Почему-то на улицах было много людей с оружием. В самой разнообразной одежде, только не в форме. Сначала я настороженно косился на парней в джинсах и с автоматом наперевес, но потом как-то привык. Кто это был, я так и не узнал.
Наша бригада целыми днями грузила на самосвалы строительный мусор, освобождая территорию под строительство нового дома. Конечно, я занимался общественно полезным делом, это тоже было надо, и получал за это зарплату (а как же!), но и оставлять каждый день условный знак, что на меня никто не вышел, становилось уже неудобным.
– Эй, Сергей! – Я обернулся.
Бригадир суетливо шел ко мне навстречу.
– Садись с Идрисом в машину, и лопаты захватите! У этого самосвала гидравлика сломалась! Сами выкините!
Я тоскливо окинул взглядом доверху набитый всяким строительным хламом глубокий металлический кузов и от души выругался. Идрис послушно забрался в кабину, предварительно забросив на обломки кирпичей наши лопаты.
– Не боись, быстро управимся! – проговорил мне молодой водитель, невысокий шустрый чеченец с золотыми зубами. – Скоро обед, заодно и перекусим!
Перспектива халявного обеда меня не развеселила, и я молчаливо трясся на жестком сиденье, рассматривая пыльные жаркие широкие разбитые улицы с чахлой растительностью.
На обочинах дороги, вкопанные прямо в асфальт, кое-где стояли высокие, около двух метров, темные деревянные кресты. Это зрелище выглядело несколько необычно в мусульманском городе.
– Это что? – кивнул я на один из них.
– Это ваши ставят на том месте, где подрыв был! – весело сообщил мне водитель. Я кивнул, мысленно отдавая честь тем офицерам и бойцам, которые погибли за скорый мир в победившей Чечне.
«КамАЗ» быстро выехал из центра и повернул в направлении Собачевки, пригорода Грозного.
– Так, мужчины, руки мойте, и за стол! – приветливо встретила нас на пороге дома чеченка средних лет, в темной юбке ниже колен, белой блузке и с косынкой на голове.
Я обернулся к Идрису. Всегда сдержанный и молчаливый, он усмехнулся и подтолкнул меня к калитке.
– Проходи, проходи! У меня сегодня день рождения!
– А что ж ты молчал? – после короткой паузы удивился я, схватил его за руку и энергично потряс. – Ну, поздравляю! Долгих тебе…
– Потом поздравишь, – проговорил, улыбаясь чеченец, а вот глаза его на секунду стали холодными и враждебными, как зимнее небо. Но только на секунду. Затем на лицо вернулось прежнее добродушное выражение, которое так шло ему, и он энергично пихнул меня в спину, загораживая собой выход.
– А как же «КамАЗ»? – вспомнил я. – Кто его выгружать будет?
– Сам выгрузится! – несколько нервно ответил хозяин дома и оглянулся, кого-то ища взглядом. – Это же самосвал! Сам и свалит все! – И он опять улыбнулся, напряженно глянув на меня.
Размышлять, почему я один попал на день рождения к своему напарнику, долго не пришлось. Когда Идрис начал проявлять ненужную активность, ближе знакомясь со мной, расспрашивая меня о самых разных вещах (хватает ли мне денег, хочу ли я заработать, люблю ли выпить, как я отношусь к этой войне и т. д.), то я сразу запросил на него справку. Его болтовня насторожила меня, она явно выходила за рамки неназойливого легкого трепа, который всегда ведут между собой обычные работяги.
Оказалось, что он воевал против федералов. Этим фактом никого в Чечне 1996 года не удивишь, интересно было другое. Он уже был замечен в нескольких попытках познакомиться с нашими офицерами, его заметили, но пока не трогали, стремясь получить выход на более крупную «рыбу».
Я вздохнул, как будто наконец-то скинул с плеч тяжелый мешок. Неплохо, черт возьми – мои расчет и поведение были верны.
«Наверное, вот так чувствует себя девушка, когда ее кавалер делает ей долгожданное предложение, – подумал я. – Но нельзя же так долго мучить девушку, Идрис! Через пару дней я бы сам напросился к тебе в гости!»
Сейчас ему надо было поговорить со мной в удобном месте и без свидетелей. Скорей всего, этот день рождения и придуман для этого.
«Ай да Серега, ай да сукин сын, вышел все-таки в «цвет»! Молодца, Максимка! – мелькнула у меня мысль, а затем от волнения по телу пробежал холодок. – Перестань, капитан, пусть он нервничает, получится у него завербовать тебя или нет. У тебя-то точно все получится, ты ведь готов уже давно «отдаться» ему!» Приняв такое решение, я перестал мандражировать и, мурлыкая под нос какой-то знакомый мотивчик, с безмятежным видом протиснулся в калитку.
