внимательно всмотрелся: бледная, в мятой одежде, коленки все в ссадинах, а на лбу полыхает краснотой огромная шишка. Явно что-то случилось.
Он предложил:
– Может, в гостиницу зайдем, там кондиционер есть. А то я от жары уже, как мороженое, растекся. Вы, кстати, не хотите? Можем в кафе зайти. Здесь рядом, у них коктейли молочные вкусные.
Ответить она ничего не успела, мир с огненным шаром наверху вдруг качнулся, как на гигантских качелях, накренился набок и обрушился вдруг душной темнотой на девушку.
Открыв глаза, первым делом Фаина увидела обеспокоенное лицо Петренко с бисеринками пота на розовой молочной коже. До смерти напуганный ее обмороком, Коля на секунду опустил полотенце, которым обмахивал девушку. Рядом суетилась с пультом от кондиционера гостиничная администраторша.
Полицейский с обвисшим телом клиентки их гостиницы напугал ее до ужаса, но сейчас, видя, что девушка пришла в себя, она деловито сунула пульт парню в руки:
– Так, я поставила двадцать градусов, чтобы побыстрее помещение остыло. Окна не открывайте. Вода в графине. Лед я в морозилку холодильника сложила. Если что-то понадобится, то звоните на стойку ресепшена.
– Ага, – выдохнул Колька и сам тяжело опустился на соседнюю кровать. – Спасибо.
Когда хлопнула дверь, он подмигнул Файке:
– Вот ты напугала меня, как грохнулась, я еле успел тебя подхватить. Ты в жару-то не ходи без головного убора. Если меня рядом не будет, кто поможет?
– Спасибо. – Девушка слабо улыбнулась.
Паренек расстегнул пуговицы формы, сам жадно глотнул воды из графина на столе. Откашлялся, не зная, как перейти к официальной части.
– Я так-то по делу, дежурю снова сегодня. Напарник попросил заменить, у него дочка приболела. В дежурку поручение поступило из района, я смотрю, фамилия и имя, отчество, фамилия – все совпадает. Белова Фаина Васильевна, из гостиницы. Так и понял, что ты в историю влипла снова.
Улыбка мгновенно съехала с лица девушки. Файка снова вспомнила кошмар, который преследовал ее с самого музея, с того момента, как она коснулась королевы Изабеллы.
Дрожащая, она приподнялась на кровати:
– А профессор жив, Герман Фишер?
– Живой, – обстоятельно кивнул лейтенант Петренко. – В больницу районную положили, травма черепа у него, но говорят, все в порядке. Правда, пока без сознания, не может ничего рассказать. Ты свидетельница единственная.
– Я все рассказала участковому. – Фая опустила глаза, ей очень не хотелось лгать и скрывать неприятную историю с веером от этого милого молодого человека. Только она никак не могла решиться признаться ему, что наделала столько глупостей.
В конце девушка не выдержала и спросила:
– А кто на него напал, выяснили?
Петренко покосился на ее разбитые колени и шишку, пожал плечами:
– Непонятно, ничего не взяли. Жену потом бывшую привезут опись имущества проводить, она в больнице пока.
– Тоже? – изумилась девушка.
– Ну да, это экскурсовод из музея, Матвеева Анна Юрьевна, которую тогда в музее по голове стукнули. Они вместе раньше работали, а сейчас она за ним ухаживает. Но вроде ничего не взяли, соседи говорят, только стол с документами перевернули, а в остальных комнатах все на месте.
Парень поднялся, вытащил измятый лист бумаги:
– Я, в общем-то, вот зачем приходил, это повестка. Явиться надо на допрос как свидетелю к следователю завтра. Ну, адрес ты знаешь, через два квартала отсюда. Я, если что, в соседнем кабинете.
Перед уходом Колька замялся на месте и вдруг выпалил:
– Ты знаешь, ведь у всех бывает, что запутался там или стесняешься чего-то. Ты не стесняйся, если помощь моя нужна, то обращайся. Ты девчонка классная, не хочу, чтобы опять в какую-то беду вляпалась. Если не хочешь говорить, я пытать не буду. Ну все, отдыхай. Если понадоблюсь, ты знаешь адрес.
И прикрыл за собой дверь, затопал бойко по коридору гостиницы.
Фая прикрыла глаза, положила на лоб мокрое полотенце и крепко задумалась. Сейчас обида жгла не так сильно изнутри, только в голову закралась другая мысль.
