В кармане зазвенел новый мобильник.
— Ромыч, тебя выписали? — голос Макса на том конце провода звучал взволнованно. —Откуда тебя забирать?
— Привет. Выписали. Я уже на улице. Ты где?
— Я припарковался на углу с Фучика. Сможешь дойти? Все замело, боюсь, во дворе больницы забуксуем.
— Доковыляю.
— Жду.
Через 15 минут борьбы со снегом и ветром, Роман подошел к новенькому «Пежо» кипенно белого цвета. Машину словно покачивало от звука басов, раздававшихся изнутри. Тыльной стороной ладони он постучал в окно. Через секунду послышался щелчок, и дверь открылась.
— Садись давай, холодно! Заболеешь еще! — Макс звучно загоготал, выдав этот каламбур.
— Спасибо, только выздоровел. — Роман аккуратно, стараясь не наступать на больную ступню, сел на пассажирское сиденье. — А ты, я смотрю, хорошо поднялся? — он протянул другу руку для приветствия.
— Да-а-а, неплохо, брат. Особенно теперь, когда благодаря тебе Алик загремел в полосатый рейс. — Настроение у товарища явно было приподнятое.
— А тебе-то что с того?
— Ну как же? Мы у него помещение для сервиса арендуем, нет владельца — нет арендной платы.
— Ты думаешь, он вас оттуда не достанет?
— Не такая он шишка. Связей ноль, были бы связи — не сел бы.
Доля правды в словах Макса была, так как Роман и сам до последнего был уверен, что Алик сумеет избежать наказания. Однако он теперь сидит, у Макса бесхозное помещение, а у него самого крупная сумма компенсации за причиненный моральный ущерб и вред здоровью.
— Ты что собираешься делать с деньгами? — Макс вопросительно посмотрел на друга, заводя машину. — Тачку будешь брать?
— Да, только не ту, о которой ты подумал.
— Я еще ни о какой не подумал, о чем ты?
— Я возьму бетономешалку. Надо заводить свой автопарк техники.
— Слушай, а ты прав. Она за год окупится. — Макс, одной рукой выруливающий с обочины на проезжую часть, второй рукой одобрительно похлопал друга по колену.
— Тише ты, болит же! — Роман прищурился от боли. — Конечно, окупится.
«Окупится и принесет прибыль. И я смогу забрать ее к себе…», — подумал Роман в то время, как в груди снова защемило его сердце. Он не говорил с Алисой уже очень давно. И даже не знал, верна ли она ему или… В памяти всплыла смс-ка от Киры.
— Как Алиса? — Макс словно прочитал его мысли.
— Не знаю…
— Когда общались?
— Еще в начале ноября. Сто лет прошло будто бы.
— Не отпустил ее еще?
— Не могу.
Машина мчалась по заснеженным улицам, а дворники с трудом справлялись с потоками снега на лобовом стекле, который, тая, оставлял грязно-серые разводы.
— Тогда будь мужиком — просто забери ее сюда, тем более что теперь-то уж твое материальное положение должно пойти в гору.
— Я думал об этом. Хочу познакомить ее с родителями, пригласить на Новый год.
— Ого, дружище, все так серьезно?
— А ты еще не понял?
— Да понял-понял…
— Давай заедем куда-нибудь перекусить, я сто лет не ел нормальной еды. Больничная баланда уже поперек горла.
— Хорошая идея, тем более где-то здесь моя любимая пиццерия.
Макс резко сбавил скорость, виртуозно припарковавшись у тротуара. Яркая вывеска пиццерии «Mama Roma» привлекала на свой огонек случайных замерзших прохожих, которые, заслоняя лицо рукой от порывов ветра, старались как можно скорее попасть внутрь. Туда, где тепло и пахнет горячим хлебом. У Романа заурчало в животе.
Несмотря на цены, в заведении негде было яблоку упасть. Аккуратные трехногие столики, покрытые алыми скатертями, были заняты посетителями. Суету создавали холеные официанты, все как на подбор — высокие брюнеты в белоснежных рубашках с черными бабочками. На каждом был темно-вишневый фартук в пол. Увидев освобождающийся столик, Роман поспешил занять место. Погрузившись в мягкое кресло в стиле прованс с изогнутой, словно лепесток, спинкой и низкими подлокотниками, он с удовольствием провел ладонью по ткани обивки.
