розысках, и он огорошил меня очередной «приятной» новостью. Оказывается, пока я рефлексировал и злился, ребятам удалось откопать общие «хвосты» всех трех наших провалов. Юридические дела наших противников вела одна и та же фирма – концерн Allen & Overy[36].
– Там же в A&O Руська работает. Работала.
– Угу. И в связи с последними событиями факт ее исчезновения приобретает несколько другой смысл, тебе не кажется?
– Кажется, ох, как кажется. Какую роль она могла играть? За мной следить?
– Бери выше. Наш человечек в этой конторе нашептал, что она у них что-то вроде координатора для выездных агентов. И назвал три имени, которые периодически мелькали в разговорах: Зина, Люся, Мел.
– Их нашли?
– Ни малейших следов. Такое ощущение, что их вообще не существует. Извлекли из небытия, отряхнули от нафталина, отправили на задание, потом снова спрятали в шкаф.
– А начальник ее? Этот Киса, в смысле Ипполит Эдмундович?
– По состоянию здоровья лежит в израильской клинике в коме и черта с два нам дадут его оттуда выцарапать для беседы.
– И в каком направлении будем копать?
– Обыскать ее квартиру на предмет забытых вещей, отпечатков и потожировых. У тебя она бывала?
– Один раз, «обласкала» свинарником, дальше прихожей не проходила.
– Все равно проверим. Искать следы в спорткомплексе, скорее всего, бессмысленно, там слишком тщательно убирают, да еще с применением всякой дезинфекции. Обшарить ее бывшую машину. В каких соцсетях у нее аккаунты?
– А ни в каких. Она всегда говорила, что предпочитает «живое» общение.
– Предусмотрительно… и очень для нас неудобно. «Пробить» контакты мобильного телефона. Поверить e-mail. Запросить у провайдера историю выходов в Интернет с ее IP-адреса. Послать запрос на работу. Проверить дебетовые и кредитные карты. Отследить историю переводов денег. «Поднять» историю получения всех документов: паспорта внутренний и заграничный, СНИЛС, медицинский полис, диплом, трудовая книжка, что там еще у нее есть. Родители?
– Сирота. Говорила, что они разбились на машине.
– Другие родственники?
– Никого.
– Друзья, подруги, бывшие кавалеры?
– Ни о ком не слышал.
– Куда она ездила за границу?
– Куда она только не ездила! За время нашего знакомства – США, Испания, Греция, Турция, Тайланд, Хорватия, Израиль, Швеция, Норвегия, и да, в последний раз – Шотландия.
– Ну, это мы таможню запросим… У тебя никаких ее подарков оттуда не осталось?
– Да я это… часть раздал, а часть выкинул. Со злости.
– Молодец.
Я разозлился. Ему хорошо говорить, не его так круто развели.
– И что делать будем?
– Отправим тебя успокаиваться и приходить в себя. А там, глядишь и ответы найдутся…
Где будем успокаиваться и искать возможность прийти в себя? Я поехал к маме, благо подданства не менял, и виза мне не требуется. Она у меня живет в одале, ну, на хуторе под Ставангером, разводит овец и коз. Кэйа Хольм уважают все в округе, крепкое хозяйство, такой вкусный сыр брюност больше ни у кого не получается, а за шкурами специальный мастер из Осло наведывается, что-то эксклюзивное он из них ваяет, не то жилеты, не то тулупы. Только приезжая к матушке, я начинаю понимать значение слова «хюгге»[37]. Моя матушка никогда не злиться, не ругается и истово исповедует национальные норвежские принципы: питаться скромно, жить экономно, вести себя спокойно, не болтать лишнего. Вот и сейчас без суеты передо мной поставили блюдо с моей любимой олениной с овощами, а на десерт появились блинчики свелле с ягодами. И только потом матушка налила мне стопочку линье-аквавита и спросила, что у меня стряслось.
– У меня девушка пропала.
– В смысле, ее похитили?
– В смысле она от меня сбежала.
– А с чего бы ей сбегать от моего замечательного ребенка?
– Дура потому что! А может и шпионка…
– Ялле, а ты точно к этому руку не приложил?
– В каком смысле?
– Сынок, у всего живущего есть определенная цель. Женщины отвечают за продолжение рода, это их предназначение. А вот предназначение мужчины – свою женщину оберегать. Ты точно о ней заботился и ее оберегал, чтоб ей не приходило в голову от тебя бегать?
– Ей тоже не приходило в голову рожать мне детей!
– А ты этого хотел?
– Нуу… пока нет.
– Так с чего ей этого хотеть? Ты ее не берег, ты не собирался называть ее своей, ты не хотел от нее детей, она свободна в своем выборе. Возможно где-то есть тот, которому она предназначена.
Хульдра[38] злобная, а не мать. Вообще-то она и есть хульдра, а у них понятия о жизни простые: как ты будешь обходиться со своей женщиной, так будет житься и тебе самому. Небось с отцом-то они живут душа в душу.
– А просто пожалеть единственного сына?
– Мне очень жаль сынок, что ты до сих пор не нашел свою половину в жизни.
– Мне казалось, что нашел, только она удрала. Да еще выяснилось, что она, скорее всего, работала на наших конкурентов. Мне очень нужно ее найти.
– Тебе для себя или по работе?
– А вот это я еще и сам не решил.
– Попробуй с отцом поговорить, он-то все знает.
С отцом, да. Не так-то это просто – поговорить с отцом. Он у меня тоже не человек, он аватар полу-аса, полу-вана Квасира[39]. Знает он, конечно все, но рассказывать предпочитает по минимуму, мотивируя это тем, что ответы на большинство вопросов следует добывать самому. И появляется он на хуторе не то, чтобы часто, поскольку вынужден постоянно путешествовать по миру, неся людям мудрость.
– А сейчас он где?
– Тебе повезло, здесь он, умаялся после последнего путешествия, отдыхает. Вот к вечеру проснется, сможешь поговорить.
Отец к разговору оказался не очень расположен. И тоже начал зловредно уточнять, что именно меня интересует: себе девушку вернуть по причине наличия нежных чувств, или сдать ее властям и, таким образом, выслужиться перед начальством.
– Зачем спрашиваешь, если знаешь?
– Затем, что я хочу, чтобы ты сам честно определил свою позицию. От этого будут зависеть мои ответы.
Чего ж я больше хочу? Получить Руську или ублажить оттоптанное самолюбие? В идеале бы конечно, и так, и эдак. В смысле сначала получить, а потом, наигравшись, отдать Михалычу и заказчикам, или наоборот, сначала отдать, а потом навещать где-нибудь в камере в виде большого одолжения.
– А не бывает так, чтоб прямо все в одном флаконе, – ехидно хмыкнул всезнающий отец.
– Тогда – пусть ответит.
– А за что, сынок? Она никого не убила. Интриганка высшей пробы, что да, то да. Ее специальность – развод[40]. Она просто выполняла заказ, как, кстати, и ты.
