— Грибы-то еще есть?
— Найдем!
— Ну, жди, Петя, до встречи. Я рад, что материал у тебя и ты сотрудничаешь с почтенной организацией.
— До встречи, Фарик! Вернее, до связи, как говорит мой новый знакомый. — Алексеенко улыбнулся Володарскому.
После телефонных разговоров капитан Васильев вновь проводил академика в лабораторию, где его ждал начальник, подполковник Городко, и ассистент, молодая женщина, лейтенант Светлана Зубанова.
Володарский, оставшись один в кабинете, включил телевизор. Там все журналисты со всех каналов анализировали двойное убийство полицейских. Генерал смотрел сюжет с места событий несколько минут, затем переключил канал и проворчал:
— И до чего же работает фантазия у этих парней. Уже и террористический акт, и боевик-зомби, и тайная организация. И чего только нет. В ответ лишь невнятные оправдания полицейского начальства. Надо прекратить этот цирк. Так и спугнуть боевиков можно. А в том, что они действительно скрываются где-то рядом, сомнений уже нет. Вопрос, где они могут скрываться? На этот вопрос придется завтра отвечать в Администрации. А что отвечать? Ищем? Больше ничего. Но со СМИ решать вопрос надо немедленно.
Он вызвал к себе одного из заместителей, генерал-майора Воробьева. Тот, как и все сотрудники службы, не покидал своего места до убытия из офиса начальника.
— Вызывал, Александр Михайлович? — Заместитель выглядел бодро, несмотря на то что рабочий день длился уже почти двенадцать часов.
— Вызывал, Эдуард Викторович. И вот по какому вопросу. Ты смотрел телевизор?
— Включал недавно.
— Значит, видел, как журналисты раскручивают трагедию на посту ДПС.
— Видел.
— Это необходимо прекратить!
— Понятно, — вздохнул Воробьев. — Я должен связаться с руководством ведущих каналов и печатных СМИ с требованием прекратить шумиху вокруг убийства инспекторов ДПС.
— Все правильно, Эдуард Викторович, их сейчас на работе, естественно, никого не застанешь, но в нашей базе есть контактные телефоны.
— Я в курсе. Час на обозвон, и завтра ведущие СМИ замолчат. Но, Александр Михайлович, останется интернет.
— Свяжись с ФСБ. Попроси обеспечить блокировку сайтов, которые будут продолжать смаковать эту тему.
— А не вызовет это массового недовольства трудящихся?
— Трудящиеся, Эдуард Викторович, уже получили достаточно информации, а продолжать пичкать их сказками совершенно ни к чему. Руководству СМИ передать, по окончании следственных действий мы предоставим весь необходимый материал. А пока же пусть помолчат.
— Надеюсь, с Администрацией данный вопрос вы решите?
— Решу.
— Я все понял, выполняю!
— Да уж, потрудитесь, Эдуард Викторович.
Отпустив заместителя, Володарский прошелся по кабинету, подошел к окну. По стеклу потекли первые капли начинающегося дождя. Генерал любил дождь. Осенний, долгий, нудный. Под него думалось лучше, да и дышалось легче.
Он открыл створку. Прохладный свежий воздух ворвался в кабинет, и он с наслаждением вдохнул его полной грудью. Времени у него было ровно столько, сколько потребуется академику Алексеенко для исследования препарата.
Глава седьмая
Доклад о завершении исследовательских работ пришел от начальника лаборатории в 22.10. Спустя пятнадцать минут в кабинет Володарского вошел академик Алексеенко. Вид у него был уставший. Он положил на стол лист бумаги, присел в кресло, попросил:
— Если можно, Александр Михайлович, чаю.
— Вам бы следовало перекусить, но ничего, кроме бутербродов, предложить не могу.
— Только чаю, отужинаю дома.
— Хорошо, что скажете?
— Там, — указал на заключение Алексеенко, — все написано.
— А своими словами?
— Своими словами могу утверждать, что и молодой человек, устроивший нападение на пост, и афганец, утонувший в Пяндже, употребляли один и тот же препарат. Я выделил основные его компоненты, об этом в заключении, на словах невозможно, слишком много специфических терминов. В заключении также краткое их описание. Более подробно изложу в общем расширенном отчете, но, извините, не сегодня.
— Значит, новое наркотическое сильнодействующее вещество, полностью подавляющее волю человека, вызывающее в нем ярость с отсутствием защитных рефлексов, таких как страх, и убивающее в короткое время, пришло в центр России из Афганистана, — задумчиво проговорил Володарский.
— Судя по всему, да.
