— Погоди! — решительно сказала я. — Погоди. Ты хочешь сказать, что я должна с тобой пойти… туда?
Я протянула руку в направлении неведомого мира, что был там, за пеленой.
— Ну конечно, не тут же тебя оставлять! — удивилась бабушка. — Не по-христиански это.
— Бабушка, ты уж извини, я тебя люблю, но не кажется ль тебе, что это нехорошо, что ты меня попросту уговариваешь умереть? — осторожно осведомилась я. — Я еще молода и почти красива, а ты мне — родная бабуля.
— Ээх, внученька, — вздохнула она. — Господь — он ведь меня не спрашивает, когда кого прибрать. Я вот только и могла, что тебя предупредить, чтобы ты все земные дела завершила до срока, да встретить тебя тут.
— А зачем меня встречать? — кусая в недоумении губы, спросила я.
— После смерти одному тяжко найти дорогу, — просто ответила она.
— Но я не умерла!!! — закричала я.
— Магда, не вредничай, — успокаивающе сказала бабуля. — И ничего в смерти страшного нет, поверь. Все хорошо.
Она оглянулась себе за спину и воскликнула:
— А вот и Димка за тобой идет! Уж как он тебя ждал, как ждал!
И тогда я проснулась. Глаза было открывать лениво, и я просто лежала и думала о своем сне. Надо же, как все реально было. Словно наяву с бабулей поговорила.
Какая-то странность ощущалась вокруг. Словно за тоненькой стенкой суетливо ходило множество людей, я слышала их голоса, чувствовала странные аптечные запахи. Что-то неправильное было и во мне. И в диванчике, на котором я спала.
Подумав, я осторожно пошевелилась и открыла глаза.
И изумилась.
Я никогда в жизни не удивлялась сильнее, чем в тот момент. Не было ни моей кухни, ни диванчика. Небольшая комната, из мебели — кровать, стулья, два кресла и телевизор. Похоже на номер в гостинице, да только вот около кровати стоял штатив с капельницей, и жгуты ее тянулись к моим рукам.
«Господи, что ты пила???» — пробормотал внутренний голос.
— Очнулась? — ровно спросил меня Дэн, оборачиваясь от окна.
— Ну да, — кивнула я, пытаясь улыбнуться почему-то потрескавшимися губами. — А что произошло?
— А произошло, что твоя попытка суицида оказалась неудачной, — скучным голосом поведал Дэн.
Я подумала что ослышалась и переспросила:
— Чего — чего попытка?
— Суицида, — так же отстраненно сказал он, взял со стола мобильник и заявил: — Ну, раз ты очнулась, то я пошел.
— Куда? — я в полном недоумении смотрела на него. — А я? Ты что, меня тут оставишь???
— Я сделал для тебя все что мог, — так же сухо сказал он и ушел.
А я заревела. Я совершенно не понимала, в чем же я провинилась, но было очень обидно. И из-за тона, которым он говорил, и из-за действий. Если он дуется на меня из-за парней, что меня подвезли от реки, так ведь Витька наверняка ему рассказал про покушения на меня. Ему надо б гладить меня по головке и утешать, а он!
«Редиска он у тебя», — вздохнул голос.
Дверь распахнулась, и показалась медсестра:
— Очнулась! — слегка неодобрительно посмотрела она на меня.
— А вы что, предпочли бы обратное? — несчастно осведомилась я.
Медсестра не отвечая подошла ко мне, ловко сделала укол, проверила капельницу и накормила меня таблетками.
— Я домой хочу, — хмуро сообщила ей я.
— Какое домой! — всплеснула она руками. — Вам еще лечиться да лечиться!
— Отчего лечиться? — перебила я ее. — Я спать ложилась совершенно здоровой! Что случилось-то, можете объяснить?
— Интоксикация, у доктора подробности спрашивайте, — бросила сестра и вышла.
Я полежала, подумала и потянулась рукой, свободной от капельницы, к телефону на столе.
Витька взял трубку со второго гудка.
— Корабельников, — хмуро сказал он.
— Это я, — голос мой был не менее хмур. — Ты в курсе, где я?
— Очнулась? — как-то очень скучно сказал он. — Я признаться, так и думал, что черта с два ты загнешься.
— Витя, а вот с этого места поподробнее, — перебила я его. — С чего б мне загибаться?
Он помолчал.
— Я ничего такого не помню, — раздельно процедила я. — И не надо мне поминать про спятившую маменьку, я точно знаю, что я всего лишь легла спать, а очнулась в больнице!
— Марья, вспомнить маменьку придется, — сухо сказал парень. — После того, что ты в прощальной записке наговорила — тебе точно лечиться надо. А уж грамм героина вкалывать из-за того, что мы все такие — сякие тем более нелепо.
