Визуально дорогу на дачу он помнил хорошо, но, не зная никаких названий, не смог толком объяснить, где находится. Во время бесконечных переговоров сначала с одним эвакуатором, затем с другим сели оба их мобильных телефона, а когда в салоне стало холодно, выяснилось, что сел и аккумулятор. При этом парень так и не позвонил отцу, инспектору ДПС, который, даже находясь в командировке, мог бы организовать поиски, и их бы давно нашли.
К приезду «скорой помощи» Ауди уже стояла на дороге, а несостоявшийся гонщик пытался убедить Гида, что на даче они отогреются окончательно и в больницу им не надо.
Через неделю инспектор, которого звали Максим, приехал к Гиду с трехлитровой бутылкой виски. Ребята еще лежали в больнице, оба заработали пневмонию и обморожения, но все обошлось без потерь.
Гид всегда недолюбливал автоинспекцию, но, слово за слово, рюмка за рюмкой, они просидели с Максимом до утра. Правда, Гид все же не сдержался и высказался по поводу поборов на дорогах. Инспектор отреагировал довольно спокойно.
– Вот если ты такой умный, скажи, зачем вообще нужна ДПС? – спросил он Гида.
– Зачем? Не знаю. Мне не нужна!
– Нужна! Чтобы на дорогах был порядок, – сам себе ответил Максим.
– Порядок? Ну, пусть будет порядок, – согласился Гид.
– А ты знаешь, сколько получает инспектор?
– Не знаю, но догадываюсь.
– То есть государство нас дурит. Так?
– Так.
– А мы часть штрафов оставляем себе. То есть дурим государство. Так?
– Ну, так.
– А ты налоги платишь?
– Плачу, – ответил Гид.
– Все? Только честно.
– Ну, все у нас никто не платит. Даже налоговые инспектора.
– Выходит, все друг друга дурят. Ну и что получается?
– Получается… Страна дураков!
– Да? Действительно… За это надо выпить.
Они выпили. Максим закурил.
– Все, завтра начинаю новую жизнь. Денег не беру. Что нахапал – верну. Нет, где ж я их всех найду? Я лучше их в эту… в декларацию о доходах напишу!
– Да тебя за такую декларацию посадят.
– Не успеют. Я раньше с голодухи умру.
– Да не умрешь ты. Вон в глубинке, где работы никакой, не берут гаишники денег!
– Да почему ты все хочешь, чтобы я честнее других был?
– Потому что у тебя на голове – фуражка, а не тюбетейка. А ты – на обочине, вместе со шлю…
– Ш-ш-ш! Мы так сейчас друг другу морды бить начнем. А я точно помню, что пришел по другому поводу.
– Да? Но кто тогда стоит на обочине? Ты стоишь.
– Не может быть.
– Хочешь – сходим, посмотрим.
– Не хочу. Потому что, будь я даже честный, как апостол Петр, мне по-любому стоять на обочине. Служба такая. А если кто стоит за компанию, так я не виноват.
– Кстати, Петр твой отрекся, – вдруг сказал Гид, – трижды.
– А чего это он? Струсил?
– Не думаю. Он вроде боец был. С мечом ходил. Даже уши кому-то отрезал.
– Наверное, этому, Гогену.
– Апостол Петр? Гогену?
– Да в школе еще проходили, как его… А! Ван-Гоген! – вспомнил Максим.
– Ты про Ван-Гога, что ли?
– Не, не Гога, как-то его по-другому звали. А может, и Гоге тоже. Да я в школе не особо учился, я больше в футбол. Короче, учили складывать и приумножать, а научили отнимать и делить. Арифметика!
– Понятно.
– Слушай, Гид, а про Петра это правда, что отрекся?
– Да. По крайней мере, так написано, – ответил Гид.
– Ну, если и Петр туда же, чего ж ты от меня-то хочешь?
– От тебя… Я хочу, чтобы было по-честному. Если ты – офицер, это одно, а если ты – кишмиш на рынке, так нечего погоны носить.
– А-а… Ладно, представь, что это ты – офицер. Тебе нужно кормить семью, а деньги… кончились. – Инспектор для наглядности вывернул карманы брюк, и на пол посыпались купюры. – Это не считается.
– Так вот, – продолжал Максим, – перед тобой двое: бедный и богатый. Ты можешь попросить еды или, наоборот, отнять. Что ты сделаешь?
– Попрошу у богатого, – ответил Гид.
– Ха! А не даст он. Богатые сами никогда никому ничего не дадут. У них это, табу. Потому и богатые.
Максим наполнил рюмки.
– Тогда отнять.
– О! И чем ты тогда лучше меня? – обрадовался инспектор.
– Есть еще пятый вариант – заработать.
– Тогда давай за пятый вариант!
