Наконец, Хотоб Лесский призвал к тишине, и гомон и возбуждённые отдельные возгласы смолкли. Охрана у дверей чётко взяла «на караул» с лёгким музыкальным лязгом, и в тронный зал вошел Аурей XVIII. Казалось, какая-то неведомая сила ударила его: плечи согнуты, даже сгорблены, лицо каменное, взгляд в пол, красивый серебристый плащ волочится по полу.
В гробовой тишине император медленно, совсем уж старческим движением занял своё место за трибуной, судорожно закашлялся, что обычно помогало ему снять нервное возбуждение, и начал говорить в микрофон:
— Сегодня, три часа назад, в пять утра, похищен наследник престола Империального Союза Рэм Бугенвиль…
Весь зал так и ахнул. Роб-Рой тихо, одними губами присвистнул, так что услышал только Гредж. Кто-то вышел к микрофону и высказал общий вопрос:
— Монсоэро император, мы все потрясены до глубины души… Что же требуют похитители? Деньги, оружие, либо это политическая акция?
— Сядьте на место, сенатор, я не договорил. Когда я узнал о случившемся, обстоятельства позволяли надеяться. Но полчаса назад через блокпост полиции на магистрали Капуа — Береговой попытался прорваться автомобиль. Полиция пустилась в погоню, не открывая стрельбы, так как была предупреждена, кто там может быть. На одном повороте водитель преследуемого автомобиля не справился с управлением и вылетел в кювет. Машина загорелась и взорвалась… Когда полицейские сбили пламя, они обнаружили в кабине тела двоих взрослых мужчин и ребёнка с родовым кольцом Ауреев на пальце. По всей вероятности, похитители просто не успели заявить свои требования.
Голос императора, налившийся было силой, вдруг дрогнул, и он тяжело опустился на трон, закрыв глаза и подперев голову одной рукой. Зал загудел взволнованно и тревожно.
— Монсоэро, вы уверены, что это был ваш сын?
— Родовое кольцо изготовлено по особой технологии и всегда опознаваемо, его нельзя подделать. Тело же было обезображено пламенем, его опознать не удалось, — ответил за императора глава Сената.
— Мы настаиваем на проведении генетической экспертизы, — произнёс тот же выступающий.
— Приказ на экспертизу уже отдан. Результаты будут известны через полчаса, прошу всех собравшихся подождать здесь.
— У вас есть хоть какие-то подозрения о том, кто это мог сделать?
— Мы предполагаем, что акцию провела одна из радикальных монархических группировок. Сейчас выясняем, кто именно, — и он выразительно посмотрел на Реста Аурея. Тот сразу поднялся с места:
— Я протестую! Я полностью отвечаю за все суждения и действия своих людей, и могу с уверенностью заявить — мы этого не совершали! Рэм — мой племянник, я любил… люблю его.
— Успокойтесь, граф. Проверка всё покажет.
— Вот именно! Когда будет проведена проверка, тогда и обнародуйте её результаты, но не надо решать уже сейчас!
Гредж наклонился к уху командира:
— Монсоэро, неужели…
— Нет, не я. Случай нам на руку, и не только нам, а также всем сторонникам императорской власти. И я также не знаю, кто это мог сделать.
— Может, Стерк занялся самодеятельностью?
— Не думаю. Надо быть полным идиотом, чтобы таким образом пытаться повлиять на императора, он теперь может заняться чисткой, удариться в принципиальность, просто отомстить за родную кровь. Время покажет. А со Стерком мы ещё поговорим.
Оставшиеся до решения экспертов полчаса тронный зал гудел, как растревоженный улей, выдвигались сотни версий, как происшедшего, так и будущего — многие сторонники монархии, как явные, так и тайные, сообразили, сколько выгод им сулит такой поворот событий, как ни кощунственны и трагичны они были. И вот в зал вошёл легат дворцовой охраны с двумя сопровождающими преторианцами и пачкой листов бумаги в руках. Все мгновенно замолчали и расселись по местам. Лишь император по-прежнему находился в той же позе глубокого горя.
— Итак, вывод генетической лаборатории, — произнёс Хотоб Лесский, — так, чисто технические сведения пропускаем… Ага, вот…
Он быстро пробежал текст глазами, побледнел и выронил бумагу.