— Какой грамм героина? — вскричала я в совершенном изумлении. — Какая записка??? Ты чего несешь???
— Марья, знаешь, мне с тобой как-то и говорить не хочется, — признался Витька. — С одной стороны — понимаю, что у тебя были серьезные проблемы, раз уж на суицид пошла, а с другой…
— Какой суицид!!! — завопила я. — Рассказывай по порядку!
— Знаешь, мне в общем-то некогда, потом как-нибудь позвоню, — равнодушно сказал он.
И бросил трубку.
Я откинулась на подушку и поняла: мир сошел с ума. Иначе объяснить поведение Дэна и Витьки просто невозможно.
Однако с этим я как-нибудь разберусь потом, а теперь ясно одно — мне следует отсюда убраться.
Я потянулась к игле, что пронзала правую руку, как тут дверь распахнулась.
— Муж второй к вам явился, — любезно сообщила медсестра. — Принимать будете?
— Кто — кто явился? — нахмурилась я.
— Муж. Второй, — терпеливо объяснила она.
— А первый кто? — не отставала я.
— Высокий такой, красивый, ушел недавно, — вздохнула медсестра. А второй — маленький и щупленький. Мое мнение — не стоило вам после первого такого второго заводить.
— А второй — для души, — буркнула я.
— Ну так звать? — вопросила медсестра.
— Первого-то без вопросов пускали, — язвительно сказала я.
— Так первый за палату платит, — охотно пояснила она. — Да и спрашивать вас все равно смысла не было.
— Ну тогда зовите, — махнула я рукой, — и кстати — врача б мне.
— Обход в одиннадцать утра был, теперь только завтра, — мило улыбнулась она и покинула меня.
Зато на ее месте скоро нарисовался Серега.
— Ну садись, муженек, блин! — поприветствовала я его.
Он втянул голову в плечи, переминаясь с ноги на ногу и поведал:
— Так пускали только родственников.
— И как же ты доказал, что ты мой муж? — удивилась я.
— Денег дал, — стыдливо поведал он.
Я осуждающе посмотрела на него, вздохнула и велела:
— А теперь, муженек, расскажи мне всю эту историю о том, как я сюда попала! И без лишних вопросов и о том, что я помню, а что нет!
Серега с готовностью кивнул и сказал:
— Ну, я к тебе домой зашел, смотрю — ты лежишь на диване и с тобой чего-то не того. Не спишь, а похоже что без сознания. Рядом использованный шприц. А на столе записка. Ну, я вызвал скорую, и тебя спасли.
Он закончил свое животрепещущее сообщение, заткнулся и преданно на меня уставился. «Ну я же тебе жизнь спас, оцени, ОЦЕНИ!!!» — читалось в его глазах!
«Тихо! — рявкнул на меня внутренний голос. — Давай только без криков о том, что ты ничего не помнишь и этого не было, ладно? Задавай вопросы по порядку и по существу, а то и этот сбежит».
Я вздохнула, досчитала до десяти, после чего ровно спросила:
— Первый вопрос — отчего ты зашел в мою квартиру? Я тебе ключ оставляла на всякий случай, а не для того, чтобы ты туда ходил.
— Да ты не подумай, — тут же переменился он в лице. — Сроду я без тебя к тебе не ходил! Да никогда такого не было!
— Ну а в этот раз отчего все ж вломился ко мне?
Серега подумал и соврал:
— Бабуля послала к тебе за сахаром.
«Потом про это выяснишь! — сурово одернул меня голос. — Парень тебе жизнь спас, не придирайся! Давай про записку!»
Я снова посчитала до десяти и спросила:
— Что В записке было?
— А ты разве не…
— Не помню, — отрезала я.
— Ты написала, что все кто тебя окружают — дебилы. Что бабуля наша — старая маразматичка и ворует у тебя из дома все, что не приколочено. Про подруг написала гадости. Ну и про Витьку с Дэном тоже.
— Что конкретно я написала про Дэна? — требовательно спросила я. Может, это и объясняет его поведение?
— Что он гей, — покраснел Серега.
— Да ну нафиг, — не поверила я.
— И что ты видела своими глазами, что Витька и он ну, это самое, — вздохнул Серега. — И ты это в таких подробностях описала, да еще матами, что у меня до сих пор уши горят.
— Ты эту записку спрятал? — нервно спросила я.
— Какое там? Сначала не до того было, а потом вот ее врачи зацапали.
— Боже, — охнула я.
— В общем, Магдалина, на тебя все очень злые, — печально поведал Серега.
Я помолчала, осознавая ужас случившегося, после чего сказала:
