некоторым дана такая волшебная власть, а другим, как бы они не старались ее постигнуть, только шиш с маслом?
— Так уж заведено с рождения. — сказала Зено, и голос ее был тверд, хотя и поспала она всего несколько часов. — Кто-то может ловить молнии, а кто-то варить зелья.
— Меч, господин Феликс. — вдруг сказал Милу, который помогал Зено тем, что подносил и уносил ящики с различными ингредиентами.
— Что «меч»? Только не говори, что ты потерял Эльзир. — обеспокоенно проговорил Феликс.
— Да нет же, ваш-то меч у леди Зено в карете, я его там у шкафчика примостил. Но я не про него, а про другой, ну, тот, что у нас в сердце. Помните, вы рассказывали про Короля? Что, мол, у каждого свой особенный меч, и мы его используем. Вот я использую свой — помогаю госпоже Зено, которая тоже использует, но уже свой — алхимичный.
— А, ну да… — хмыкнул Феликс, вспомнив про ту выдуманную сказку, которую поведал Милу в тюрьме. Он уже и забыл про тот разговор, а ведь он был всего-то на всего полгода назад, если судить по его, Феликса, меркам, а кажется, что пролетела целая жизнь.
— Не знаю, о чем вы тут шушукаетесь, но алхимия и вправду не всем дается. — сказала Зено. — И думать, что те, кто владеет этим искусством — всемогуще, тоже в корне неправильно. Алхимики — это как следопыты. Мы ищем скрытые тропы в Порядке вещей, и идем по ним. Иногда у нас имеются путеводные карты, но почти всегда мы проходим эти сложные дороги вслепую, порой натыкаясь на препятствия, и обходим их, полагаясь лишь на свое врожденное чутье. Но это только мы, люди, так делаем. — тут Зено покосилась на сидевшего неподалеку Дэя, который все еще безжизненно глядел на виднеющиеся вдали пики гор. За последние сутки он сильно побледнел, хотя всем говорил, что с ним все хорошо, и никакой помощи ему не требуется. — Сифы же владеют совершенно иной силой. Они властны над Порядком, и могут по своему желанию менять его пути, словно горняки, пробивающие проход через скалы. Это, я думаю, и зовется настоящей магией. Вы ведь видели, что сделал наш однорукий дружок? Люди, способные подчинять огонь, могут лишь управлять им, а Дэй создал его прямо из ничего.
Феликс не стал долго думать над ее словами, так как забот и так было невпроворот. Когда солнце только встало, их вечно веселая спутница объявила, что все готово, и они могут начинать свой путь к гибельной горе.
— Как это будет происходить? — поинтересовался Эскер, когда они плотным строем тронулись с места. — Мы просто пройдем мимо солдат, и они нас не заметят?
— Ну, заметить-то они нас еще как заметят, только вот понять, кто мы есть на самом деле, они не смогут. — объяснила Зено. — Так что, если будет такая возможность, то вам неплохо бы обзавестись какими-нибудь вражьими доспехами. Ну или накиньте на себя черные балахоны, на манер зоарийцев. — Феликс не успел и глазом моргнуть, как Зено, что-то подергав на своей одежде, тут же превратила ее в черную накидку с низким капюшоном и пластинчатыми вставками, став чем-то похожей на зургала, только без уродливой короны.
Неспешно продвигаясь вперед по темной растрескавшейся земле, они все ближе подходили к горе. Спустя час Феликс уже смог разглядеть у скалистого подножия великое множество маленьких шатров и палаток, от которых в хмурое небо поднимался дым от костров. Сотни маленьких фигурок людей, словно муравьи, сновали туда-сюда меж голых камней и темных пещер. Больше всего их было у гигантской расщелины, что разделяла длинный горный хребет ровно посередине. Там можно было увидеть возведенные железные баррикады и деревянные заграждения с воткнутыми в землю копьями. По всей линии лагеря были выстроены уродливые военные машины, способные навести ужас одним лишь своим видом. Десятки пушек и баллист были направленны во все стороны, готовые в любой момент дать серьезный отпор любому врагу. Многочисленные флаги, пугающие не меньше, чем смертоносные машины, развивались на ветру. Солдаты трех королевств смешались друг с другом, но даже так было понятно, кто-где находится. Закованные в кривокосые стальные латы ашурийцы, по большей части, расположились у прохода. Лагерь же алгобиан находился с западной стороны, и именно от него шло больше всего коптящего небеса дыма, который поднимался вверх от пылающих крестов, выстроенных вдоль подножия горы. Изящные же шатры зоарийцев даже на темном фоне скал выделялись своей непроглядной чернотой, и даже какой-то потусторонней, мистической красотой. Их ткань, словно живое существо, колыхалась вне зависимости от ветра, и была украшена разными драгоценными изделиями, а их штандарты зло сверкали в лучах бледного солнца своим наполированным серебром. Были там еще и другие солдаты. Раскрашенные с ног до головы пикты и сгорбленные арнистрийцы, и еще маленькие и злобные карлики, которых Эскер назвал казирэмы, ну и норны, разъезжающие на диковинных колесницах, и еще много других необычных воинов из разных концов мира.
Послушавшись совета Зено, все остальные также накинули на себя черные одежды, чтобы лучше походить на бледнолицых воинов зуриаля. И когда они столкнулись с первым патрульным отрядом, выехавшим им на встречу, почти никто из солдат не обратил на них внимания, решив, что они везут снабжение в лагерь. Лишь закованный в черное железо командир с высоким шлемом что-то спросил у Зено, потыкав копьем в мешки с овсом, которые лежали в телеге. Выслушав короткий ответ Зено, которая говорила на ашурийском языке, он проводил их подозрительным взглядом, и еще долго всматривался им вслед.
— Невероятно. — прошептал Феликс Эскеру, когда отряд ашурийских дозорных скрылся из виду. — Неужели нас и правда не заподозрили? Даже никакие документы не попросили. И что бы мы только делали, не будь с нами госпожи Зено?
— Что-нибудь да придумали. — проговорил Эскер. — Подкупили бы, например, какого-нибудь мелкого командира, чтобы тот провел нас где надо. Это, конечно, было бы очень рискованно, но и этот план, по которому мы сейчас действуем, тоже не кажется мне надежным.
— Но ведь ты только что своими глазами видел, что все работает. — сказал Феликс, еще раз посмотрев назад на пригорок, за которым совсем недавно скрылся патрульный отряд.
— Видел. Только вот предчувствие у меня дурное. Хотя, может это все из-за близости к злой земле, которую оставили все добрые боги. Этот темный проход ведь не просто так назван, сам уже должен был понять. Скоро мы почувствуем на себе его гиблое влияние, и да поможет нам всем Вознесенная Дочь.
После слов Эскера прошло еще пара