— Великий боже… — прошептал он трясущимися губами, потеряв всё своё обычное самообладание, вошедшее в поговорку, — это он…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Император придвинулся к трибуне, демонстрируя воистину небывалое мужество.
— Да, сердце мне уже подсказывало, что произошло страшное, что последней надежды уже нет, — проговорил он срывающимся голосом, — поэтому я подписал кое-какие бумаги. И сейчас принял окончательное решение.
Он взял со стола документы, выбрал из них один лист и протянул его главе Сената.
— Будьте добры, монсоэро…
Хотоб Лесский, с усилием овладев собой, принялся читать:
— Именем Его Величества императора Магона Аурея XVIII. В связи с трагической гибелью наследника престола Рэма Аурея Бугенвиля, согласно Конституции Империального Союза, я, нижеподписавшийся, своей властью объявляю своим преемником и наследником… — граф обвёл глазами зал, задержав взгляд на одном человеке, — Роб-Роя эт Формана, сенатора по космическим исследованиям.
— Прошу не задавать никаких вопросов, — ледяным тоном вставил император, — прошу также всех посвящённых, в том числе и наследника, собраться на секретное совещание.
Эт Дрейвер бросил взгляд на своего командира. Тот сидел, поражённый услышанным, даже слегка задрожали руки. Он явно не ожидал такого поворота. Подошёл охранник:
— Монсоэро сенатор, секретное совещание через десять минут. Я провожу вас.
Роб-Рой встал с места и направился за преторианцем. Они прошли по коридору мимо императора, о чём-то беседующего с дворецким.
— Чтобы ни одна живая душа, — донеслись его слова. Дворецкий кивнул, повернулся и пошёл к выходу.
Совещание было секретным и то, о чём на нём говорилось, так никогда не вышло за пределы той маленькой комнаты, в котором оно проводилось. Отмечу мельком, что император не только не назначил наследницей юную принцессу Селену Бугенвиль, но и тщательно спрятал её при помощи дворецкого, свидетелями окончания их разговора мы только что стали. Как выяснилось гораздо позже, он предполагал, что вся эта грязная история — дело рук его двоюродного брата.
На совещании Рест сидел мрачнее тучи, когда оно закончилось, Роб-Рой прошёл мимо, чуть не задев его, тот никак не отреагировал. Инопланетник всё ещё терялся в догадках, кому же именно пришёл в голову столь дерзкий и безрассудный план, обернувшийся в его пользу. Необходимо было встретиться со Стерком, тот должен был быть в курсе дел других партий. Стерк уже сидел в своём кабинете, необычно рано, когда туда вошли Роб-Рой и эт Дрейвер.
— Поздравляю с назначением, — с косой улыбкой поднялся он навстречу вошедшим. Что-то в его голосе Роб-Рою очень не понравилось.
— Кто? — выдохнул он.
— Приказ отдал я…
— Идиот! Кретин тупоголовый! Я до последнего надеялся… Какого дьявола, кто учил вас так действовать?
— Успокойтесь, сенатор, — проговорил Стерк, — вот уж не думал, что вы настолько сентиментальны. Погодите махать кулаками, — опасливо добавил он, — наследник жив!
Роб-Рой в изумлении опустил руку, занесённую для удара.
— Это как? Каким образом? А экспертиза?
— Эксперт, проводивший анализ — мой человек. Мы подменили принца на жертву недавней аварии, подходящую по комплекции. Знаете, я много думал об этом в последние дни… Всё-таки убить ребёнка, пусть даже не собственными руками, лично для меня было бы тяжело, хотя у меня пока нет своих детей.
— Дурацкая затея. Что теперь делать с принцем?
— В приют его сдадим, у нас есть один в столице. Партия большая, людей разных много, — пояснил он, видя недоумевающее поднятую бровь шестнадцатого сенатора, — мои люди наплели ему, что отец под ударом, никому нельзя верить, потому надо спрятаться и держать язык за зубами. Парню девять лет, через год-два он уже смутно будет помнить и родню, и события.
— Всё равно я считаю, что это было глупостью.
— Исход можно было спрогнозировать. Вы же сами передали мне слова Ротхема насчёт того, что старик не видит вокруг себя честных людей. Он наверняка подозревает Реста и иже с ним, поэтому и решил поручить престол совершенно постороннему человеку, надеясь на его честность. Вы ведь честный человек, монсоэро?
