она принимала за тревогу за ребенка, оказалось обычной злобой. Ничего Ольга не печалилась и не ради сына старалась, а просто использовала ее, Фаину, как инструмент, заставляя лазить то в музей, то на профессорскую дачу. Тогда ради чего они украли веер у старика?
И Фая ахнула – ради драгоценностей, их Ольга просто-напросто забрала себе. А ей, глупой и доверчивой, рассказала историю о похищенном сыне. Наверное, и фотографию Марины с Ксюшей она сделала сама и отправила ей на телефон, чтобы та не пошла в полицию. Ведь Ольга каждый раз отговаривала ее, когда речь заходила о том, чтобы попросить помощи у Коли.
Коля! Вот кто ей поможет, только он. В таком случае получается, что Фая стала жуткой преступницей – залезла в музей, украла веер с дачи профессора Фишера. Правда, вины ее в этом нет. Ее обманула Ольга, ложными угрозами и враньем заставила идти у нее на поводу и выполнять опасные поручения. Надо немедленно во всем признаться, чтобы Коля нашел настоящую преступницу и забрал у нее дорогую вещицу.
От страшного открытия она бросилась бежать по дороге изо всех сил, не обращая внимания на то, что асфальтовая полоса стала совсем безлюдной. Мимо бегущей со всех ног девушки проехала лишь пара машин, откуда пассажиры и водители с удивлением смотрели на запыхавшуюся бегунью.
Пустая маршрутка промчалась мимо, Фая запоздало взмахнула рукой, но та обдала ее сизым дымом и пронеслась вдаль.
«Ох, какая же я идиотка, поверила в лживые рассказы Ольги и даже не попыталась проверить ни единого словечка! А теперь куча пострадавших и украденные драгоценности!» – от полыхающей внутри злости непривычные к бегу ноги передвигались как можно быстрее, хотя с каждым шагом силы ее покидали все больше.
За время жизни в городе она совсем отвыкла от долгих прогулок, поэтому узкие ремешки босоножек впивались все сильнее в нежную кожу, стирая ее до крови. На глазах выступили слезы, Фая начала задыхаться от быстрого движения, от обиды и злости на саму себя, неужели не получится добраться до города немедленно и спасти веер…
Но тут на дороге мелькнул белый бок маршрутного автобуса, водитель открыл дверцу и крикнул:
– Прыгай, подвезу.
С трудом она взобралась на сиденье рядом с шофером и облегченно вытянула гудящие ноги. А тот расхохотался, довольный:
– А-то смотрю плетешься еле-еле, лица нет. Не местная?
Девушка покрутила отрицательно головой, сил говорить после стремительной пробежки вообще не осталось.
– У нас последний рейс в десять вечера, и отбой, потом до семи утра только на такси за миллион рублей из этой дыры выбраться можно. – Шофер гнал со всей силы так, что пустая машина подпрыгивала на ухабах. – Так что местные все или на колесах, или со мной до города катаются, я уже каждого пассажира в лицо знаю. Кажется, ты недавно с подружкой своей уезжала как-то утром, вот буквально пару дней назад. Причем вот на этой остановке было дело.
– Да, подобрали, – тряхнула головой девушка.
– А то. – Водитель снова просиял. – У меня глаз-алмаз, всех помню. Так что ты учи расписание, чтобы зря ноги не бить. И подругу твою тоже помню. Сегодня вот днем она ко мне садилась в городе. У меня все выходят на Беговой да на площади Маркса, а потом, считай, пустой по городу качусь до конечной. А тут смотрю – прыг дамочка, лицо знакомое. Маленькая, как воробей, а такая суровая, ну прямо важная птица.
– И где она села? – почти выкрикнула, обрадованная, что так неожиданно нашла след свой обидчицы Файка.
– В центре, станция «Парковая», а потом вышла почти на конечной, где кассы «Аэрофлота».
– «Аэрофлота», она билеты на самолет покупала! – почти простонала следом за ним Файка. Она готова была расплакаться от отчаяния.
Водитель с недоумением посматривал на странную девицу:
– А ты чего так расстроилась, даже побледнела. Не знала, что подруга твоя улетает? Вот дела, такая дружба нынче у молодежи. Хотя она какая молодежь, за сорок уже дамочка, пускай и мелкая. А только у меня глаз-алмаз, я возраст человека вижу издалека.
Но Фаина от нетерпения уже ерзала на сиденье, выискивая знакомый городской пейзаж, и, как только показались деревья парка вокруг ее гостиницы, она задергала дверцу в кабине:
– Здесь, здесь остановите!
