Пуля, разорвав сукно, впилась в плечо Эеперансо, пробив его навылет.
Они метались по тесному салону, беспорядочно стреляя, не давая друг другу возможности прицелиться получше.
Маклейн посылал пулю за пулей в этого подонка, пытаясь успокоить руку, вздрагивающую от ненависти.
Ты не имеешь права жить, Эсперансо! Ты — бешенный волк, которого нужно уничтожить!
Ты не имеешь права жить, Стюарт! Ты — бешенный волк, которого нужно уничтожить!
Денни Мейген застыл на заднем сиденье «джипа», сжимая в руках «хеклер». Ему хотелось крикнуть, остановить машину, которую вел Гарри, вцепиться в полковника и заглянуть ему в глаза.
Что можно прочитать в этих «зеркалах души»? Какие еще страшные мысли бродят в безумной голове человека, который не задумываясь убивает сотни людей, лишая жизни ни в чем неповинных детей…
А самое ужасно, что он, Денни Мейген, САМ, своими руками направил тот самолет в землю.
Была ли в нем сестра с племянником? Он не знал. Да теперь это уже ничего не меняло.
Денни понимал, что умрет, но сначала он уничтожит этого пса. Они вместе, в обнимку, отправятся в ад, потому что им нет прощения. Да, вместе. Вдвоем…
Когда произошла катастрофа, он был настолько потрясен, что ничего не мог делать. Вместе с самолетом, казалось, взорвалось его сердце и разум. Руки и ноги онемели, и Денни сидел, не в силах сдвинуться с места. Тогда он не думал о Стюарте. И лишь через некоторое время, которое потребовалось ему, чтобы прийти в себя, он решил, что Стюарт умрет. И Эсперансо тоже.
Бгамбгамбгам, — огненные струи тянулись из автоматов к самолету, пытаясь пробить его, уничтожить врага.
Сейчас… Сейчас… Ты погоди секунду, Стюарт. Вначале должен умереть Эсперансо, а ты пойдешь за ним. Иначе нельзя, Твои верные прислужники уЖе не дадут мне шанса прикончить его. Денни выскочил из «джипа» первым.
Он нажал на курок и повалился вниз, встреченный пулей из «кольта» Маклейна. Перед тем, как упасть, он удивленно посмотрел на Джона. Как же это? Ведь я так хотел тебе помочь?! Это было последнее, что он успел подумать.
Никто даже внимания не обратил на Денни.
Гарри Краун и Артур Бакер продолжали стрелять, Стюарт оставался в машине.
Нужно уходить, где-нибудь исчезнуть, затаиться до прихода полиции. Должны же они когда-нибудь появиться, черт возьми.
Маклейн ощущал себя зверем, попавшим в ловушку. Продолжая отстреливаться, он отпрыгнул к кабине и, рванув на себя дверь, вырвался в заснеженное помещение, где на полу лежали два трупа.
— Сволочь! Сволочь! — растерянный генерал с окровавленной рукой стрелял в дверь, не надеясь пробить ее, бледнея от бессильной ярости.
— Где он? — ворвался в салон Артур Бакер.
— Там, — кивнул на кабину Эсперансо и тут же набросился на сержанта. — Я не могу поверить! Вас так много, но встречает меня почему-то полицейский-одиночка! — и, развернувшись, пошел к выходу.
Ах ты, ублюдок! Артур поливал дверь из автомата, но та не поддавалась. Идиот! Да она же бронированная! Кой хрен ее пробьет!
Он подскочил к какой-то металлической полосе и с силой вбил ее в скобы по краям двери, надежно заперев ее со стороны салона,
Ну что ж, парень, теперь тебе пришел конец! Сейчас ты отправишься к праотцам!
Генерал вывалился из самолета прямо в сильные руки Гарри. Эсперансо гневно рванулся в сторону — тот неосторожно задел рану.
— Генерал! — Стюарт облегченно вздохнул, увидев его живым, — Как вы?
— Прекрасно, — сдержанно ответил Эсперансо, хотя ему очень хотелось сказать несколько крепких слов, — Не могли как следует подготовиться!
— Где он? — спросил полковник у Артура, который уже спрыгнул на землю.
— В кабине.
— Отлично, — Стюарт оскалился. — Сейчас он отправится в ад! — полковник посмотрел на генерала, но тот уже направился к «джипу». — Эй, Маклейн! — закричал он, обойдя самолет и остановившись перед его носом. — Я считаю, что ты хороший солдат! Сейчас мы устроим тебе настоящие солдатские похороны, достойные тебя!
Он кивнул Артуру и Гарри, которые встали по бокам, и первый нажал курок.
Бгамбгамбгам.
Пули отскакивали от металла, но крушили стекла, которые со звоном обрушивались в кабину сплошным потоком.
