— Ты не просто сделал мне больно, ты убиваешь меня. Каждый день.
— Я понимаю, прости.
— К чему этот разговор?
— Я не закончил. Я не хотел больше давать тебе надежды, поэтому рассчитывал, что
мой новогодний звонок станет последним.
— Так он и стал таковым, что же пошло не по плану? Почему ты так со мной
поступаешь? Почему люди считают, что имеют право разрушать чужие жизни? Почему ТЫ считаешь, что имеешь право разрушать мою жизнь? Уходя, обижая, не звоня, бросая на ветер слова… Почему ты думаешь, что имеешь право решать за меня мою судьбу? Любить мне или страдать? Если уж сказал «люблю», то люби. Если сказал «обещаю», то разбейся в лепёшку, но сдержи слово! Если произнёс «не отпущу», так и не отпускай… — Алиса задыхалась от эмоций на том конце провода.
— Пожалуйста, я еще не договорил. Этот звонок должен был стать последним. Но я
ничего не могу с собой поделать. Я действительно люблю тебя, и мне плохо.
— Может быть, ты думаешь, что мне хорошо?
— Я так не думаю. Я понял. Я очень многое понял за то время, что не слышал тебя.
Понимаешь, я поражен. Поражен твоим отношением ко мне, твоими чувствами, верностью.
Меня никто и никогда так еще не любил. Я настоящий идиот. Я чуть не потерял тебя. —
Алиса молчала.
— Я не хочу тебя потерять. Я звоню тебе, чтобы сказать это, — он, наконец, замолчал.
Алиса молчала. Он не мог больше выносить этой звенящей тишины.
— Алло! Ты здесь? Ты меня слышишь?
— Ты меня уже потерял. Я больше не верю тебе. Прости.
Эти слова, словно гром, обрушились на него. На какое-то мгновение он даже потерял возможность дышать, пронзая остеклевшими глазами лобовое стекло. Услышав в трубки короткие гудки, Роман швырнул аппарат на соседнее сиденье и завел мотор. Впереди ночь и полный бак бензина.
«Я вырву тебя с корнем!» — подумал он, смахивая с лица непонятно откуда взявшуюся скупую слезу.
Часть V
Глава 32
Май подходил к концу. Припарковавшись на Новоизмайловском проспекте, прямо напротив окна своей комнаты, Роман с удовольствием вышел на улицу. Теплый и спокойный ветер играл его длинной челкой, а в нос бил запах зеленой травы и цветущей сирени. Сегодня был тяжелый день. Он несколько часов провел на строительной площадке, доказывая прорабу, что предоставленная им техника не имеет никакого отношения к качеству бетона. Впереди был трудный вечер. После февральского звонка Алисе он с головой погряз в работе и учебе, стараясь занять каждую свою свободную минуту. В прошлом месяце его выбрали на должность главы студенческого профсоюза, и теперь он был обязан лично руководить ежевечерними субботниками на территории городка. Обойдя корпус общежития слева, он вышел на вымощенную старенькой плиткой дорожку, с которой открывался вид на ту самую злополучную лавочку. Каждый раз, проходя мимо, он ускорял шаг, гоня прочь мысли о ней. Краем глаза заметив какое-то движение в той стороне, он пристально посмотрел туда, рассмотрев издалека две женские фигуры.
«Бред… не может быть», — подумал он про себя и поспешил скорее скрыться за зарослями кустарника возле входа в общежитие.
— Ромочка, ты пришел? Мы тут все тебя уже заждались, — баба Варя расплылась в своей добродушной улыбке. — Ребята уже получили инвентарь и ждут тебя в холле.
— Вижу! Спасибо. Я только переоденусь в рабочее и спущусь, — ответил он женщине и, обернувшись уже к студентам, добавил, — Народ, начинайте без меня. Нужно сгрести сухие ветки напротив входа.
Несколько парней с граблями и лопатами послушно побрели на улицу.
Поднявшись на свой этаж, он на мгновение остановился перед окном на лестничной клетке. Странная парочка по-прежнему была на лавочке. Брюнетка и блондинка. В груди что-то екнуло, заставив его приложить ладонь к сердцу.
— Тише… тише… Это не она, — прошептал он и поспешил в свою комнату.
