Но когда я встретил Лейлу, мне не терпелось проснуться пораньше. Едва открыв глаза, я сразу находил ее взглядом. Если будильник был заведен, я заранее выключал его, боясь, что он разбудит ее, потому что хотел сделать это сам. Я целовал ее в щеку и касался пальцами ее руки, пока она не начинала улыбаться. Мне хотелось разбудить ее и первым увидеть ее поутру, прежде чем она увидит меня.
Сегодня я проснулся в том же и вместе с тем в совершенно ином состоянии. Я не успеваю полностью пробудиться, а кожу уже покалывает от нетерпения. Я открываю глаза и тут же нахожу Лейлу взглядом, но не потому, что хочу разбудить ее. Напротив. Мне хочется незаметно выбраться из постели, закрыться в ванной и пересмотреть видеозаписи со вчерашнего вечера.
Заперев за собой дверь ванной комнаты, я включаю воду, чтобы скрыть шум от телефона, и облокачиваюсь на шкафчик. Перематываю запись до момента, когда Уиллоу вошла на кухню и села за стол. Я пересматриваю весь наш разговор, чтобы убедиться, что это было на самом деле, а не причудилось во сне.
Не причудилось.
Закрыв приложение, я смотрю на свое отражение в зеркале. Уму непостижимо, что еще пару дней назад я твердо верил в собственную картину мира. Но теперь от моей уверенности не осталось и следа, а ей на место пришли любопытство, интерес и неведомая мне прежде жажда познать все неизведанное в мире.
С тех пор, как я узнал, что в жизни есть нечто сверх того, что предстает взору, все вокруг кажется мне незначительным. Моя карьера кажется незначительной. Даже моя любовь к Лейле уже не кажется столь важной в разрезе жизни, какой казалась пару дней назад.
Все причины моих прежний переживаний тоже кажутся несущественными с тех пор, как я узнал, мир не ограничивается тем, во что я привык верить.
Даже мое собственное существование уже не кажется мне таким важным.
За минувшие сутки список моих приоритетов перемешался, и я понятия не имею, что теперь его возглавляет. Очень долгое время Лейла была главным моим приоритетом. Но кажется, что даже последствия пережитых нами событий не так страшны, если представить, что бывают события гораздо хуже не только в жизни других людей, но и в других плоскостях реальности.
Я всегда обо всем рассказывал Лейле, но не уверен, что хочу поделиться с ней этим открытием. Отчасти я даже верю, что открывшаяся правда смогла бы ей помочь. Возможно, случившееся с нами утратило бы свою значимость и в ее глазах тоже, убедись она в том, что другие сферы реальности действительно существуют. Быть может, это знание каким-то чудом заинтересовало бы ее не меньше, чем меня, и помогло преодолеть трудности, с которыми она столкнулась.
Меня же оно спасло от внутренней пустоты, которую я ощущал в последнее время. Не могу точно определить, что теперь наполняет мою душу. Возможно, лишь любопытство и миллион вопросов. Но я уже давно не просыпался по утрам с таким воодушевлением.
Я готов снова поговорить с Уиллоу.
Обвожу комнату взглядом, размышляя, здесь ли она сейчас. Наблюдает ли за нами постоянно? Если она не спит, то чем занимается всю ночь? Что она делает сейчас?
Мне хочется задать ей так много вопросов, что я даже не трачу время на душ. Выключаю воду и выхожу из ванной. Лейла все еще спит, лежа на животе.
Я спускаюсь на кухню. Поставив кофейник разогреваться, я оглядываю кухню, думая, где она. Нужно придумать способ общения, не используя тело Лейлы.
— Ты здесь? — спрашиваю я.
Я задаю вопрос шепотом, сомневаясь, что разговоры с пустотой когда-нибудь станут для меня обыденными.
Не получив ответа, я повторяю снова.
— Уиллоу? Ты здесь?
Внезапно вода начинает капать из крана, заставляя меня резко обернуться. Я наблюдаю, как капли воды сливаются в тонкую струю, а затем и в поток под полным напором.
И вдруг вода перестает течь сама собой.
Я понимаю, что в этот момент меня должен был сковать страх, но ощущаю лишь нетерпение. Мне хочется продолжить наш вчерашний разговор. Я озираюсь по сторонам, размышляя, как бы мы могли это сделать. В руках у меня телефон. Я мог бы воспользоваться им, а Уиллоу — моим ноутбуком.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Я достаю ноутбук и ставлю его на кухонный стол.
