Дэр издал звук, подозрительно похожий на фырканье. На улице у церкви голоса повысились до лихорадочного визга, раздавались крики вроде «Эй, там, осторожно, медведь, он кусается!», слышались резкие фальшивые звуки нескольких труб, пытавшихся изобразить торжественный марш. Дэр старался не поддаваться все усиливающемуся ощущению абсурдности происходящего, но секунду спустя его губы все же изогнулись в усмешке — Бэтсфоум смиренно склонил голову, изображая покорность и подчинение, показал на свою ногу и изогнул бровь:
— Нога, милорд. Чтобы ее отрубить, потребуется всего лишь мгновение.
— Пожалуй, позже, Бэтсфоум. После свадебного завтрака, хорошо? Не хочется лишать дам аппетита.
— Дэр! — В комнату ворвалась Патриция, она схватила брата за руку и поволокла к двери. — Дэр, идем быстрее! Леди Шарлотта приехала, но она отказывается выходить из кареты, пока не переговорит с тобой. О, и еще в церковь забежала обезьянка, но викарий сумел загнать ее в люстру над нефом, так что тебе не о чем волноваться. Ты знал, что тут во дворе цирк?
Дэр передернул плечами, но все же сумел расправить их и, приняв утомленный вид, пошел вслед за сестрой к карете.
— А, Карлайл, вот вы где! С дамами всегда столько сложностей, — произнес худощавый рыжеволосый джентльмен, стоявший рядом с каретой. Он явно испытал огромное облегчение, увидев жениха. Тут раздался предостерегающий крик, и оба отпрыгнули с дороги — мимо них галопом проскакал верблюд, за которым волоклись несколько шелковых шарфов и позолоченная веревка. Следом за ним мчались трое циркачей, изрыгая непотребные ругательства и призывая на голову животного страшные кары.
— Беверли, — кивком поздоровался Дэр. — Полагаю, моя невеста волнуется?
Лорд Беверли тревожно посмотрел на церковь, потом на карету. Занавеска на окне отдернулась, появилось личико Шарлотты. Она поманила Дэра пальцем.
— Э-э… что-то в этом роде. Мне кажется, у вашей невесты есть кое-какие возражения против церкви. Не удивлюсь, если дело в цирке. Никогда не думал, что они держат цирки в церквях. По-моему, это совершенно неподобающе.
Дэр, ничего не ответив, открыл дверцу кареты.
— Доброе утро, леди Беверли, Шарлотта. Все в порядке?
— Нет! — воскликнула Шарлотта, схватила его за руку и потянула в карету. Дэр не сопротивлялся. Он сел напротив невесты, тщательно пристроив налицо выражение легкого любопытства. — Я хочу сказать, что не выйду за вас замуж.
— Пожалуй, посмотрю, не нужна ли я дорогому Алджернону, — пробормотала Каролина, пытаясь протиснуться мимо Шарлотты к двери.
— Оставайся на месте, Каро! Мне нужен свидетель этого разговора.
— Но, Шарли, это только между тобой и лордом Карлайлом! Я в самом деле думаю, что мне лучше уйти…
Шарлотте хватило дерзости нахмуриться, глядя на жениха. Не обращая внимания на Каролину, Дэр откинулся ни спинку сиденья и скрестил на груди руки.
— Вы не выйдете за меня замуж?
− Нет!
— И вы в подвенечном платье проехали весь этот путь, чтобы сообщить мне, что не собираетесь выходить замуж?
Шарлотта кивнула:
— Все верно. Я не выйду за вас, пока вы не придете в себя.
— Понятно. — Дэр кивнул, хотя на самом деле не понял ничего. Впрочем, он не сомневался, что Шарлотта быстро посвятит его во все тонкости своего заявления, в частности, объяснит, почему вдруг передумала после всех стараний поймать его в ловушку. Он еще раз кивнул, открыл дверку кареты и вышел, чуть не оказавшись растоптанным небольшой стайкой клоунов. Глубоко вдохнув пахнувший навозом воздух, Дэр приготовился к неизбежному.
— Аласдэр! — Шарлотта тоже выпрыгнула из кареты, подлетела к графу и наградила его взглядом, от которого налысо облез бы любой кот.
Дэр с трудом подавил улыбку, увидев разгневанные бездонные глаза, и признался себе, что бешенство Шарлотты вызывает у него безудержное желание поцеловать ее.
— Вы не можете просто так уйти! Вообще-то сейчас вы должны умолять меня выйти за вас замуж! — Она выглядела настолько рассерженной, что ему пришлось стиснуть кулаки, чтобы не привлечь ее в свои объятия и не стереть поцелуями это возмущенное выражение. — Вы все делаете неправильно! Вы должны умолять меня, добиваться моей благосклонности, хныкать и унижаться, и тогда я смогу сказать вам, как нужно поступить, чтобы я передумала, но вы ничего такого не сделали, а я не становлюсь моложе, дожидаясь, поэтому давайте-ка поторопитесь!
Дэр не выдержал и улыбнулся. Это худший день его жизни, день, когда он собирается сковать себя узами брака с женщиной, которую, кажется, любит, которая скорее всего превратит все остальные его дни в ад, требуя внимания и вещей, которые он не в силах ей обеспечить. И все же он не мог не улыбнуться. Она такая… проклятие!.. Такая особенная!
Очевидно, она поняла его улыбку неправильно. Ее синие глаза полыхнули таким огнем, что могли бы воспламенить человека с более слабым характером, но Дэр просто наслаждался ее великолепием. Несмотря на все принесенные им жертвы, невзирая на все неудачи и разочарования, которые она наверняка навлечет на него, Шарлотта принадлежит ему и только ему. Искры, вылетающие из этих красивых глаз, предназначены ему одному.
— О-о! Да как вы смеете насмехаться надо мной? — Она топнула ногой и ткнула его в плечо. — Вы что, даже не собираетесь меня спросить, почему я отказываюсь выходить за вас замуж?
Дэр решил подыграть ей. В конце концов, у них впереди целая жизнь, и он сможет сколько угодно злить ее, а потом наслаждаться фейерверком. А сейчас лучше успокоить Шарлотту, чтобы обвенчаться и вернуться наконец к работе над двигателем.
Он перестал улыбаться и сделал серьезное лицо, как полагается человеку, намеренному упасть ниц и вымаливать прощение. Для пущего эффекта Дэр даже добавил любезный поклон:
— Я весь внимание, леди Шарлотта.
Разъяренный взгляд Шарлотты потух, теперь ее глаза загадочно светились. Она посмотрела на плечи и грудь Дэра и примирительно пробормотала:
— Ну, так далеко я бы не заходила.
Он вскинул бровь.
— Вы о чем?
Щеки Шарлотты окрасились девическим румянцем. Дэр с трудом удержался, чтобы не запрокинуть голову и не расхохотаться, так ему все это нравилось. Она постоянно его удивляла — то говорит какие-то абсурдные пошлости, то краснеет, как девственница.
— О вас.
Он долго и мучительно пытался взять себя в руки, но в конце концов сумел обуздать желание немедленно обнять и поцеловать ее. Сейчас не время целоваться. Сейчас самое время отвести ее в церковь и обвенчаться до того, как она сведет его с ума своим невинным, в высшей степени соблазнительным очарованием. Может быть, позже он позволит себе поцеловать ее. Один-единственный короткий поцелуй, а потом он четко даст ей понять, что пусть она и заманила его в ловушку супружества, в постель он ее уложит только тогда, когда решит, что готов к этому. Дэр мрачно произнес:
