с интересом посмотрел на зелёный островок. На всякий случай прикинул расстояние. Получалось, что пока безопасно.
— А что за «погремушки»?
— Да вроде накопителя аномальной энергии, — объяснил Ждан, пряча катушку в карман. — Выглядит как плотный резиновый шарик величиной с грецкий орех и со сквозной дыркой посередине. Сквозь неё ощущается постоянный ток тёплого воздуха. То ли сама себя охлаждает, то ли ещё что. Если заткнуть обе дырки пальцем, подержать пока станет горячая, сдавить и кинуть, то через секунду-другую сработает как светошумовая граната, только мощней. Потому, наверное и назвали «погремушкой». Можно не сжимать, а залепить чем-нибудь одно отверстие, тогда грохнет попозже, минут через пять-десять. То ли тепловой баланс в ней нарушается, то ли ещё что-то. Поэтому переносят их в перфорированных контейнерах прицепленных поверх одежды или снаряжения, чтобы дышали.
— Забавная штука, — оценил Макар.
— Забавная, — согласился Ждан. — Кстати, в реестре местных барыг — достаточно ценный артефакт. Только я их предпочитаю про запас оставлять, как валютный вклад, из-за оптимального соотношения цена-компактность. Сейчас попробуем добыть, если найдём что-нибудь подходящего размера. Заодно и проход через двор себе сделаем.
Он оглянулся в поисках тяжёлого предмета. У ворот заметил проржавевшую бочку и кучу замшелых кирпичей. Прикинув вес, оставил бочку на месте — с безопасного расстояния не докинуть, а тем более не попасть в центр. Пнул кирпичи. Те оказались вполне прочными. Подхватив пару штук, оценил расстояние, и оглянулся на Макара. Тот предусмотрительно присел, открыл рот и прикрыл ладонями уши.
— Лучше лечь, — посоветовал Ждан. — Там критический вес килограммов с восьми, так что на пятый-шестой кирпич должно сработать. Если, конечно, в середину лягут.
Макар расторопно последовал совету, глаза блеснули как у мальчишки, наблюдающего за старшими парнями с бутылкой карбида. Ждан прицелился и навесом бросил кирпич на траву. Оценив результат, запустил следом второй. Третий бухнулся практически в центр. Трава мгновенно отреагировала плавной волной. Довольно крякнув, Ждан взял сразу три кирпича, оглядел пространство вокруг мойки и лёг рядом.
— Ну вроде почти всё, на пятый или шестой точно должно сработать.
Он ещё раз примерился, широко размахнулся и, запустив снаряд по пологой дуге, пригнул голову. В последний момент успел стукнуть Макару по макушке так, что тот впечатался скулой в пыльный асфальт.
Грохнуло на четвёртый. Макара приплющило, как паровым молотом и тут же ударило снизу, перевернув вверх ногами. В ушах зазвенели комары, а в глазах вспыхнули яркие звёзды, которые тут же исчезли, оставив после себя раздвоенное изображение забора. Моргая непослушными веками, он кое-как определил где верх и низ, перевалился на другой бок. В размытом изображении постепенно сфокусировался улыбающийся Ждан. Сквозь звон в ушах издалека донёсся весёлый голос:
— Свеженькая оказалась! Ты как?
Макар, наконец, смог вздохнуть и оглядеться. Над местом взрыва парило облако кирпичной пыли с длинным оранжевым хвостом, который постепенно затягивали жадные «воронки». Трава на участке взрыва исчезла. В центре разрядившейся аномалии чернел круг взрыхлённой земли.
— Хреново, — проворчал он. — Лучше бы стороной обошли.
Ждан рассмеялся. Ухватившись за ремни рюкзака, поставил напарника на ноги, почти бегом направился к сработавшей «шестерёнке».
— Быстрей! Собираем «погремушки» и валим отсюда, пока ветер без сучков. Теперь о нашем местоположении вся округа слышала. Пригляди за развалинами, пока я хабар соберу, вдруг кого потревожили.
Макар послушно навёл автомат на оконные проёмы, но похоже грохот «шестерёнки» впечатлил обитателей мойки не меньше, чем его — вылезать из убежища никто не собирался. Через минуту Ждан свистнул, поманил рукой. В другой на ладони матово блестели шесть шаров. Макар приблизился, взял один, повертел, поглядел сквозь отверстие на остальные «погремушки». Действительно ощутил, от артефактов ток тёплого воздуха. Не желая больше испытывать барабанные перепонки, осторожно положил обратно.
— Валим.
— Угу, только поглядывай по сторонам, — предупредил Ждан и побежал к дальним воротам.
Макар рванул следом, стараясь проскочить на равном удалении от оставшихся аномалий. У ворот задержались. Ждан ступил в сторону, осторожно уложил «погремушки» в траву у основания забора под густым мочалом «жгучего пуха». Отступив назад присмотрелся и остался доволен.
— На фоне бетона издалека ни хрена не разглядишь. А к «пуху» никто близко не сунется. На обратном пути заберём.
— А чё сразу не взять?
— Сейчас таскать на себе контейнеры не совсем сподручно. До урочища доскачем без проблем, а там до Берлоги сплошная чащоба, чем меньше на тебе навешано, тем меньше цепляться будет.
13. Зона
Бар на территории Промзоны
Зал, тщательно проветренный и убранный под утро, был погружён в полумрак. Лампа над дверью в подсобку освещала лишь стойку и ближайшие столы с начисто вытертыми столешницами и стоящими на них вверх ногами стульями. Остальные столы сливались в серое нагромождение ножек и перекладин разномастных сидячих приспособлений, скрытых в рабочее время под задами посетителей. Деревянные седалища соседствовали с пластиковыми, алюминиевыми и плетёными образцами мирового стулостроения. Даже высокие барные банкетки и тяжёлые груботёсаные табуреты были снабжены спинками, не добавлявшими внешнего изыска, но обеспечивающими отдых натруженным сталкерским спинам. Были здесь и совдеповские стулья с засаленной до черноты обивкой и истёртым до деревянной основы дерматином. Обросшие протезами многочисленных ремонтов, они жались вдоль стен у дальних столов, уступая видные места более свежим и молодым собратьям. Ближе к центру, там, где свет ярче и мебель больше на виду, некоторые столы были укомплектованы даже одинаковыми кафешными стульями, явно заказанными с материка и отсвечивающими гладким профилированным дюралем.
Двое ранних посетителей окинули взглядом всё это разнообразие и, оглянувшись на курящего в коридоре охранника, ступили в зал. Дремлющий за стойкой дежурный услыхал шаги и, встрепенувшись, захлопал глазами. Разглядев гладко выбритых незнакомцев в камуфляжных плащ-палатках, потянулся за полотенцем, но они отрицательно качнули головой, что заказа не будет. Один, со шрамом на подбородке и рыбьим взглядом, выволок из под складок плаща солдатский вещмешок и тяжело водрузил его на стойку.
— Кабана позови.
Дежурный за стойкой перевёл взгляд с одного на другого, угадал в гостях кадровых военных и флегматично посмотрел на мешок.
— Почивает Кабан. Не велел беспокоить. Передать чего?
Посетитель со шрамом потянулся забрать вещмешок, но второй военный остановил его руку.
— Передать. Это. Кабану. Для Кочерги, — отчеканил он и, поразмыслив, добавил. — И без самодеятельности… это от Бибика.
Дежурный пожал плечами, из названных имён знал только Кабана, но невозмутимо повторил главное:
— Кабану для Кочерги от Бибика.
— Так
