, который пыталось устроить семейство Ардо с Оливией, а после, когда их интрига провалилась и появилась я, то основной угрозой мог стать потенциальный наследник Генриха. Все это несложно было вообразить и просчитать. Король Генрих тоже был в курсе, конечно, но для него куда важнее была целостность государства. Он не исключал, что может не оставить наследника, и сам видел в Микеле Вислы, сыне Маргариты, достойного своего приемника. Поэтому он пустил его в совет вместе с отцом, чтобы тот учился. Когда Витторино мне это рассказал, я была очень удивлена. Обычно соперников старались уничтожить. А Генрих приближал. Более того, король несколько раз пытался примирить вражду лилий и предлагал благословить брак Микеле и Оливии, но тут оба семейства высказались против. Маргарита нашла сыну невесту в Измире, тоже в королевской семье.
Витторино высказался, что такой брак еще больше ослабит позицию Генриха и упрочнит позицию Микеле.
- Если король совершит хоть один неверный шаг, то Микеле Вислы воспользуется им и связями в Виссарии и Измире, чтобы поднять против него народ, - объяснял мне Витторино. – А во время войны недовольных найти легко.
Маргарита Вандомская об этом знала, поэтому всячески заботилась о доброй славе своего семейства: благотворительность и вклады в храм Всевидящего Ока были ее основной деятельностью.
- Добиться всемирной любви семейству Вислы мешает политика семейства Ардо. Они всячески ослабляют славу семейства черных лилий, возвышая свое.
- Пока эти две системы находятся в относительном равновесии, - сделала я заключение, - король может не беспокоиться.
- Повод для беспокойства есть всегда, - ответил мне Витторино.
Сейчас, когда я входила с Маргаритой в храм, я была с ним согласна. Даже в ее компании меня не оставляло беспокойство.
- Вы не приехали вчера, - епископ Гамас предложил нам сесть напротив купели за алтарем.
- Мой супруг велел мне остаться, я думала, вас предупредили. Я не могла его ослушаться, - ответила я, внимательно вглядываясь в лицо епископа. Сейчас его глаза казались серыми, с глубиной. – Вы не получили записку?
- Получил, - нехотя признал он. Он сел рядом со мной на скамью, я оказалась между Маргаритой и епископом. – Что ж…
В течение часа я разглядывала золотой глаз над купелью и вникала в историю возникновения религии Всевидящего Ока. В поведении епископа не замечалось ничего предосудительного, рассказывал он очень интересно, я с удовольствием слушала. Я все-таки ошиблась в нем, все-таки мне показалось. Глядя на купель, вспоминая те неприятные мгновения, я вдруг посмотрела на них с другой стороны. Насколько самому епископу был приятен такой ритуал, прикосновение к чужому телу? Возможно, он тоже исполнял его не по своей воле, и это взаимное напряжение вылилось в неловкость движений. Ну, а дурацкая привычка облизывать губы могла ошибочно считаться мной, как признак сладострастия. Мне даже стало немного стыдно.
Мы договорились, что уроки будут не каждый день, а по взаимной договоренности накануне. Так у меня освобождалось иногда вечернее время.
Когда мы возвращались в замок, Маргарита Вандомская вдруг сказала:
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
- Епископ Гамас весьма приятный человек.
- Он очень много знает, мне было интересно его послушать, - откликнулась я.
- Да, несомненно. Он многое знает о людях и вере.
Я внимательнее присмотрелась к ней. Маргарита определенно имела свой шарм и очарование, несмотря на седину в волосах и морщинки. Ее глаза светились умом и целеустремленностью, осанка была благородная, даже чуть надменная. Лицо красиво даже сейчас, а в молодости она, должно быть, была чудо как хороша. Ее сын Микеле унаследовал ее привлекательность, но его черты были гораздо более грубыми. Маргарита покрывала волосы легким платком и обручем, украшенным камнями. Похоже, в этом головном уборе была часть ее шарма: сколько я ее видела, столько разнообразных вариантов этого образа встречала.
- Леди Маргарита, - решилась я, - а почему между семействами черной и белой лилий такая непримиримая вражда? Что произошло?
- Лорд-канцлер вам не рассказывал? Я думала, он информирует вас обо всем, - в голосе Маргариты вдруг послышалась насмешка. Я решила обратить ее в шутку и дать понять, что Витторино не посвящает меня в интриги, и я действую чисто из женского любопытства.
- Вовсе нет, он лишь читает мне нотации, - фыркнула я.
От Витторино я, конечно, знала о причине вражды. Но мне было любопытно, как ее преподнесет Маргарита. Узнавать своих противников лучше так.
- Это давняя история. Сначала белые лилии стали таковыми в пику черным. Вы ведь знали, ваше величество, что ранее на их гербе была жаба? – высокомерно, с презрением начала Маргарита. Разговор о врагах ее семьи явно не доставлял ей удовольствия. Ничего, леди Маргарита, мы все вынуждены мириться с обстоятельствами. - Но когда семейство Ардо стало подниматься из нищеты, оно захотело равняться на тех, кто издавна занимал свое место. На нас. И сначала жаба стала изображаться под лилией, а потом исчезла. Семейство заключило несколько выгодных браков, и стало метить в родственники нашей семье. Брат отца моего мужа должен был жениться на дочери Ардо. Семейству Вислы нужна была поддержка Ардо, потому что король умер, не оставив наследников, и на престол стали претендовать несколько благородных семей. В том числе, ныне правящая династия Мартел. Но накануне свадьбы произошел скандал: девица оказалась обесчещена каким-то проходимцем. И ничего лучше не придумала, как свалить все на отца Георга, который к тому времени уже был давно женат и имел детей. Между братьями случилась ссора. И естественно, что в день голосования глава семейства Вислы потерял голоса брата и семейства Ардо. Был выбран основатель династии Мартел. Но с тех пор мы не можем простить предательства этому семейству. Лилия – символ чистоты, а они далеки от целомудрия и преданности.
Витторино рассказывал мне, что претендент на трон от Вислы был известным сластолюбцем, поэтому лорд-канцлер не исключал, что он либо соблазнил девушку, либо взял ее силой. Так или иначе, но хуже всего было, что скандал обнародовали. Честь девушки оказалась запятнана. Ее жениху семейство Вислы запретило даже говорить с ней, но тот ослушался. Он поссорился со старшим братом и отправился в поместье Ардо, куда сослали девушку. Приехав туда, юноша был убит стражей, якобы потому что пытался убить девушку. Девушка покончила с собой на следующее утро.
Версия Витторино, что они любили друг друга, а семейство Ардо в гневе убило жениха, казалось мне правдоподобным. Насилие всегда порождает насилие. Оба семейства были виноваты во вражде. Но, конечно, каждый выставлял себя жертвой, а другого агрессором.
Внезапно экипаж остановился посреди улицы. Маргарита Вандомская выглянула и спросила у стражи:
- Что там? Почему мы встали?
- Народ, леди Маргарита. Люди просят королеву выйти к ним.
Мне еще только предстояло появиться на городском празднике, поэтому в народ я не выходила. Король Генрих, как рассказывал мне Витторино, общался с народом довольно часто, иногда даже отставлял прочь стражу, чтобы люди могли дотронуться до него или поцеловать руку. Считалось, что прикосновение к государю может излечить от болезней или принести удачу.
