передавая священные энергии тонкой материи.
Удивлённый, я вновь стал наблюдать за религиозным собранием, но ни невежественные братья, действовавшие в храме, ни тем более те, кто уже лишился физического тела, в отличие от воплощённых, абсолютно не ощущали присутствия благородных духовных эмиссаров, действовавших от имени Бесконечного Блага.
Поверх ореола многочисленных людей я видел, как определённое количество их старалось улучшить своё ментальное отношение к молитве. То тут, то там стали появляться фиолетовые отблески, заканчивавшиеся дрожащими вспышками. Несмотря на всё это, развоплощённые злодеи следили за намерениями тех, кто выставлял свою кандидатуру обновительной вере, стараясь расстроить их. Я обратил своё внимание на даму невдалеке, которая сопровождала священника, оживлённая явным желанием получить небесное благословение. Её влажные глаза и редкие лучи света, что шли от её духа, выражали искренние чаяния на высшую жизнь, которая в этот момент владела её набожными мыслями. Однако два заблудших существа из низшей сферы, почувствовав её созидательную надежду, старались уничтожить её попытку и, насколько мне было позволено видеть, предлагали ей воспоминания низшего уровня, делая её попытки бесполезными.
Я обернулся к ориентеру, который охотно пояснил:
— История сатанинских демонов, которые нападают на любого рода богомольцев, в конечном счёте, абсолютно верна. Развращённые интеллекты, неспособные принять небесные преимущества, превращаются в пассивный инструмент возмущённых разумов, которые интересуются невежеством масс с огорчительным презрением к высшей духовности, руководящей нашими судьбами. Поэтому обретение веры требует самой упорной индивидуальной работы. Доверие благу и энтузиазм перед жизнью, вдохновляемый в нас религиозным светом, изменяют вибрационную тональность. Мы во многом выигрываем при погружении своих внутренних сил в возвышенный идеализм священной веры, к которой привязываемся. Кстати, реальное служение заключается не только в словах: кредо — это ещё не всё. Опыт души в плотном теле предназначен, в основном, для совершенствования индивидуума. Только в трудностях пути развивается, очищается и просветляется сущность. Несмотря на это, обычная тенденция верующих — избегать конфликтов пути. Существуют личности, которые после служения религиозным идеалам в течение двух лет претендуют на отдых в двадцать веков. Во всех центрах веры посланники Господа распределяют преимущества и благословения, сочетающиеся с нуждами каждого; но необходимо, чтобы сердце готовилось в рамках заслуг принять их. Между отдачей и приёмом всегда преобладают требования синхронии. Без подготовительных усилий невозможно быть расположенным к получению преимуществ. Напрасно мы бы навязывали в срочном порядке дикарю жизнь во дворце, созданном современной культурой. Аккордам нашей музыки он предпочёл бы шум порывов ветра и колчан стрел, которые показались бы ему более ценными, чем наши самые совершенные промышленные парки. Но чтобы кто-либо встал на путь социальных высот, необходимо, чтобы он был образован и добровольно принимал предложения улучшения и служения.
Губио окинул взором внешне покаянную толпу, которая присутствовала на церемонии, и заметил:
— На самом деле месса — это религиозный акт, такой же уважаемый, как и любой другой, в котором сердца стараются слиться с Божественной Защитой; и всё же редки те, кто привносит сюда дух, действительно склонный к слиянию с небесной помощью. И для создания подобного климата каждый верующий, кроме работы по очищению чувств, должен будет бороться и с отвлекающим и расстраивающим влиянием развоплощённых спутников, старающихся охладить его порыв.
Губио продолжал давать нам ценные разъяснения насчёт церемонии, в то время как месса подходила к финальной части.
Как если бы голоса сердца проецировали гармонические и светлые вибрации вдоль лучистого нефа, я в очаровании увидел, как многочисленные возвышенные Духи, с вдохновлёнными лицами, проникают в церковь и направляются к алтарю, где священник поднимал кадило после благословения освящённого хлеба.
Интенсивный свет проливался на место службы и окутывал все предметы культа. Но, к своему удивлению, я увидел, что священник, поднимая возвышенный дар, затемнял свет, покрывавший его, тёмно-серыми лучами, исходившими от него самого во всех направлениях. Немногим позже, когда он готовился распределять евхаристическую пищу среди одиннадцати причащающихся, которые смиренно простирались возле стола, украшенного белоснежной льняной скатертью, я заметил, что просфоры, находившиеся в серебряном кубке, были идентичны цветам из муки, расцветавшим нежным светом. Они излучали свет с такой силой, что тёмный магнетизм рук руководителя культом не мог заслонить их. Но перед самым ртом, который готовился принять его, символический хлеб, словно по волшебству, начинал чернеть. Там была одна ещё молодая женщина, чьё раскаяние было бесцельным. Она взяла в рот соответственно чистый божественный хлеб. Словно хлопья светящихся флюидов, я увидел, как просфора прошла в горло, чтобы донести свой свет к сердцу.
Заинтригованный, я старался слушать Инструктора, который, после раздумий, объяснил:
— Ты понял этот урок? Будучи посвящённым культу, празднующий является атеистом и игроком чувствами. Он не выказывает никаких внутренних усилий для достижения своего собственного восхождения. Его мысли весьма далеки от алтаря. Он слишком заинтересован как можно раньше закончить церемонию, чтобы не упустить радостную экскурсию, ожидающую его в перспективе. Что же до тех, кто появился за евхаристическим столом, полные тёмных и вульгарных чувств, то они сами обязались уничтожить небесные дары раньше, пока те не принесли им незаслуженных преимуществ. Здесь перед нами — огромное количество титулярных верующих, но очень мало друзей Христа и служителей блага.
Фраза «идите, служба закончена!» рассеяла верующих, которые к концу мессы походили больше на шумную стаю птиц с красивым оперением.
Погружённый в глубокие раздумья по поводу того, что мне пришлось наблюдать, я проводил ориентера и Элои к нашей больной и её супругу, которые уезжали из церкви, возвращаясь к себе домой, окружённые тем же кортежем несчастных сущностей, без каких-либо изменений ситуации.
10
В учении
По возвращении домой я увидел, к своему нескрываемому удивлению, что наш Инструктор не предпринимал никаких шагов, чтобы защитить любимую больную.
У вновь уложенной в постель молодой женщины, уже наполовину уничтоженной, был ничего не выражавший взгляд. Она была охвачена неописуемым страхом.
Один из невидимых магнетизёров, присутствовавших здесь, по предложению Сальданьи начал проводить разрушающие энергии вдоль её глаз, подвергая пыткам нити поддержки. Галлюцинаторные явления выдавали не только кристаллики глаз. Глазные артерии тоже подвергались мощным изменениям.
Я заметил, с какой лёгкостью извращённые сущности теней гипнотизировали свои жертвы, навязывая им те психические мучения, какие они хотели.
Крупные слёзы омывали лицо несчастной, слёзы, выдававшие её внутреннее напряжение.
Её угнетённый и страдающий дух, разрываясь, тиранил ей сердце, которое бешено билось, вызывая серьёзные нарушения во всём органическом пространстве.
Проводя на глазах сложные действия, магнетизёр заинтересовался путями равновесия и слуховыми клетками, которые он наполнял тёмной субстанцией, словно заливал горючее в двигатель машины.
Даже если бы Маргарита и захотела,
