Но тут в ушах у него зазвенело, мысли спутались, а тело охватила внезапная слабость, и он упал на землю.
Неизвестно сколько времени Робин пролежал на поляне. Воздух той местности, в которую он попал, резко отличался от привычного воздуха Деревни. Казалось, что здесь приходится дышать чистым кислородом, возможно, поэтому-то Робина и свалило на траву, как сноп.
Проснулся беглец так же внезапно, как и уснул. В тонком сне ему впервые после побега из Пещеры привиделся кошмар: снилось, что жители Пещеры отщепенцев с диким улюлюканьем и свистом преследуют его. Зубы их щёлкают, глаза горят безумным огнём, а безобразные длинные зелёные руки тянутся к нему. Отщепенцы подходят всё ближе и ближе, вот они чуть было не схватили его, но в этот самый момент Робин проснулся. Беглец несказанно обрадовался, поняв, что этот ужас был только сном.
Но понял Робин и другое: на этой чужой земле, в этом незнакомом лесу, он не защищён от тех кошмаров, что случаются наяву. Следующим его ощущением после пробуждения было острое чувство голода и жажды. Такого мучительного голода он, наверное, не испытывал, и живя в Пещере отщепенцев. Это было какое-то животное, неконтролируемое чувство: он, казалось, готов был съесть всё, что угодно. При этой мысли Робина прошиб холодный пот: «Неужели я снова превращаюсь в отщепенца?.. Неужели?» Он вытянул руки и стал внимательно рассматривать их. Цвет кожи остался прежним, бело-розовым как у людей, а не зеленоватым как у отщепенцев. Робин начал понемногу успокаиваться.
Впереди за поляной виднелся редкий лес, казалось, ему не было конца и края.
— Что же дальше? — недоумевал Робин. — Должен ли я ждать начала Испытания, оставаясь на поляне, или мне следует идти вперёд?
Он ещё немного посидел, а потом, тяжело вздохнув, решил отправиться вперёд. Дорого бы он сейчас заплатил, лишь бы не оставаться в неизвестности, лишь бы не испытывать этот жуткий животный голод, лишь бы понимать, куда и зачем он идёт.
Размышляя таким образом, Робин шёл и шёл по редкому сосновому лесу. Чтобы утолить жажду, он срывал с земли листочки той травы, которую впервые увидел в Деревне, там её называли кислицей. Кислицы вокруг было так много, что ею можно было заглушить и голод, хотя бы отчасти. Чем дальше Робин углублялся в лес, тем больше этот поход казался ему пустым и ненужным. Беглец чувствовал, что его восприятие жизни неуловимо изменилось, как только он очутился на этой земле: он, кажется, начал утрачивать былую ясность мысли.
Робину начало казаться, что мир, в который он попал, живёт по своим собственным законам, неведомым деревенским жителям, что понять эти законы невозможно, и вообще, что вся Вселенная и существование в ней каждого человека, каждой живой твари — случайно и бессмысленно. А что это значит? Это значит, что для людей здесь не может быть никаких важных миссий хотя бы потому, что и само существование человека — бесцельно, случайно. В мире нет ничего важного, ничего значительного: всё на свете одинаково бесполезно. Человек — лишь безвольная игрушка в руках обстоятельств: со злыми он поневоле становиться зол, с добрыми — добр, вот и всё.
Подобные мысли никогда не осаждали Робина в Деревне. Почти всё там, в кургу друзей, казалось ему ясным и осмысленным. А здесь, в этом спокойном и как будто совсем не страшном лесу, Робин начал забывать не только облик своих близких, но и саму Деревню.
Главными цветами в этом прохладном лесу были коричневый и чёрный. Беглец начал привыкать к окружающему: оно уже не казалось ему чужим или диким. Лес окутывал Робина уютным прохладным покоем, мысли заполонила непрошеная прохладная лень. И в какой-то момент путник почувствовал, что ему хочется остаться здесь навсегда. Если бы только знать, что пищи тут хватит… Почему бы и в самом деле…
Теперь всё, что он помнил о Деревне, казалось ему ненужным, пустым и даже глупым. Все эти уроки истории, зубрёжки, работа в мерзко пахнущем навозом коровнике, тупые ручные олени, попугаи какие-то…
Беглец думал о когда-то так любимой им Деревне с глухим раздражением. Ему казалось, что все его друзья — и Луша, и Женя, и Крот, и Хомяк, в лучшем случае, — пустые мечтатели. «Идеалисты!.. Они верят в свои глупые идеалы и всё мечтают жить не просто так, а обязательно с какой-нибудь высокой целью!.. А ведь нет на самом деле никакой высокой цели. Просто нет и всё! Вот если бы им удалось попасть в этот умиротворяющий лес, они бы тоже это постигли. Поняли бы: не нужно ни к чему стремиться, а нужно просто жить — день за днём… Они глупцы!..» — без жалости, а даже с какой-то неприязнью подумал Робин о своих друзьях, с которыми ему ещё недавно так не хотелось расстаться. О своих так называемых Наставниках, которые сообщаются с каким-то неведомым Гротом, Робин вспомнил лишь мельком и тут же забыл: о них сейчас и вовсе думать не хотелось.