Водитель еле успел нажать на тормоз, как она выхватила из сумочки смятую сторублевку, бросила на приборную панель и с криком «спасибо!» выскочила из микроавтобуса. Шофер только и успел, что покачать вслед головой взбалмошной девице. Ну что за странные девушки пошли нынче, то еле плетется, то бледнеет без причины, то бросается бежать со всех ног.
А Файка снова мчалась, не обращая внимания на боль от натирающих босоножек, на удивленные взгляды, которые бросали ей вслед прохожие, на пот, что катился уже градом, растекаясь влажными пятнами на спине и под мышками.
Влетев по крыльцу в дверь, над которой горела надпись «Районное отделение полиции», она прямиком бросилась к крошечному окошку, вокруг которого вытянулись буквы «дежурный».
– Мне, мне Петренко надо, Колю!
– Есть такой, – лениво кивнул полицейский за стеклом. – Правда, его подождать придется, он на выезде сейчас. Вы присаживайтесь, вот только уехала бригада, часа теперь через два вернутся, не раньше.
– Да мне сейчас надо, понимаете! – От отчаяния и ощущения близкой катастрофы она повысила даже голос.
– Понимаю, девушка. Если вас ограбили или обокрали, так я вам бумагу дам – и пишите заявление. Вот если вы по личному вопросу, то это как Петренко вернется, так с ним и увидитесь. – Дежурный нахмурился строго. – Сейчас младший лейтенант несет службу. Поэтому отходите, не мешайте работать.
Совсем запыхавшаяся Файка рухнула на жесткое сиденье в холле, но тут же вскочила, как пружина – нет, она не сможет вот так просто дожидаться Колю, пока Ольга готовится улететь из города со своей драгоценной находкой.
Девушка нашла на дне рюкзака карандаш и клочок бумажки, нацарапала коротенькую записку: «Коля, мне очень нужна твоя помощь, срочно! Я буду ждать тебя в аэропорту, необходимо задержать преступника. У них важный груз. Фаина Белова».
Она сунула бумажку дежурному:
– Передайте, пожалуйста, Петренко, как только он вернется. Это очень важно!
– Отдам, как объявится, – кивнул полицейский, и девушка кинулась на улицу.
Нельзя терять время: если сегодня Ольга купила билет, то улететь может в любое время, надо срочно перехватывать ее в аэропорту.
Она вылетела на дорогу, поймала взмахом руки белую машину с шашечками на крыше и выкрикнула, закрывая дверь:
– Мне в аэропорт, срочно!
– Опаздываете, что ли? – Таксист бросил проницательный взгляд в зеркало заднего вида на взмыленную пассажирку.
– Очень!
– Так за полчаса домчу, только по двойному тарифу, за две тысячи, – предложил таксист.
Девушка только кивнула в ответ и полезла в сумочку за деньгами. Машина взревела, как перед гонкой, и рванула вперед, лавируя в потоке.
От резких маневров ей было невыносимо страшно, даже пришлось крепко зажмуриться, чтобы не видеть, как лихач обгоняет другие авто, перепрыгивает из полосы в полосу, подрезает на светофорах. Наконец машина выскочила на почти пустую автостраду в сторону аэропорта, но здесь стало еще страшнее. Водитель втопил педаль газа почти в пол, вцепился в руль, сосредоточившись на дороге.
Пейзаж за окном слился в одну мутную ленту, Файка на секунду приоткрыла глаза и снова крепко зажмурила, даже дыхание задержала, чтобы только отвлечься от жуткой скорости. Хотя страдания ее были не напрасны, как и обещал водитель, через полчаса такси ловко вырулило к парковке возле здания, на котором переливалась ярким светом надпись «Городской аэропорт».
Девушка на ослабевших ногах выбралась из авто и поторопилась к крыльцу. Пока она стояла в очереди на досмотр личных вещей, проходила рамку, все крутила головой, высматривая Ольгу. К ее ужасу, огромное здание из стекла и бетона оказалось переполнено пассажирами. Они стояли, шли, несли свой багаж, встречали прибывших, целовались, обнимались. В этом людском море трудно было найти одного человека.
Отчаявшаяся Фаина прошлась по первому этажу, где пассажиры выстроились к стойкам регистрации для посадки на самолеты, поднялась в кафе аэродрома, даже проверила уборную.
Все усилия были тщетными, Ольги нигде не было видно. Возле перил ограждения второго этажа она приуныла,