Спустившись через несколько минут вниз и взяв в руки лопату, Роман со странным ощущением в душе вышел на улицу. По-прежнему дул теплый ветерок, по-прежнему катилось к закату солнце, и все также будоражили осязание запахи травы и сирени. И вместе с тем что-то было не так. Роман не мог понять, отчего так волнительно бьется его сердце. В какое-то мгновение ему даже померещился шлейф ее духов в воздухе. Он, словно потерянный, вертел по сторонам головой. В какой-то момент его взгляд остановился на двери маленького магазинчика, который арендовал пристройку к его корпусу. В тот же миг у него сперло дыхание и зазвенело в ушах. Зажмурив глаза и снова открыв их, он надеялся, что увиденное — просто мираж, сон, дымка в вечернем тумане. Но мираж никуда не собирался исчезать, более того — в эту самую секунду этот «мираж» спускался по ступеням крыльца, намереваясь в следующую минуту скрыться из вида. Роман больше не мог молчать.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Алиса! — девушка подняла глаза и застыла как вкопанная, поочередно то бледнея, то краснея.
— Рома! — ее губы задрожали, а следом за ними дрогнул ее голос.
— Как ты здесь оказалась? — лопата выпала из его рук, и на лице засияла улыбка. Роман стоял как вкопанный, не в силах оторвать от нее взгляда. Почти год прошел. Она ничуть не изменилась. Разве что челка стала длиннее и лежала теперь на две стороны, оголяя высокий бледный лоб. Те же белокурые волосы, те же пронзительные серые глаза в обрамлении пушистых ресниц, те же сочные губы. Роман сглотнул. Захотелось в эту же секунду обнять ее. Он отряхнул пыль с рук о свою одежду, подошел к ней и прижал к себе так сильно, как только мог, забыв о том, что его крепкие натренированные руки пловца могут сделать больно.
— Я… я… — чуть не плача шептала Алиса и вместо слов просто обвила его руками, зарывшись ими в его густую шевелюру. Он с удовольствием прильнул губами в ее щеке, вдыхая запах ее кожи и закрыв от нахлынувшего удовольствия глаза. Почувствовав его губы на своей щеке, девушка вздрогнула и еще сильнее прижалась к нему.
Простояв так несколько минут, он, наконец, отпустил ее, сделав несколько шагов назад,
при этом не выпуская ее руки из своей ладони. Он хотел рассмотреть ее с ног до головы, убедиться в том, что это не сон. Роман все еще не верил в происходящее.
— Так как ты тут оказалась? — он смотрел в ее глаза, а она тонула в его взгляде.
— Я переехала, — ответила Алиса.
— Да ты что? Когда?
— Сегодня, — Алиса со смущением посмотрела на него. — Я же говорила тебе, что приеду.
— Ты не представляешь себе, как я рад тебя видеть! — все его существо в эту минуту искрилось от счастья. Желание начать все с чистого листа затмевало все прочие мысли.
— И я. Я даже не могу описать словами свои чувства сейчас.
— Рома, может, тебе надо уйти? — Тимур, один из его товарищей по уборке, наблюдающих за этой сценой молча, окликнул его.
— А, что? Нет! Не нужно, — он с трудом оторвал свой взгляд от девушки и ответил ему.
— У тебя номер тот же? Мне сейчас нужно работать. Меня тут перевыбрали на должность главы студенческого профсоюза, вот — несу трудовую повинность.
— Да, тот же. Только он у меня будет еще пару-тройку дней, потом мне дадут новый, корпоративный.
— Ясно. Ты где остановилась вообще, куда устроилась?
— Я с подругой, мы сняли квартиру на Черной речке, кажется, так это метро называется. А работа… я переводом, из нашего филиала в местный.
Роман, услышав название станции метро, которая была совершенно не рядом с этим местом, только удивленно повел бровью, разумно решив не задавать вопросов, ответы на которые ему были известны.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Я позвоню тебе завтра. Нам обязательно надо увидеться… Ты только больше не пропадай, хорошо?
— Я не пропаду, — Алиса с нежностью посмотрела ему в глаза, — Только ты не пропади.
— Я обещаю, я позвоню!
— Хорошо. Я буду ждать. Меня Кира ждет. Я, наверное, пойду. Не буду отвлекать тебя.
