— Не успел. Начальник поезда приказал немедленно в Белгород возвращаться. Пока паровоз перецепляли, он со мной разговаривал. Потом поезд в Белгород ушёл. Минут пять-десять, не больше. Всё за мной бегал, пока я стрелки переводил.
"Молодец, Сергиенко, — с уважением подумал Олег, — коллегу от чекиста прикрыл, а мог сдать. Вот тебе и всесильная гэбня".
Антонина, поначалу обеспокоенно стоявшая за мужем, удалилась мыть посуду. Олег подхватил ведро и пошёл к машине. Фёдор двинулся за ним.
— Слушай, есть предложение, — сказал Олег, доставая из кармана в боковине багажника флакон автошампуня, — съездить в Октябрьский. Несколько километров проехал и попал к нам, в будущее. Там в магазинах всякого барахла навалом. Подарки детям купить, да и вам, по хозяйству что-нибудь.
Фёдор задумался. Перспектива была заманчивая, только…
— Чем мы платить будем? Наши деньги у вас брать не будут.
— Есть одна схема, — Олег заговорщицки подмигнул Фёдору и понизил голос до шёпота, — червонцы найдёшь?
— Какие червонцы? — также шёпотом ответил Фёдор, немного отшатнувшись
— Да не ломайся ты, — Олег вылил колпачок шампуня в ведро, вынул из того же кармана поролоновую губку. Присел на корточки перед ведром, стал размешивать, — надо всего один червонец. Я у тебя его куплю. За пять с половиной тысяч российских рублей. Деньги у меня есть.
Олег не пытался надуть Фёдора. Неудобно ему было это делать, — узнает Вероника, что скажет? Червонец он брал практически по той цене, что мог выручить, загнав монету знакомому скупщику золота. Так, процентов пять "за комиссию", не больше.
Фёдор задумался. "Аж фуражка шевелится", — начав мыть крышу, подумал Олег. Когда Олег закончил с верхом машины, Фёдор решился.
— Поехали!
— Ну, ты прямо Гагарин! — Олег рассмеялся, — первый выход советского человека в чуждое ему пространство!
— Не понял? — насторожился Фёдор
— Шутка, Фёдор. Кергуду. Ладно, я машину домою, а вы пока собирайтесь.
В том, что у Лапиных есть золотишко, Олег нисколько не сомневался. Как минимум от дворянско-купеческих предков Антонины должно несколько червонцев остаться. Да и Фёдор не выглядел совсем уж пролетарием. Его дореволюционный папа был как минимум, небедным человеком. Как из книг и Интернета знал Олег, железнодорожники при царе были эдаким "средним классом" Российской империи, под её закат коллективно возжелавшим странного. "Что им, денег мало было?" — думал Олег, успев ещё два раза сходить к колодцу за водой и теперь моющего коврики. "Жили себе нормально, получку в золоте получали. Каждый мог свободно ствол купить, самой продвинутой техникой управляли, уважаемые люди были. Нет, надо было в губревком пойти, соввласть устанавливать. Пассионарий хренов". От общей философии Олег перешел на личность прапрадеда Вероники. Достал автомобильный пылесос, подключил к прикуривателю. "На бронепоезде всю Россию изъездил, ради счастья трудящихся дофига народу поубивал. Лично в том числе. А чем всё закончилось? Сын революционера едет за детскими игрушками к буржуям, ренегатам и предателям дела социализма. Судьба-с" На дореволюционный манер завершил мысль Олег, закончив с мытьём и уборкой. Из дома так никто и не вышел.
Олег успел отнёсти ведро обратно в сарай, стряхнуть воду с ковриков и поставить их у сарая подсыхать. Развернул машину капотом к воротам, распахнул двери, чтобы салон не нагрелся. Проверил уровень масла в двигателе. Положил коврики обратно в машину. Достал компрессор и подкачал колёса, умылся сам. "Пора хозяев побеспокоить" подумал он, вытирая руки висевшим около умывальника, на стене бани, льняным полотенцем, но ждать ему больше не пришлось. На крыльцо вышли все Лапины – настоящие и будущая. Или настоящая и прошлые – Олег так и не решил, кого и откуда отсчитывать.
— Мы все поедем, — заявила Вероника. Олег только глазами хлопал, разглядывая удивительную семейку. Такого он не ожидал.