— Не знаю, насколько хорошо ты управляешься с техникой, — говорю я вслух. Но раз ты умеешь печатать, мы могли бы пользоваться мессенджером. — Я открываю приложение и указываю на экран, решив, что она увидит, если находится сейчас рядом. — Я буду пользоваться телефоном. А ты можешь использовать ноутбук. — Отодвинув его в сторону, я сажусь с телефоном в руках. Буквы начинают утопать в клавиатуре в спешно меняющейся последовательности. Она быстро печатает. Возможно, это послужит подсказкой к тому, чем она занималась в прошлой жизни.
Мне приходит сообщение. Я прекрасно управляюсь с техникой.
Я не могу скрыть улыбку.
Невероятно. Все события, которые в моем воображении могли заполнить мою жизнь, меркнут перед этим. Брак, дети, музыкальная карьера — все это теперь кажется способом заполнить пустоту. А если мне доступно нечто вроде шестого чувства? А если мне предначертано использовать его? А если мне суждено стать не только музыкантом?
Кнопки на клавиатуре ноутбука снова начинают утопать. Она пишет что-то еще.
Я много знаю, например, как готовить еду. Пользоваться компьютером, телефоном. Но даже не представляю, откуда я все это знаю.
Вместо того чтобы набрать сообщение в телефоне, я отвечаю вслух, потому что Лейла еще спит.
— Может быть, это подскажет нам, как давно ты умерла. Думаю, ты бы говорила и вела себя иначе, если бы твоя смерть произошла много десятилетий назад.
Ты так уверен, что я была жива. Что, если я всегда была здесь?
— Может и так, и за это время ты получила все свои знания. Ты говорила, что иногда смотришь телевизор, да?
Да.
— Мы могли бы кое-что попробовать, чтобы определить временные рамки.
Тебе важно знать, была ли я когда-то жива?
— А тебе неважно?
Не знаю. Наверное, нет. Какое это имеет значение?
— Возможно, если бы ты знала, какой была твоя прежняя жизнь, ты бы поняла, почему оказалась заточена здесь.
Я не чувствую себя в заточении.
— Но счастлива ли ты?
Нет. Я уже говорила тебе, каково мне здесь. Со мной не случалось ничего интереснее вашего с Лейлой появления.
— А если я здесь, чтобы помочь тебе? Тебе нужна помощь с тем, чтобы во всем разобраться?
Довольно эгоистично с твоей стороны думать, что именно я нуждаюсь в помощи. Может, это я оказалась здесь, чтобы помочь тебе?
С мгновение я смотрю на ее ответ, позволяя еще одной мысли дополнить путаницу в моей голове.
— Я не задумывался об этом. — Я подаюсь вперед, подпирая подбородок. — Возможно, ты права, и мы оба именно там, где и должны быть. Но если это так, то зачем тебе вторгаться в этот мир? Это ведь тебе недостает того, что доступно мне. Еды. Воды. Сна. Ты не способна насытиться в своем мире. Все материальное сосредоточено в этой реальности, и раз сейчас тебе этого не хватает, возможно, все это было доступно когда-то в прошлом.
Ноутбук скользит по столу, пока не оказывается прямо передо мной. Я вздрагиваю от внезапного движения.
— Почему ты дал мне спать допоздна? — спрашивает Лейла.
Я поднимаю взгляд и смотрю, как она потягивается, стоя на пороге кухни. Зевнув, она устремляется к кофейнику.
— Сейчас не так уж и поздно, — отвечаю я, неторопливо закрывая ноутбук.
Лейла наливает кофе в кружку.
— Уже одиннадцать утра.
— Самое смертоносное время дня, — дразню ее я.
— Чего? — Она с любопытством смотрит на меня, обхватив кружку обеими руками и делая глоток. Я подхожу к ней и целую в лоб.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Одиннадцать утра — самое смертоносное время дня, — я повторяю один из многочисленных фактов, которые узнал от нее.
Лейла озадаченно косится на меня.
— Странно. Если подумать, это должно быть ночное время.
Меня накрывает чувством вины. Сколь многое из того, что Лейла восстанавливает с трудом, я воспринимаю как должное. Наши разговоры, воспоминания, прекрасные мгновения вместе. Будто кто-то взял ножницы и вырезал из ее памяти части ее жизни, разметав повсюду обрезки.