Мы вошли в обычный частный ухоженный дворик. Перед крыльцом на клумбе росли какие-то яркие цветы, утоптанная земля заботливо подметена. В самом доме было две или три комнаты.
«М-да, не очень-то и богато, парень… – подумал я, равнодушно осматривая уютный двор. – На зарплату вербовщика, видно, не разгуляешься».
«Не психанешь ли ты, дружок, не кинешься ли с перепугу из калитки с криком «Помогите, милиция!»?» – спрашивали меня молчаливо глаза чеченца.
«Нет, Идрис, теперь-то я точно никуда не убегу с твоего липового дня рождения, только водки поменьше наливай, мне свежая голова нужна сейчас для работы», – весело улыбнулся я ему в ответ, отвернулся и пошел вслед за хозяйкой.
Мы уселись за стол под виноградником. Свежий сильный запах созревающих плодов разбудил и без того хороший аппетит, который я наработал за полдня тяжелого физического труда.
– Давай носки сними, хозяйка выстирает.
– Нет, не надо! – Я натурально изобразил испуг и смущение, хотя знал об этом чеченском обычае. – Ты что, Идрис?!
Чеченец не стал настаивать, скорей всего, потому, что я не был его дорогим и желанным гостем. Он был на работе. Я, впрочем, тоже.
Появившаяся хозяйка быстро расстелила скатерть и принялась накрывать на стол.
– Ну как тебе у нас, Сергей? Нравится? – неискренне улыбнулся напарник и налил водки. Он старался заполнить паузу. На столе я увидел три тарелки. Женщина с нами садиться не будет, у чеченцев так не принято, значит, придет еще кто-то.
Тот, который и будет меня вербовать. А Идрис свое дело уже сделал.
– Жарко у вас здесь, – пожал плечами я. Не буду же я говорить, что мне не нравится Чечня. Ни климат, ни местность, ни люди.
– Ну да, все-таки юг России… – проговорил хозяин дома. – Ну, давай за…
Договорить он не успел. Громко звякнула упавшая щеколда, и порог перешагнул еще один человек. Он закрыл калитку, обернулся, внимательным взглядом окинул нас и, видимо, остался доволен.
– Гостей принимаешь, хозяин? – весело крикнул пришедший и прошагал к столу, держа обеими руками большой пластиковый пакет.
– Кого я вижу, Успа! Какие люди и без охраны! – обрадовался Идрис, здороваясь по-чеченски с гостем. На сей раз его радость была не наиграна. Он действительно был рад видеть этого Успу и передать ему инициативу всего дальнейшего разговора.
Я натянул нейтральную улыбку на лицо и вежливо ждал, пока содержимое пакета не окажется на столе. Гость водрузил в центр огромную – литра полтора или два, не меньше – бутылку «Абсолюта» (я вздохнул), вытащил еще несколько свертков и отдал пакет хозяйке. Затем неторопливо уселся и первый раз взглянул мне в глаза. Я улыбнулся в ответ.
Они уже совершили ошибку. Если я еще и колебался, то теперь последние сомнения исчезли. Чеченцы говорили между собой на русском. А это значит, что Успа знал, что я русский.
– Вот, знакомься, это Сергей, работает со мной… – проговорил Идрис.
– Меня Успа зовут, – сообщил с улыбкой гость и пожал мне руку, – для вас наши имена немного непривычно звучат, так что можешь называть меня Николаем, или Колей. Я привык уже, да и тебе удобней будет.
Мне было все равно. Коля так Коля…
Это был обычный кавказский мужчина, лысоватый, плотный, черноглазый, в свежей рубашке, с наметившимся животиком и с короткими, начавшими уже седеть усами. Он чувствовал себя вполне непринужденно, шутил, громко говорил, но все-таки несколько раз я уловил его напряженный взгляд, которым он рассматривал меня, пытаясь определить, как и на чем построить сегодняшнюю вербовку. Мне даже стало слегка жалко его. Ведь из-за ерунды переживает человек. Если б я ему мог сказать, чтобы он не волновался, что я заранее согласен на все его предложения, то выпитая им водка пошла бы ему намного легче.
А потом началось празднование именин. Коля отлично вел стол. Сначала мы выпили за встречу, потом за родителей, а потом за виновника торжества (Идрис был уже слегка поддатый, поэтому забылся и сначала недоуменно взглянул, когда Коля от души поздравил его с днем рождения), затем пили за Россию, за Чеченскую Республику (но почему-то не в составе федерации), за взаимопонимание и за все хорошее.
Закуски на столе хватало, и я старался налегать на мясо и бульон. Какие именно продукты замедляют проникновение алкоголя в кровь, я не знал, поэтому ел много и все подряд.
– Вот кушай, обязательно попробуй! – подвинул мне две глубокие тарелки Идрис. – Это наше национальное блюдо!