Вероника и Фёдор остались в том виде, к которому уже привык Олег. Антонину с детьми он узнал не сразу. Хозяйка дома была одета в платье по фигуре глубокого синего цвета, почти до земли, с длинными рукавами, заканчивающимися чем-то вроде белых кружев, вырез на груди закрыт как бы волнами из белой ткани, с опять-таки кружевной отделкой. Мальчик щеголял матросским костюмом, немного большим, но от этого не выглядевшим менее стильно. На младшей дочери было длинное нежно-розовое платье без рукавов, украшенное множеством воланчиков и прочих фестончиков, Полина же была одета в уменьшенную копию платья матери, но светло-голубого оттенка. Самое главное, на дамах – только так их можно было назвать! – не было платков, и в свете уже высоко вставшего солнца Олег увидел, что у каждой была своя причёска, а не банально скрученная коса. "Да они все немного рыжие, оттенком отличаются, только у парня волосы отцовские. А это что? Ничего себе, крестьяне" Только сейчас Олег заметил золотые серьги с белыми камешками в ушах Антонины и золотую же заколку в волосах Полины.
— Поражён и восхищён, — Олег прижал правую руку к груди, — прошу, — он сделал широкий жест левой рукой в сторону машины. Дети сбежали с крыльца, Фёдор подал руку жене и вместе с ней спустился на траву. Вероника, победно улыбаясь, подошла к Олегу.
— Отпад, — прошептал он, — ты постаралась?
— Убедила, — так же негромко ответила она, — это всё дореволюционное, мама Антонины заказывала. А она сберегла и перешила, всё думала пригодится, вот, пригодилось.
Лапины размещались на заднем сиденье. Антонина справа, Полина в центре, младшая дочь на коленях матери, Максимка за Олегом. Фёдор сказал, что он будет закрывать дом и сараи с баней. Пока он это делал, Олег сдвинул немного вперёд передние сиденья, чтобы сзади было попросторней. Фёдор тем временем распахнул ворота, Олег закрыл двери машины и выехал на дорогу. Ждущая его на улице Вероника уселась спереди. Фёдор закрыл ворота и так же устроился на заднем сиденье, взяв сына на руки.
— Поехали, — повторил Олег знаменитое слово, включил кондиционер и вырулил на ведущую вверх от Долбино дорогу.
Поднявшись с низины на поле, Олег добавил газу, плавно покачиваясь, машина весело понеслась навстречу будущему.
— Включи радио, — попросила его Вероника.
— Думаешь, будет работать? — с сомнением спросил Олег, надавив на "крутилку" регулятора громкости. В ответ из колонок донеслось тихое шипение.
Он стал перебирать все записанные в память аппарата станции, убедившись в отсутствии сигнала, переключил магнитолу на другой ФМ-диапазон. Но и там ничего не смог поймать. На средних волнах также было пусто и глухо. Перезаписанный сидюк остался дома, слушать было совершенно нечего.
— У меня диск есть, эмпэ-три. Играть будет? — спросила Вероника
— Будет, куда он денется. Вставляй.
Вероника достала из сумочки коробку с компакт-диском, раскрыла её, аккуратно вытащила диск с горячими хитами лета-2008. Вставила в загрузочную щель, магнитола, урча, заглотила компакт. Через мгновение из всех четырёх динамиков негромко полились последние достижения российской попсы.
— Какая интересная песня, — сказала сзади Полина, — у вас в будущем все песни такие?
Олег хмыкнул.
— Не все. Это попса, — он бросил взгляд на Веронику, она при этих словах скептически улыбнулась, — эстрада, по-вашему. Ну, что-то вроде Утёсова и… — он попытался вспомнить ещё кого-нибудь из довоенных кумиров, но не смог, — кино есть, где музыканты в Москву добираются, на колёсном пароходе, артистка там ещё песни поёт.
— Любовь Орлова, — хором сказали Полина и Вероника. Полина с восхищением, Вероника с лёгкой укоризной.
— Ага, — Олег крутанул руль, объезжая небольшую промоину, дорога поворачивала направо, — только до Орловой с Утёсовым нашим эстрадным деятелям как до Луны пешком. Сами они петь не умеют, всё на фонограммах и видеоклипах выезжают.
Полина, скорее всего ничего не поняла из объяснений Олега, но вопросов больше не задавала, внимательно вслушиваясь в слова каждой песни.
До бывшей федеральной трассы оставались считанные сотни метров, как Олег заметил двигающееся по ней справа налево облако пыли. Приглядевшись, он опознал в виновнике этой "пылевой бури" большой автовоз, упорно ехавший по грунтовке в сторону Белгорода. "Вот дурак-то" подумал Олег в адрес водителя "куда прётся? Видит, что дорога пропала, но всё равно едет. Пока НКВД не остановит" Он несколько раз мигнул фарами, но водитель автовоза с "Ланосами" упрямо двигался навстречу своей судьбе. Он проехал метрах в пятидесяти от Олега, не среагировав на предупредительные сигналы.
— Не холодно? — спросил Олег, включив рециркуляцию воздуха. Они уже подъехали к висевшему над главной грунтовкой облаку коричневой пыли.
— Нет, — ответил Фёдор.
— По ножкам дует, — пожаловалась Леночка. Олег быстро перевёл поток прохладного воздуха на лобовое стекло.