Они чокнулись.
– Гид, ты завтра что делаешь?
– Завтра? Ничего.
– Вообще ничего?
– Ну, в машине надо поковыряться, а там какая-нибудь еще фигня найдется.
– Нет. Завтра я начинаю зарабатывать. Я прихожу ковырять твою машину и искать какую-нибудь фигню, а ты платишь мне нормальную зарплату, идет?
– Я догадываюсь, что такое для тебя – нормальная. Я такую платить не смогу. Тебе не машину ковырять, тебе надо сразу министром наниматься. Или президентом.
– Президентом? О! Точно! А главное – знакомо. Меряешь, кто сколько наковырял. Стоп, и на обочину. Много – делись! Не хочешь – протокол и через кассу.
Инспектор снова налил.
– Ты за меня проголосуешь?
– А сплошные разделительные сотрешь? – спросил Гид.
– Для тебя? Да вообще разрешу ездить только по встречной. И такую тебе мигалку поставим, чтоб ни один хрен в погонах тебя остановить не смел!
– А что это ты так про погонов? Сам же он.
– Это твое влияние. Честенею.
– Значит, не все потеряно.
Больше Максим в гости не приезжал, только пару раз они с Гидом случайно встретились на шоссе.
Из аэропорта Гид ехал по встречной, распугивая мощным гудком легковушки, которые еле ползли, но, объезжая многочисленные колдобины, выписывали кренделя по всей ширине дороги. Судя по остаткам асфальта, когда-то это было шоссе.
Единственный ровный, правда короткий, участок, по слухам, был отремонтирован на личные деньги начальника местного отдела ДПС. По всей длине этого участка шла сплошная разделительная, а скорость была ограничена скромными сорока километрами в час. Вдоль дороги рос густой кустарник, за которым легко было спрятать патрульную машину.
В населенных пунктах Гид редко превышал разрешенную скорость. Но безопасную скорость на шоссе он всегда определял сам. Вполне естественно, что его мнение не всегда совпало с мнением службы движения. Из кустов раздалась трель свистка, и показалась полосатая палочка.
– Знакомься: легендарный Соловей-разбойник, уникальный персонаж русского эпоса. Быстро приспосабливается к любым климатическим условиям, а потому не только сохранился до наших дней, но и размножился в катастрофических масштабах. Обычно маскируется под кадрового офицера. Все ваши тролли и гоблины – просто дети по сравнению с ним, – прокомментировал события Гид.
Инспектор окинул взглядом необычный автомобиль. С одной стороны, шикарный набор: затертый песком и камнями номер рамы, неправильная оптика, токсичный выхлоп, плюс что-нибудь в документах, а с другой – эти спортсмены могут жить впроголодь и копить на усиленные полуоси, а денег с собой брать только на топливо.
Машина удивляла количеством осветительных приборов, но инспектору она показалась знакомой. Он подошел к водительской двери и, небрежно взмахнув рукой, привычной скороговоркой представился. Гид наконец нашел гермомешок с документами и повернулся к инспектору.
– О! Гид! Салют, комараде!
– Максим?
– Так точно. А я смотрю, знакомый аппарат.
– И дай, думаю, скорость померяю… – съязвил Гид.
– А ты чего ждал? Служба!
– Ну, да.
– Спешишь? А то давай по сигаретке.
Гид вышел.
– А покажи мне документы на машину, – неожиданно произнес Максим.
Гид пожал плечами и достал свидетельство. Инспектор посмотрел, вернул свидетельство, бросил взгляд на Лорда и отошел на самый край площадки. Гид уже начал злиться, но вдруг понял, что Максим опасается говорить при свидетелях, и подошел к инспектору. Какое-то время они молча курили.
– Ты, я гляжу, на асфальте – редкий гость.
– Редкий. Кстати, а сколько ты намерял?
– Да ерунда. Восемьдесят. Гид, под тебя кто-то копает.
– Ты о чем?
– Во что ты вляпался?
– Да ни во что.
– Пришел запрос на тебя.
– Когда?
– Сегодня.
– А что за запрос?
– Черт дери, ну не могу я тебе все рассказать. Поверь на слово, я кое-что в этом понимаю.
– И что мне теперь делать?
– Этого уж я не знаю.
– Так расскажи, что знаешь!
– Хорошо, но если ты меня сдашь…
Встретившись взглядом с Гидом, Максим осекся.
– Смотри, обычные запросы к нам приходят десятками. Но на тебя пришел расширенный запрос. То есть мы должны дать всю информацию на тебя, на тех, кто попадался за рулем твоих машин, и на хозяев машин, за рулем которых попадался ты. Короче, все твои автомобильные связи.
– И чем мне это грозит?
– Само по себе – ничем. Просто о тебе собирают информацию.
– Весело!
