— Да нет, — задумчиво произнес Володарский, — как бы вы ни объясняли, ясно одно, мы заполучили серьезную проблему.
— Это верно. Распространение данного препарата может привести к непредсказуемым последствиям.
— Как вы, Петр Григорьевич, думаете, в подпольных условиях создать такой препарат возможно?
— Почему нет? — пожал плечами Алексеенко. — Но только при условии, что у подпольщиков будет хорошо оборудованная лаборатория. Возможно это или нет, решать вам.
— Создание такой лаборатории, завоз оборудования, в частности, не остались бы без внимания правоохранительных органов. Следовательно, препарат изготавливают за границей. И тут вновь на ум приходит случай в Таджикистане.
— Я тоже думал об этом. Но чтобы получить подтверждение данному небезосновательному предположению, нужен сравнительный анализ материала Ахмедова и того, что имеем мы.
— Проще говоря, вы намерены провести одновременный анализ материалов?
— Да, так будет эффективней, даже с точки зрения времени. А время, как понимаю, очень дорого.
— Верно понимаете. Вы сильно устали?
— Генерал, — улыбнулся академик, — мне приходится иногда делать операции по шесть-семь часов, сложнейшие операции, требующие напряжения всех сил, и моральных, и физических. Здесь же обычное вскрытие, правда, с далеко необычным результатом. А почему вы об этом?
— Через полчаса, Петр Григорьевич, в Домодедово должен приземлиться самолет из Душанбе. В нем находится человек, везущий материал Ахмедова. Прибытие лайнера в 18.40. Значит, где-то около 20.00 материал будет здесь.
— Так быстро? А как же задержки на досмотрах, получение багажа? Я летал на симпозиум в Бельгию, и там у нас все эти формальности заняли часа два.
— Петр Григорьевич, летит же человек СВР, какие могут быть досмотры, формальности?
— А, ну да, я совсем это упустил. Вам всегда дан зеленый свет?
— Если это касается проявления угрозы, то да.
— Это сильно облегчает вам работу.
— Это облегчает, террористы усложняют. Ведь то, что вы и господин Ахмедов обнаружите новый сильнодействующий наркотик или психотропное вещество, только начало огромной работы нашего управления, ФСБ, СВР. Мы должны будем не только выяснить, где и кто пичкал этими препаратами молодого человека, но и откуда взялся этот препарат, а затем предпринять все меры по ликвидации изготовителей и распространителей смертельного вещества.
— Да, вам не позавидуешь, — покачал головой Алексеенко.
— Скажите, Петр Григорьевич, если принять за версию, что человека, напавшего на пост, специально использовали как подопытный материал, возможно его содержание, скажем, в условиях города? В условиях квартиры?
— Ну, если только большой квартиры с хорошей шумоизоляцией, отдельным помещением для содержания подопытного. Но это рискованно. Наиболее подходящим считаю отдельный дом, возможно, коттедж с большим подвалом где-нибудь в строящемся поселке либо, напротив, в заброшенной деревне, которых, к сожалению, даже в ближнем Подмосковье немало. Люди бросают дома своих предков из-за отсутствия элементарных условий, работы и много чего еще, что характерно для нынешнего времени. В городе гораздо проще, и с работой, и с жильем.
— Я понял вас.
Провибрировал сигналом вызова сотовый телефон Володарского.
— Володарский! — сказал в трубку генерал.
— Каманин, Александр Михайлович.
— Да, Георгий Алексеевич?
— Капитан Курбан Хадоев, наш человек в Бадахшане, прибыл в Москву. Материал передан твоим ребятам.
Начальник Антитеррористического управления посмотрел на часы, стрелки показывали 19.10.
— Ого!
— Что такое, Александр Михайлович?
— Да время пролетело быстро.
— Как ваши взаимоотношения с академиком Алексеенко?
— Прекрасно. Если подтвердятся его предположения, то мы, Георгий, заимеем такую проблему, которой еще не имели.
— Да? Ну, как говорится, от судьбы не уйдешь. Заполучим проблему, будем снимать ее! И, как всегда, чего бы это нам ни стоило.
— У тебя хорошее настроение, Георгий!
— Настроение у меня, Саша, хреновое, только я вида не подаю. Встречай материал.
— Да, спасибо, Георгий!
— Сочтемся!
— Да, когда начнем вместе работать.
— Когда кто-то говорит о работе, у меня сразу же возникает вопрос, а разве, кроме нее, в жизни есть что-то еще? До связи, Александр Михайлович!
— До связи!
Володарский отключил телефон, взглянул на Алексеенко:
— Материал профессора Ахмедова везут сюда.