Ведь кто-то ради этого веера нападает на несчастных стариков, музейного профессора и экскурсовода. Можно, конечно, предположить, что это сделала Ольга, правда, есть одно «но». Ведь музейные работники и она связаны одним интересом к вееру королевы Изабеллы. Поэтому Ольга не могла напасть на старика, потому что в ту ночь и утро была рядом с Фаиной. Значит, это сделали ее напарники, ударили бедного профессора Фишера, чтобы забрать веер. Но почему тогда не забрали?
Фая вдруг поняла, что ужасно запуталась. Опять разлохмаченный клубок из предположений и вопросов. А нужно, чтобы все было как в простейшем математическом примере, который она изучает с ее малышами. «У Вани было пять яблок, а у Кати три».
Девушка сделала строгое лицо самой себе и посоветовала, как утешала младшеклассников, которые запутались в цифрах: «Вернись к самому началу и сделай все без спешки снова, шаг за шагом. Тогда у тебя все получится».
Она отпила воды, вытянулась на кровати поудобнее, подождала, пока утихнет головная боль, и снова вернулась к своим рассуждениям:
«Хорошо, все началось в музее, когда она коснулась веера в руках «французской волчицы», королевы Изабеллы, а старик-француз поднял крик из-за этого и наябедничал экскурсоводу. Так что было дальше? Потом я пошла в ресторан с девочками и их ухажерами, а затем оказалась на набережной, где познакомилась с Олегом, вернее Ольгой, переодетой в Олега. И с той минуты кошмарные события никак не прекращаются. Ольга принесла их в мою жизнь. Но как только она получила веер, то сразу исчезла, будто ее никогда и не было. Оставила с кучей загадок и непонятностей.
Надо найти эту женщину, наверняка она не рассказала все начистоту. Ведь она сбежала, как только я застала ее на сеновале с кучей драгоценностей, спрятанных в потайном отделе веера. Непонятно только зачем? Мы бы просто передали веер и его содержимое французу, освободив заложников. Наверное, она испугалась, что я захочу забрать все камни себе, наплевав на безопасность Марины и Ксюши, не думая о жизни ее ребенка?
Теперь все понятно, бедная Ольга просто не привыкла доверять никому, вот и унесла веер одна, чтобы не рисковать. Надо найти ее и объяснить, что я совсем не хотела нажиться на страшной беде и что не бросила бы без веера, помогла бы обязательно освободить мальчика!
Теперь Файке стало стыдно из-за своей злости на Ольгу. Та просто не привыкла ни с кем дружить и доверять, как испуганная собака, укусила руку того, кто ей помогает.
Надо найти женщину сейчас же и успокоить. Она наверняка переживает и боится, что Файка пойдет в полицию, чтобы написать на нее заявление за нападение и удар по лбу. Или еще хуже – признается во всех преступлениях, на которые им пришлось идти из-за злополучного веера.
Полежать спокойно не получилось, Фаина подскочила и принялась приводить себя в порядок, на ходу подбирая фразы, какими она утешит Ольгу.
«Не бойся, я никому ничего не расскажу, ведь ты ни в чем не виновата. Или лучше так… Ты можешь мне доверять, пускай мы и не подруги».
Глава 7
Умытая наконец, в чистом платье, она уже выходила из маршрутки на нужной остановке, когда оглядела пустой салон транспорта, сгущающийся мрак на улице и поняла, что, как обычно, задумалась и упустила важный факт.
Уже вечер, а значит, музей закрыт, она не сможет найти там Ольгу или хотя бы узнать ее домашний адрес. Но деваться уже было некуда, и девушка побрела по асфальтовой дорожке, утыканной указателями «Музей погребальной культуры», «Центральный вход».
С лаем навстречу вылетела Пальма, девушка ойкнула, зажмурила глаза и замерла в ожидании укуса. Только дворняжка обнюхала подол платья и вдруг лизнула ее горячим мягким языком прямо в ноющее от ссадин колено.
От неожиданной ласки Файка рассмеялась, а Пальма запрыгала вокруг, загавкала, по-своему выражая дружелюбие. И девушка вдруг поняла, да она совсем не грозная и не пытается напасть, просто приглашает поиграть. Она присела на корточки, обняла добродушную охранницу, потрепала между ушами, уворачиваясь от щекотного горячего языка, который так и норовил облизать ее щеки.
– Вечер добрый, красавица.
Из темноты на свет фонарей вынырнул музейный сторож. Он
