пальцами. Все представлялось неправильным... нереальным. Мозг отказывался воспринимать действительность, но сердце ему оказалось неподвластно. Охотник втянул носом воздух. Ноздри обожгло холодом. Он чувствовал, что замерзает, однако продолжал сжимать Нилам в объятиях. Не в силах ее отпустить.
— Пойдешь? — тихо прошептала она.
— Что?
— Пойдешь со мной?
Его руки замерли. Вновь неприятно заныло в груди.
— Я... я не могу.
— Ты же хотел... — Нилам печально вздохнула.
— Я и сейчас... — его голос дрогнул, — я и сейчас... прости... — сердце готово было разорваться. Выступившие слезы превращались в льдинки и сверкали в серебристом свете. — Хочу... но не могу.
— Почему? — вопрос прозвучал едва слышно, но Шанкар уловил его.
— Это... это неправильно. Прости.
Снова вздох, полный горечи и тоски, способный вывернуть душу наизнанку:
— Я прощаю тебя. Но любишь ли ты меня?
Плохо соображая, с подступившим комком к горлу, он кивнул:
— Да.
Нилам стала оборачиваться. Медленно, будто во сне. Охотник не сводил взора с любимой. Ладони продолжали мягко скользить по ее плечам. Вот она обернулась. Свет от луны теперь падал ей на спину, не давая Шанкару увидеть лицо. Знакомое, нежное лицо с большими глазами цвета сапфира. Цвета камня, который он когда-то ей подарил.
— Тогда поцелуй меня, — прошептали ее губы.
Что-то щелкнуло в голове охотника. Что-то, пытавшееся отговорить и не делать этого. Отступить. Сбросить наваждение. Но он не смог противиться искушению. Слишком сильным оно было. И слишком велика усталость от пережитого в последние дни.
Шанкар подался вперед в поиске знакомых губ, дабы снова ощутить их сладкий, пьянящий вкус. Их лица оказались в одной ладони друг от друга. Охотник уже готов был опустить веки перед поцелуем, как вдруг нечто заставило его замереть. Он наконец увидел лицо Нилам вблизи. Увидел ее глаза... они были пусты и черны подобно бездне.
***
— Поцелуй меня, — прошептала Нилам.
Охотник сделал неуверенный шаг назад. Задеревеневшие ноги плохо слушались.
— Ты... — просипел он, — ты не Нилам.
Черные пустые глазницы продолжали неотрывно смотреть на него. «Мурашки» бегали по телу, но Шанкар уже не чувствовал их. Холод и страх сковал мышцы.
— Почему? — печально спросила она. — Почему ты так со мной?
Ее речь сжимала сердце, подобно могучим тискам. Охотник испытывал боль. Страдание смешалось со страхом в нечто жуткое и неведомое, готовое свести с ума.
— Уйди, — выдохнул он не своим голосом, — уйди, прошу.
— Уйти? — что-то изменилось в ее тоне, он слегка возвысился. — Ты прогоняешь меня?
Пустые глазницы засверкали. Поначалу тусклое, сияние становилось все сильнее и сильнее. И вот уже почти все пространство внутри них занял яркий ледяной свет. От него веяло холодом. Он слепил взор.
Тяжело дыша, Шанкар отступил назад.
— Ты прогоняешь меня?
Голос Нилам становился все ниже. Теперь он уже не походил на человеческий. Будь у охотника возможность, он ощутил бы леденящий душу страх. Но он так сильно замерз, что уже не чувствовал ничего.
— Ты прогоняешь меня?
Девушка протянула к нему руки. Теперь они были синими, как у мертвеца.
— Уйди, — прошептал Шанкар. Стало трудно дышать. — Уйди.
— Ты прогоняешь меня?! — взревело нечто в обличии Нилам и рвануло к нему.
Охотник отпрянул. Нога поскользнулась на влажной земле. Вскрикнув, Шанкар повалился вниз и больно ударился затылком о кирпичный очаг. В голове взорвался сноп искр, и сознание погрузилось во тьму.
***
— Шанкар! Шанкар!
Знакомый взволнованный голос заставил его разлепить веки. Голова раскалывалась в районе затылка. Охотник застонал и попробовал сесть, облокотившись спиной об очаг.
— Что с тобой?
Он тряхнул головой и быстро осмотрелся. Дыхание резко участилось, зрачки расширились. Однако спустя пару мгновений охотник немного успокоился.
Нилам исчезла.
Теперь лунный свет свободно проникал сквозь кухонное окно. Однако его серебристого сияния с трудом хватало, чтобы рассеивать мрак. Справа перед охотником на коленях стояла Абхе. Ее красивые глаза были широко распахнуты. Она с тревогой осматривала его. Прямо за ней в проходе виднелась фигура Карана, с растрепанными волосами и сонным лицом.
— Все... — прохрипел Шанкар и прокашлялся, — все нормально. Просто споткнулся.
Абхе вскинула брови. Похоже, она не поверила ни единому слову.