И тут шишка средних размеров, похожая на кедровую, сорвалась с ветки и с глухим стуком ударилась о голову Робина.
Беглец вздрогнул и почесал ушибленное место. Бессмысленно переводя взгляд с ветки на упавшую шишку, Робин со смутным удивлением, без радости, но и без сожаления подумал: «Кажется, я изменился… Я стал другим…»
ЛЕСНИК
После долгого блуждания по редкому лесу Робин наконец уселся на землю рядом с небольшим кустом, чтобы отдохнуть и перевести дух, и тут же почувствовал, что по его ноге что-то ползёт. Это оказалась скользкая жирная гусеница. Она медленно и спокойно передвигалась по его телу. Но едва Робин смахнул непрошеную гостью, как за этой гусеницей появилась ещё одна, потом другая, третья…
Путник не успевал стряхивать ползучих тварей. С каждой секундой их становилось всё больше и больше. Не обращая никакого внимания на сопротивление, гусеницы настойчиво продолжали атаковать беглеца. Судя по всему мерзкие создания наползали из небольшого куста, возле которого Робина угораздило остановиться для отдыха.
Путешественик уже давно вскочил на ноги и теперь словно ошпаренный вертелся и скакал на одном месте, пытаясь стряхнуть гусениц. И вдруг он очень отчётливо услышал рядом с собой властный мужской голос, а потом заметил и самого говорящего.
— С ними надо не так! А вот как надо!
Незнакомец громко протяжно свистнул, и гусеницы, точно повинуясь его приказу, тотчас поползли прочь. Быстро образуя стройные ряды, они двигались обратно к кусту — послушно и быстро. Похоже, свист незнакомца загипнотизировал их. От множества гусениц земля под кустом стала жёлтого цвета. Наконец рядом с Робином не осталось ни одной твари.
— Они вас боятся! — с благодарностью сказал Робин, обращаясь к незнакомцу.
— Ещё бы! — без тени усмешки подтвердил тот.
Перед Робином стоял не молодой, но и не старый человек в защитного цвета униформе. Ему было что-то около сорока-пятидесяти лет. «Местный житель, — догадался Робин. — Видимо, поблизости есть какое-то поселение».
— Спасибо, — от всей души поблагодарил незнакомца путник. — Если бы не вы, эти гусеницы, пожалуй, совсем свели бы меня с ума. Кажется, они до смерти боятся вашего свиста!
За то долгое время, что Робин прожил в Деревне, он уже научился смело и непринуждённо разговаривать с незнакомыми людьми.
— Не за что, — скромно ответил незнакомец, — это для меня сущие пустяки! Поживёшь здесь с моё, ещё и не такому обучишься. Я здешний Лесник, — представился он.
В целом незнакомец выглядел благообразно. Фигура у него была крепкая, пропорциональная, взгляд ясный, глаза светло-серые, лицо круглое, уши и нос аккуратные, небольшие. Вот только костюм Лесника сидел на нём, пожалуй, несколько мешковато. Коричнево-зелёные брюки казались слишком длинными и широкими, а такого же цвета лёгкая куртка была велика ему размера на два.
— Я Робин, — представился беглец. — Я прибыл сюда из Деревни.
— Ах, из Деревни! — радостно выдохнул Лесник. — Как же, как же, знаю: это великолепное место!
— Вы там бывали? — спросил Робин.
— Ну, лично ещё не бывал, но наслышан! Наслышан, знаете ли, от друзей. Великолепное место! — видимо, желая польстить гостю, повторил Лесник очень приятным тоном.
— Возможно, вы и правы, — задумчиво сказал Робин. — Во всяком случае, когда-то я тоже так думал.
— Да неужели же что-то могло разочаровать вас в Деревне? — несказанно изумился Лесник. В его голосе чувствовалось искреннее участие. — Ну, а наш Лес? Он, видимо, очень понравился вам? Не так ли?
— Да, — охотно кивнул Робин. — Лес какой-то необычный… Я и сам не пойму, в чём тут дело. Вроде и деревья, и кустарники самые обыкновенные, а всё равно — всё здесь не так, всё по-другому.
— Ну да ведь не даром же наш Лес называют Заповедником! —оживился Лесник. — А дело-то всё в особенностях места, уважаемый, иными словами, в микроклимате. Видите ли, микроклимат здесь особенный, целительный. Он очень благотворно действует не только на физическое состояние, но и вообще… — незнакомец на секунду запнулся, видимо, пытаясь подобрать нужные слова. —Способен оказывать положительное влияние на душу! Надеюсь, существование души вы, дорогой друг, не станете отрицать?