— Приготовьте гранаты! — весело, словно разыгрывая перед Эсперансо спектакль, крикнул полковник, приглашая генерала поразвлечься.
В черные дыры с торчащими осколками окон полетели металлические шарики.
Когда террористы стали стрелять, Маклейн бросился к выходу. Он повернул ручку, толкнул дверь плечом, но тщетно. Его заперли, и, пожалуй, крепко.
Загромыхали выстрелы, и сверху посыпались стекла.
Твою мать! Джон присел на корточки, прикрыв голову руками, лихорадочно соображая, что же делать?
— Принимай подарки, Маклейн! — послышался мерзкий голос, вызывающий спазмы в желудке.
Что еще задумала эта мразь?
Джон осторожно опустил одну руку и открыл глаза.
Клонг… Клонг… С короткими промежутками в кабину влетали гранаты Ф-I. Они попадали на кресла, скатывались вниз, к мертвым летчикам и дальше, к ногам Маклейна, не оставляя тому шанса на спасение.
Твою мать… Сейчас эти штуки взорвутся, и он полетит к чертям вместе с ребятами, лежащими рядом, на полу. Глаза Джона наткнулись на кресло. Сколько секунд еще осталось в его распоряжении?
Маклейн вскочил и, переступив через мертвого пилота, втиснулся в кожаное сиденье, лихорадочно работая руками, пристегивая крепежные ремни.
— Счастливого пути, Маклейн! — Стюарт расхохотался, и вся команда направилась к «джипу», который уже отъехал подальше от самолета, чтобы не попасть под осколки.
Раздался взрыв, потом еще, еще..;
Яркая вспышка пламени и страшный грохот рвущихся гранат и баков с горючим…
Они стояли у машины, повернувшись лицом к последнему убежищу полицейского.
Огромный огненный столб с останками самолета взвился вверх. Куски кабины, ошметки трупов, останки приборов — все смешалось в этом страшном вихре.
Аааааааа — дикий крик донесся из центра красно-оранжевого гриба.
И когда уже все на мгновение замерло перед тем, как рухнуть на землю, одно кресло продолжало стремительно подниматься. Потом оно отделилось и полетело вниз, а в небе расцвел купол парашюта.
— Везет скотине! — процедил Стюарт сквозь сжатые зубы.
Джон успел катапультироваться на долю секунды раньше, чем произошел взрыв.
Страшная сила швырнула его вверх, сжимая виски раскаленным обручем и давя на барабанные перепонки.
Ааааааааа — заорал он от дикой боли, выпучив глаза. Казалось, еще секунда, и они выскочат из орбит.
— О, черт! — кресло отвалилось и понеслось вниз, набирая скорость.
Над головой раздался хлопок, тело рванулось вверх, и он плавно закачался под огромным куполом.
Господи, неужели жив?
Внизу, рядом с машиной, направив на него автоматы, задрав головы, стояли террористы, ожидая, когда он приблизится достаточно, чтобы прошить очередью беспомощно болтающееся на стропах парашюта тело.
Мигая огнями, с диким воем сирен по полю, не разбирая дороги, неслись шесть полицейских машин.
— О, черт! Возвращаемся в церковь! Немедленно, — Стюарт с сожалением проводил взглядом плывущий в небе парашют. — Везучий ублюдок…
Они забрались в «джип», захлопнули дверцы и рванули с места за минуту до того, как подъехали полицейские.
Он больно ударился о землю бедром и тут же запутался в опустившемся на него белом шелке.
— О, боже, где же эта чертова дверь?! — ослепленный, ничего не соображающий Джон барахтался, пытаясь выбраться наружу под музыку моторов полицейских машин, которые урчали уже совсем рядом.
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
Что же молчит эта проклятая башня?
Мэл Огилви, командир корабля, с тоской смотрел на панель, где тревожно мигала красная надпись: «КОНЧАЕТСЯ ТОПЛИВО».
Еще немного, и Они шлепнутся с пустыми баками на землю.
Занавеска дрогнула:
В кабину, виновато улыбаясь, заглянула Кэт, милая стюардесса из первого класса, которая постоянно баловала летчиков чем-нибудь вкусненьким с пассажирского стола.
— Они там все волнуются, — тихо сказала она и, не получив ответа, добавила. — Я, собственно, тоже.
— Включи им телевизор. Вечерний канал, — ответил Огилви, не оборачиваясь; — Он работает без перерывов.
— Так же, как и я, — засмеялась Кэт.
И в этот момент замигала красная лампочка. Пи-пи-пи, — запищал сигнал, призывая летчиков посадить, в конце концов, лайнер, а не испытывать судьбу, продолжая кружить в воздухе, с пустыми баками.
Кэт вздрогнула.
Господи, что же это происходит в аэропорту?
Но она была опытной стюардессой, и умела не задавать вопросов, на которые все равно никто бы не ответил.
