– Ладно, уж, на! – сказала она, и поставила перед Татавом эту кружку.
У старика заблестели глаза, когда он увидел ром.
– И это мне? – робко спросил он.
– Тебе-тебе. Кому же ещё?
– Вот спасибо! – схватив кружку, он поднёс её к носу, понюхал и сладко заулыбался. – Обожаю этот напиток… – ласково проговорил он и вдруг одним махом опрокинул ром в горло.
– Ну что, теперь доволен? – спросила Корасон с укором.
– Да-а-а! – протянул Татав, даже не замечая тона, с которым был задан вопрос. – А ещё капельку можно?
– Ну что я говорила! – воскликнула Корасон и всплеснула руками. – Стоит только дать тебе немного – и ты уже не отстанешь!
– Могла бы и не давать! – обиженно огрызнулся Татав.
– В следующий раз так и сделаю!
Они так кричали, что даже не услышали, как больной застонал. Но он застонал ещё раз, и Корасон сказала:
– Тише, не кричи. Твой гость стонет. Надо посмотреть, что ему нужно.
Она подошла к незнакомцу и положила руку ему лоб. Жар так и не утих, даже стал ещё больше. Эго насторожило женщину. Она подумала и сказала:
– Знаешь что, Татав, придётся нам с тобой подежурить у его кровати. Ему стало хуже.
– Что ты говоришь?! – испугался старик. – А ты уверена?
– Да, уверена. Жар поднялся ещё больше.
– Что же делать?
– Не знаю. Дам ему отвар, как только он остынет, и будем ждать. Это – единственное, что мы можем сделать сегодня.
– А может, мне съездить за врачом? – спросил Татав.
Врача на этом острове не было, и поэтому приходилось каждый раз, когда он был необходим, плавать за ним на соседний.
– Нет, уже вечер, и он не захочет ехать к больному на другой остров.
– Да, ты права, – согласился старик. – Но ведь доктор ему необходим, как же, быть?
– Придётся ждать до завтра, что нам ещё делать.
– Да, больше делать нечего.
Татав остался с больным, а Корасон пошла, возиться с бульоном и лечебным отваром. Бульон был уже почти готов, а отвар почти остыл. Женщина процедила его и налила немного в кружку, а остальной вылила в банку. Вернувшись в комнату, она подошла к больному и сказала старику.
– Помоги мне его напоить.
Татав приподнял голову мужчины.
– Держи его так, – сказала Корасон. – И смотри, чтобы он не захлебнулся.
Она стала медленно и аккуратно вливать лекарство в рот больному. Мужчина делал маленькие глотки. Но потом закашлялся, и немного отвара пролилось. Корасон взяла полотенце и вытерла его, осторожно промокая подбородок и шею. Потом начала поить его снова. Когда он всё выпил, она поставила кружку на стол и сказала Татаву:
– Нужно будет поить его этим отваром каждые три часа.
– Так часто? – удивился старик.
– Конечно. А теперь помоги мне его раздеть.
– Зачем?
– Нужно натереть его ромом.
Татав удручённо вздохнул.
– Конечно, – сказал он с тоской, – одних не только поят ромом, но и натирают, а другим не дают выпить капельку. И почему я не больной?…
– Во-первых, капельку выпить тебе дали, – ответила женщина. – Во-вторых, когда ты будешь больным, я тоже буду поить тебя ромом, а в-третьих, – хватит зря молоть языком. Давай, делай, что я тебе говорю.
Татав и Корасон раздели больного догола. Старик перевернул его на живот, а женщина откупорила бутылку. Она плеснула немного жидкости на спину мужчине и стала растирать. Татав лукаво улыбнулся. Корасон заметила эту улыбку и прикрикнула на старика:
– Чего ты на меня уставился?! Если ты думаешь, что мне так приятно делать это, то глубоко заблуждаешься. У меня дома полно дел, а я вожусь тут с твоим больным. Вот возьму и оставлю тебя с ним! Что ты тогда станешь делать?
Старик перестал смеяться.
– То-то. Помоги мне его перевернуть, нужно растереть ему грудь.
Закончив растирание, Корасон хорошенько укутала больного одеялом. Потом повернулась к Татаву и сказала:
– Я посижу с ним немного, а ты иди спать. Я разбужу тебя, когда устану.