Васильев принес чай. Алексеенко не спеша выпил его и поднялся:
— Пора бы и домой, товарищ генерал. Завтра я составлю обширный отчет по обнаруженному веществу. И это, учтите, не просто наркотик, это оружие.
— Да. Хорошо, вас отвезут, — кивнул Володарский и по селектору вызвал помощника: — Юра! Мою машину к подъезду. Отвезти академика Алексеенко домой.
— А вы, Александр Михайлович, не поедете?
— Я позже.
— Есть!
Генерал повернулся к Алексеенко и крепко пожал ему руку:
— Благодарю вас, все нужные бумаги, я имею в виду подписки, оформите у помощника. Извините, но я вынужден прибегнуть к данной мере.
— Не извиняйтесь, я все понимаю. Расширенный отчет переслать вам по электронной почте?
— Ни в коем случае! Вы позвоните мне и скажите, что отчет готов, за ним приедет офицер управления.
— Вы считаете, что даже ваш «почтовый ящик» может быть взломан?
— Взломан может быть ваш компьютер, Петр Григорьевич. Хакеры добираются и до сверхсекретной информации Пентагона, и уводят из крупнейших банков миллионы долларов.
— Да, сейчас ни в чем нельзя чувствовать себя в безопасности.
— Это преувеличение, вы можете чувствовать себя в безопасности. Вы помогли нам, надеюсь, и в дальнейшем наше сотрудничество продолжится, хотя бы в части консультаций, мы, в свою очередь, всегда готовы оказать вам посильную помощь.
— А вам по силам все, да? — улыбнулся академик.
— Не все! Но почти все в рамках закона.
Васильев доложил, что автомобиль начальника управления у подъезда.
Володарский проводил академика до выхода из приемной, взглянул на помощника:
— Передай всем, Юра, на сегодня все. И ты можешь ехать. Завтра, как обычно.
— Я должен дождаться вашего отъезда.
— Отпускаю. Езжай, время и так позднее.
Отпустив помощника, генерал прошел в кабинет и набрал номер Каманина.
— Доброй ночи, Александр Михайлович, — поприветствовал генерал. — Извини, если разбудил.
— Разбудил? Да я еще на службе.
— Проблемы?
— Прислали информацию из Сирии.
— Ну, что там?
— Есть кое-какие вопросы, требующие немедленного рассмотрения.
— Понятно. А у меня академик закончил работу с материалом доктора Ахмедова.
— Ну и как?
— Алексеенко определил, что и подмосковный убийца, и утонувший афганец перед гибелью принимали один и тот же препарат.
— Ты знаешь, я почему-то был уверен в этом.
— Ну конечно, только держа при себе уверенность до того, как получишь достоверную информацию?
— Нет, Саша, я серьезно.
— Это уже неважно. Важно другое, если афганец принимал тот же препарат, что и наш убийца, значит, трафик этого смертоносного вещества начинается с территории Афганистана, где-то из квадрата… если пользоваться картой 164БАТ.
— Квадрат, захватывающий афганское селение Дурм, Рахнуд в непосредственной близости от Файзабада, а также таджикские населенные пункты Башан, Каратул и Хорог. В Каратуле проживает профессор Ахмедов, там же штаб пограничного отряда, в Башане — погранзастава. Значит, там, в районе заставы, «духи» наладили «коридор»?
— Похоже на то. Надо бы прощупать этот квадрат, Георгий.
— Ну что же, надо — прощупаем. Слава богу, в Афганистане мы сохранили сильную агентурную сеть. Есть люди в Файзабаде.
— Займись этим, пожалуйста. Мне же сейчас надо как можно быстрее найти бригаду, что испытывает новый наркотик на людях.
— Ты считаешь, что убийца полицейских был один из них?
— Уверен в этом. Вскрытие показало, что он регулярно принимал этот наркотик. В продаже ничего подобного нет, значит, купить его этот парень не мог, следовательно, его им специального травили, наблюдая за изменениями в психике, в здоровье.
— И переборщили? Упустили подопытного?
— Скорее всего, да.
— Работенка тебе предстоит архисложная, прибегая к языку великого революционного вождя.
— Она еще более усложнится после завтрашнего визита в Администрацию. Ты знаешь, как там ставят задачу. Принять все меры, найти, обезвредить, захватить, нейтрализовать и обязательно в срок до…
— Не знаю. Я задачи на таком высоком уровне не получаю.
— Можешь считать себя счастливчиком. Так ты выполнишь мою просьбу?
— До этого поговорю с директором. Вот если бы ты добился указания Верховного о временном моем подчинении тебе, тогда другое дело.
