— Тристан?
— Ками, лапушка, это ты?
Голос его был очень слаб. Камилла ринулась к кровати и присела рядом с Тристаном, тревожно глядя на него.
— Как ты, в порядке? — с волнением спросила она.
— В полном порядке, детка, когда вижу тебя! — Он морщился, словно от боли, пока говорил.
— Что тебя беспокоит, Тристан? Наверное, ты переломал себе кости. Нет, надо забрать тебя отсюда и отвезти в больницу! — забеспокоилась Камилла.
— Что ты, Камилла, не надо! — Он взял ее руку. Страдание читалось у него на лице, но хватка оставалась крепкой. — Нет, лапушка, мои кости целы. Точно тебе говорю — видишь, может еще старик шевелиться, мне просто больно.
Она слегка откинулась на стуле и пристально посмотрела на него, не зная, то ли ей сердиться, впадать в ярость, то ли тревожиться. Она положила ладонь на его лоб.
— Жара у тебя нет, — сказала она.
— Знаешь ли, я просто… ослаб. Все тело ноет. Но увидишь, со временем поправлюсь. — Он робко улыбнулся: — Моей жизни ничто не угрожает, моя дорогая, это точно.
— Смотри у меня! — предупредила она. — А не то придушу, как только мы отсюда выберемся!
— Так что теперь…
— Тристан, твои трюки могут стоить мне работы.
— Девушка не должна работать. — Его грусть была неподдельной.
Камилла вздохнула:
— Хорошо, я не придушу тебя, но при одном условии.
— Каком же, моя милая?
— Впредь ты никогда и ни за что не совершишь такой глупости! Тристан, этот человек — чудовище. Не знаю, сможет ли он отправить тебя на виселицу, но надолго упрятать в тюрьму ему вполне по силам, — заметила Камилла.
— Да у него… всего навалом!
— И тем не менее… Похоже, он не в себе.
Тристан внезапно встрепенулся, словно обрел второе дыхание, и, нахмурившись, резко поднялся в постели:
— Если он настолько не в себе, что посмеет коснуться тебя пальцем!..
— Тристан, ничего подобного! Просто… Да ладно, это не важно. Ты же знаешь, граф сотрудничает с музеем, ведь его родители увлекались египтологией. И он убежден — их убили.
Тристан помрачнел:
— Слышал, они погибли от укусов змей, что-то в этом роде.
— Да, но он никак не может принять эту истину. Если, конечно, это истина.
— О чем это ты? — грозно спросил Тристан.
Камилла положила руки ему на плечи, обеспокоившись, что сказала лишнее.
— Не обращай внимания, Тристан. Я просто волнуюсь за твое здоровье и сержусь на тебя! Как же ты мог так неосмотрительно поступить!
— Камилла, мне очень жаль, что так вышло. Но я обязан тебя кормить. Печально, что тебе пришлось самой зарабатывать на жизнь!
— Тристан, мне нравится моя работа. Я люблю свое дело. И в этом нет никакой печали. Ты заботился обо мне, пока я подрастала, и теперь должен позволить мне позаботиться о тебе. И не надо мне больше помогать, понятно? Это нехорошо с твоей стороны.
— И правда, — прошептал Тристан, — я всегда умел красть так, что комар носа не подточит.
— Тристан! Побожись сию же минуту, что никогда — никогда! — снова не пойдешь воровать!
— Ну вот что…
— Тристан!
Он откинулся на подушки и надулся, как ребенок:
— Положим, мы пробились в жизни только благодаря моим побрякушкам, — нам хватило их на много лет.
— Нет нужды заниматься этим впредь! Если ты будешь вести себя достойно, нам никогда не придется полагаться на твои «побрякушки». Поклянись мне, что никогда больше не выкинешь такой дурацкий фортель.
Тристан что-то промямлил.
— Клянись! — потребовала Камилла.
Он взглянул на нее:
— Я клянусь, только ты не ругайся. Если тебе это в радость, я никогда больше не повторю такой дурацкой промашки.
Поразмыслив, она вскинула голову:
— Так не пойдет!
— Что еще?
— Ты сделаешь очередную глупость и заявишь, что это вовсе не дурацкая промашка. Но ты же прекрасно меня понимаешь. Я не желаю, чтобы ты снова искал, что бы такое украсть, не мошенничал и не совершал ничего противозаконного — отныне и вовеки!
— Камилла! — запротестовал он, негодуя.
— Клянись, сию же минуту!
И Тристан повторил за ней, слово в слово, откинувшись на подушки и скрестив руки на груди. Он как-то сразу обмяк и постарел.
— Тебе не следует ходить на работу, — сказал он со вздохом. — Тебе надо замуж за хорошего человека, который сможет обеспечить тебя на всю жизнь.
— Я не хочу, чтобы меня обеспечивали, — мягко возразила Камилла. — Тристан, я люблю тебя и Ральфа. И счастлива заботиться о вас…
Она зажмурилась, поняв, что сказала совсем не то. Тристан был очень горд — именно поэтому предпочитал зарабатывать на жизнь воровством — лишь бы она не работала, чтобы поддержать его.
— Камилла! — искренне вознегодовал он. — Девушке не пристало обеспечивать мужчину.
— Тристан, ты полагаешь, мы живем в Средние века? — стояла она на своем. — Ты взрастил во мне неуемную любовь к знаниям и…
Она прервала фразу на полуслове, поскольку послышался стук в дверь. Не дождавшись приглашения, Эвелин Прайор распахнула дверь.
— Мисс Монтгомери, вы вернулись, — любезно произнесла она.
Камилла выпрямилась и с вызовом произнесла:
— Да. Шелби оставил меня у дверей. Естественно, я сразу же пошла повидаться с Тристаном.
— Конечно, это вполне естественно, — согласилась миссис Прайор. — Однако вас ожидает граф в гостиной, туда будет подан обед.
Камилла слащаво улыбнулась:
— А я думала, мне позволят спокойно пообедать с Тристаном, чтобы не докучать гостеприимному графу.
— Но граф вас ждет.
— К тому же я уже перекусил, — вставил ей Тристан.
Камилла бросила на него хмурый взгляд.
— Мы очутились здесь в гостях из-за досадной случайности, сэр! — напомнила она.
— Мисс Монтгомери, окажите любезность… — настаивала миссис Прайор.
Камилла глубоко вздохнула, не отводя взгляда от Тристана.
Он усмехнулся:
— Тебе надо пойти. Граф Карлайл настаивает.
Камилла поднялась, принужденно улыбаясь.
— Ты уверен, что наберешься здесь сил? У тебя в самом деле ничего серьезного? Может, лучше отвезти тебя в больницу?
Она заметила, что Тристан, поежившись, искоса посмотрел в сторону миссис Прайор.
— Камилла, я уверен, что обойдусь без больницы. Просто требуется время, чтобы поправиться и набраться сил.
Камилла резко обернулась и пристально посмотрела на женщину. Похоже, та не подавала никаких намеков Тристану и не делала страшные глаза — она была спокойна и любезно ожидала Камиллу — ничего более.
— Как пожелаете, — прошептала Камилла, поцеловала Тристана в лоб и вышла из комнаты вслед за миссис Прайор.
— Ему неплохо здесь, судя по всему, — заметила миссис Прайор, словно и в самом деле остро переживала за него и ей было приятно, что он идет на поправку.