Татав пошёл устраиваться на своей лежанке, а Корасон села на табуретку возле больного.
– Спокойной ночи, – сказал старик из угла.
– Спокойной ночи, – ответила женщина.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Больной уже не стонал. Корасон потрогала лоб. Жар спал, совсем ненамного. Поправив мужчине подушку, она встала и прошлась по хижине. Нашла старую рубашку Татава и снова села на прежнее место. На рукаве рубашки была дыра. Корасон достала из кармана маленькую коробочку с иголками и нитками, которую всегда носила с собой. Она подобрала нитку по цвету, заправила её в иголку и стала зашивать дыру. Делала это медленно, аккуратно, стежок за стежком, чтобы хоть как-то убить время.
Зашив рубашку, она положила её в сундук, где хранилась одежда Татава. Потом вдруг сообразила и стала перебирать всю остальную одежду. Работы ей оказалось больше, чем она предполагала. Это даже порадовало женщину, которая теперь была уверена, что не уснёт…
Через три часа она опять напоила больного отваром. Жар у него спал ещё немного, и это был хороший знак.
Корасон протянула руку и осторожно погладила мужчину по голове. От этого прикосновения он вдруг приоткрыл глаза и посмотрел на неё. Женщина от неожиданности отдёрнула руку.
– Как вы себя чувствуете? – спросила она.
Но глаза больного опять закрылись. Женщина поняла, что он так и не пришёл в сознание. Это её нисколько не огорчило, и она опять принялась чинить одежду Татава.
Через два часа она поднялась с табуретки и подошла к старику.
– Вставай, – тихо сказала она, тряся его за плечо.
Татав что-то пробормотал в ответ и, перевернувшись на другой бок, заснул опять.
– Вставай, я тебе говорю! – громче сказала она и тряхнула его посильней.
– А? Что? Что случилось? – спросонья забормотал он, глядя на неё испуганными глазами.
– Ничего не случилось. Иди, посиди с ним, а я пойду домой.
Старик потянулся и встал. Ещё окончательно не проснувшись, он двигался, как малолетний ребёнок. Корасон было смешно смотреть на него.
– Пойди, умойся, – сказала она, – а то заснёшь прямо на табуретке.
Татав вышел во двор и умылся.
– Ну как он? – спросил старик, вернувшись.
– Кажется, лучше, – ответила женщина. – Но пока рано что-либо говорить. Посмотрим, что будет дальше.
– Ладно, иди спать, а я посижу до утра, – сказал старик, доставая из-под подушки рыболовную сеть, челнок и нитки.
Увидев сеть, Корасон улыбнулась и сказала:
– Я тут от нечего делать тебе все рубашки перештопала. Ну и неряха же ты. Как можно ходить в таких рваных вещах?
Старик смутился. Он опустил глаза и сказал:
– Трудно жить одному, без женщины. За всем не уследишь.
– Без мужчины не легче, – задумчиво ответила женщина.
– Что, правда, то, правда. В любом случае спасибо тебе за заботу.
– Да ладно… – Корасон махнула рукой. – Я пошла.
Уже выходя, она обернулась и сказала:
– Не забудь через час напоить его отваром. А ром я на всякий случай забираю с собой. Завтра принесу, когда он потребуется.
Корасон ушла, а Татав уселся на её место и начал плести сеть. Делал он это ловко и быстро. Челнок прыгал в его умелых руках, как пойманная птица. Через час он отложил работу и напоил больного отваром, как велела ему вдова. Больной пил послушно, медленно глотал лекарство.
– Пей, Петер, ты скоро поправишься, – сказал Татав, опять не заметив, что назвал мужчину именем брата.
Напоив незнакомца, старик снова принялся за работу. Челнок опять замелькал в его руках. Но постепенно движения Татава становились всё медленней и медленней, а потом челнок и вовсе выпал из рук. Старик уснул.
Проснулся он от громкого кашля. Открыв глаза, он посмотрел по сторонам и увидел, что кашляет незнакомец. Кашель был хриплый, с надрывом.
– Тебе нужно попить. Сейчас принесу, – сказал старик и выбежал из комнаты.
Через минуту он вернулся с кружкой воды. Но мужчина уже не кашлял. Лёжа в кровати, он удивлённо смотрел на старика.
– Э-э, да ты, никак, очнулся! – обрадованно воскликнул Татав.