— Хорошо, продолжим работу, только мне сейчас надо позвонить домой, сказать, что задержусь, а потом Фарику, Фархаду Ахмедову, сообщить, что материал у меня, а то он очень волнуется.
— Вы не рассматривали вариант переезда вашего друга в Россию? Я бы мог оказать содействие. А это означает, что данный вопрос будет решен.
— Предлагал Фарику переехать. Отказался, — вздохнул академик. — Правда, обещал приехать в отпуск. Попробую уговорить его остаться.
— Будет нужна моя помощь…
— Нет, скорее всего, не потребуется. Если что и удержит Фарика в Москве, так это научная деятельность. На этом и постараюсь сыграть.
— Вам виднее.
Спустя полчаса Васильев доложил, что конвой управления доставил материал из аэропорта и передал в лабораторию.
Академик, услышав это, тут же позвонил сначала домой, затем набрал номер Ахмедова. Генерал попросил включить громкую связь, чтобы тоже быть в курсе.
— Салам, Фарик, это я!
— Салам, Петр! Материал у тебя?
— У меня.
— В интернете появилось видео о происшествии на подмосковном посту ГАИ. Тебе надо заняться этим трупом.
— Не беспокойся, я уже сделал его вскрытие.
— Вот как? Но как он попал к тебе? Спецслужбы?
— Да.
— И что ты нашел?
— Следы неизвестного сильнодействующего, судя по происхождению, препарата.
— Как он действует на печень?
— Разрушает ее, присутствует налет.
— Вот, Петр, налет! Обрати на него особое внимание.
— Конечно.
Начальник управления попросил передать ему трубку.
— Фарик, с тобой хочет поговорить один человек.
— Ты его знаешь?
— Да!
— Хорошо.
Алексеенко передал трубку генералу.
— Фархад Алимович Ахмедов?
— Да, с кем имею честь?
— Начальник Антитеррористического управления, генерал-полковник Володарский, Александр Михайлович.
— Антитеррористическое управление. Это то, что подчинено президенту России?
— Вы неплохо осведомлены.
— В интернете это не сложно. Значит, Алексеенко у вас?
— Да.
— Это очень хорошо. Доверьтесь ему, он лучший ученый в области наркологии и токсикологии.
— Конечно, Фархад Алимович. Я хотел спросить вот о чем. После того как пограничники забрали труп, вокруг вас ничего подозрительного не происходит?
— Нет, все, как обычно.
— Уверены, что нет угрозы?
— Уверен. Да с чего ей взяться? Я не афишировал здесь результаты вскрытия.
— А труп второго афганца вам не привозили?
— Нет. Насколько знаю, его не нашли, либо прибило к афганскому берегу, о чем, естественно, наших пограничников в известность афганцы не поставят.
— Понятно. И все же будьте осторожны.
— За меня не беспокойтесь. Пожалуйста, доведите дело до конца.
— А вот об этом вы не беспокойтесь. Как насчет отпуска?
— С четырнадцатого числа. Заявление подписано, завтра собираюсь в Хорог, заказать билеты на рейс из Душанбе в Москву.
— Это хорошо. Как прилетите, надеюсь, увидимся.
— Я не против.
— Передаю трубку Петру Григорьевичу.
Алексеенко недолго разговаривал с другом. Предложил переслать деньги, тот отказался. Ахмедова больше интересовали результаты исследований.
— Вот когда прилетишь, все будет готово, посмотришь отчеты, — ответил Алексеенко и добавил: — Я сейчас как раз начинаю заниматься твоим материалом.
— Позже перезвонишь?
— А смысл, Фарик? Приедешь — узнаешь. Лишние разговоры даже по мобильной связи — лишний риск для тебя, а я хочу увидеть своего друга живым и здоровым. И не спорь! До твоего приезда никаких звонков по делу. Единственно, сообщи, на какое число возьмешь билет и когда пройдешь формальности в аэропорту. Я буду встречать тебя.
— Ладно, договорились!
— До встречи, Фарик, я тебе такую рыбалку организую!
— Грибы-то еще есть?
— Найдем!
— Ну, жди, Петя, до встречи. Я рад, что материал у тебя и ты сотрудничаешь с почтенной организацией.
— До встречи, Фарик! Вернее, до связи, как говорит мой новый знакомый. — Алексеенко улыбнулся Володарскому.
После телефонных разговоров капитан Васильев вновь проводил академика в лабораторию, где его ждал начальник, подполковник Городко, и ассистент, молодая женщина, лейтенант Светлана Зубанова.