Сделав заказ, Роман достал из кармана телефон.
— Ты не против, я наберу ее.
— Конечно, — ответил Макс, уже обсасывающий кусочек сахара, который подали к чаю. — Есть хочется жутко.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Он набрал ее номер и с волнением стал вслушиваться в звуки гудков.
— Я слушаю, — от звука ее нежного голоса у Романа подкатил к горлу ком.
— Привет, солнышко, — он постарался вложить в эти слова всю свою нежность, на которую только был способен. Его совесть скребли сотни кошек, напоминая о Марине, Лизе, Миле…
— Привет!
— А куда ты пропала?
— А ты только теперь заметил, что я не звоню? — в голосе Алисы явно зазвучали привычные уже истеричные нотки обиды. Роман тяжело вздохнул.
— Нет, конечно.
— А тебе не пришло в голову позвонить мне самому? Может быть, меня убили! И я
уже молчу про мой День рождения! — Алиса почти кричала.
— Я не мог, — честно ответил Роман.
— Ну, естественно, я и не сомневалась. Что случилось на этот раз? Может быть, НЛО?
Или викинги напали? А может быть, ты выполнял секретное задание английской разведки?
— Зачем ты так? Я в больнице лежал. Сломал ногу на работе, — сообщать ей о криминальной причине своей болезни Роман не хотел. — А телефон у меня украли в приемном отделении. Вот выписался, купил новый, восстановил номер. — Ее ирония больно колола в самое сердце. «Сам виноват, столько лжи…» — подумал он.
— Прости, пожалуйста, я не знала. — Голос девушки мгновенно смягчился. Роман облегченно выдохнул.
— Прощаю. А почему ты не звонила? Судя по тому, что у меня нет ни одного
сообщения о пропущенных вызовах, ты обо мне не вспоминала. — Роман только теперь вспомнил, что от нее действительно не было ни одного звонка или сообщения.
— Я не звонила тебе, потому что проверяла тебя. Понимаешь, у девушек есть такое
понятие, как чувство собственного достоинства, а ты ни разу сам мне не позвонил с того
момента, как я здесь…
— Понятно, — прервал он ее, — ты тоже полна традиционных женских комплексов,
что первым должен звонить мужчина, что инициатор тоже всегда мужчина и что девушка,
признавшаяся в любви первой, автоматически становится шлюхой. Почему бы просто не
любить? — в его душе кипело, и он сам удивился резкости своих слов.
— Я… я не знаю, что тебе сказать. — Алиса на том конце провода растерялась, он чувствовал, как тяжело ей говорить. Но эмоции все еще бурлили в его голове.
— Конечно, не знаешь.
— Прости, — девушка окончательно сдалась. Он отчетливо слышал, как она шмыгает носом. Алиса плакала, а этого допустить он не мог. Взяв себя в руки, Роман, наконец, сменил гнев на милость.
— Я звоню тебе не просто так, — его голос стал интригующим. — Как ты отмечаешь
Новый год?
— Я собиралась к родителям, — в голосе Алисы чувствовалось недоумение. Она явно не понимала, к чему он клонит.
— Хороший вариант. Я собираюсь отвезти тебя к своим родителям. Представить. Как
ты на это смотришь?
Роман услышал какой-то шорох.
— Черт, — она шепотом выругалась, но он услышал.
— Что-то не так?
— Нет-нет, извини, это я не тебе. Я пролила на себя кофе от неожиданности.
— Не обожглась?
— Нет, но выгляжу теперь нелепо с огромным мокрым пятном на джинсах.
— Ничего страшного, — он улыбнулся. — Ну так что? Едешь со мной?
— Ты еще спрашиваешь? Конечно, еду! — Роману показалось, что возле динамика телефона неожиданно появилась полоска света. Он чувствовал, как девушка светится от счастья. Там, за 1000 километров от него.
— Отлично. Значит, план такой. Ты берешь билет до областного центра в Тульской
области, название я тебе напишу в сообщении. Я тебя там встречу тридцатого числа, и мы
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
оттуда едем к моим родителям.
— Послушай, пожалуйста. Я девочка, мне страшно одной в поезде ехать в незнакомый
город.
— Чего ты боишься? Деньги за билеты я тебе отдам на месте, встречу. Все будет
