- Не знаю. То есть знаю. Теперь.
- Так вот и ты должен действовать, как тот петух.
И думать «не попаду, так хоть согреюсь». То есть, тьфу, напугаю кровососа. И вообще наведу кипеж.
- Кипеж? - Как видно, этого жаргонного словечка наш инопланетянин Тигренок тоже не знал.
- Ну да. Кипеж - это значит суета. Такая конструктивная, деятельная суета, отвлекающая противника.
- Ara. Понятно. Буду наводить этот вот… кипеж!
- Ну и отлично!
Мы с аппетитом поели - несмотря на усталость, °ба мы были в хорошем настроении.
Я рассказал Тигренку историю о том, как Костя Тополь катался пьяный на катере по Москвереке, пока не врезался в теплоход, где праздновал свое шестидесятилетие один очень задорный генералмайор милиции.
А еще - историю о том, как четыре года назад я обменял «мамины бусы» на новенький мотоцикл «Хонда».
Ну а Тигренок рассказал мне, как несколько лет назад он пробовал поступать в музучилище по классу скрипки, но во время вступительного прослушивания, которое проходило на сцене филармонии, упал в оркестровую яму. А все потому, что от лекарства, которое он принял, чтобы уменьшить абитуриентскую нервозность, у него закружилась голова.
История была действительно смешная. И Тигренок рассказал ее довольно талантливо. Это было неожиданно - что такой беспомощный ботаник, как Тигренок, оказывается, все же способен рассказать историю, которая насмешит такого бывалого слушателя историй, как я!
А потом я велел ему ложиться спать, что он с удовольствием и сделал.
Я был благодушен по случаю богатой добычи и спасения из призрачных лап демосталкеров. И поэтому добр. Очень добр!
Я разбудил Тигренка перед рассветом - ему оставалось караулить какихнибудь несчастных два часа (в то время как я сидел в дозоре целых четыре с половиной).
Я еще раз проверил все семь датчиков электронной охранной системы «Весна3», сунул Тигренку в руки термос с кофе. И наказал ему быть паинькой, ни в коем случае не засыпать и не выпускать из рук рюкзак, где в контейнерах томился хабар.
Я был уверен, ничего дурного не случится. И снились мне такие классные, такие комфортные сны - теплое синезеленое море, облизывающее пенным языком мелкий желтый песок… Высокие палмлы, бросающие тень на лазурный бассейн, на берегах которого, словно бабочки, примостили свои красивые тела девчонки, а вот уже бредет к ним бармен, подозрительно похожий на Неразлучника из бара, что на Дикой Территории… И на подносе у него бокалы с разноцветными коктейльными зонтиками и спелые, сочные фрукты, среди которых моя любимая маракуйя…
В общем, у меня не было никаких дурных предчувствий. Представляете?
Я проснулся за две минуты до того, как начал свое монотонное вяканье будильник на моем ПДА.
Я ужом выскользнул из теплого спальника. Выключил будильник. Быстренько ответил на два главных вопроса сталкерской повседневности - «кто я?» и «где я?».
Полной грудью вдохнул рассветную свежесть.
Бросил взгляд в сторону родничка - там, возле тихо журчащей воды, я оставил недотепу Тигренка.
Помню, перед тем как заснуть, я в последний раз почерепашьи выгнул шею, чтобы бросить контрольный взгляд на спасеныша - не добрались ли и тут до него какиенибудь локальные полтергейсты?
Тьфутьфутьфу, все было в ажуре, Тигренок сидел, потурецки скрестив ноги. Сколиотическая спина его была уперта в рюкзак с нашим хабаром. В руках он держал листик и огрызок карандаша - которые ссудил ему я.
На листке он собирался чтото писать. Не то любовное письмо к своей Алене, не то драму в стихах «Демоны Зоны», не то завещание «…а пару неодеванных носков «Адидас» и свою зубную щетку с эмблемой футбольного клуба «Динамо» я завещаю своему двоюродному брату Глебу, который живет в Омске…».
Два часа спустя Тигренок находился на том же месте, где я его оставил.
Однако не сидел, а лежал. Лежал же он в позе эмбриона, уютно скрестив руки на груди и подтянув к животу колени.
На его лице играла херувимская улыбка существа, которому уже ничего не надо от этой жизни, окромя счастья для всех даром и прочей духовности.
Ноздри его курносого носа с сопением втягивали сырой воздух.
Густо исписанный листок бумаги в клеточку и мой карандаш валялись рядом. Листок был придавлен булыжником, чтобы, значит, ветром не унесло. Рядом стоял мой термос.
В общем, наш Тигренок спал, господа присяжные и заседатели! Храпел! Дрыхнул!
В то время как рюкзак с хабаром… рюкзака с хабаром… при нем больше не было!
Хорошенькие дела, да?
Вначале мне показалось, я чтото напутал. Что у страха глаза велики.
Спорым шагом я обошел поляну и осмотрелся - ни под деревьями, ни возле моей лежки, ни у тропы. Никаких рюкзаков! Никаких одиноко валяющихся «подсолнухов» и «кварцевых ножниц»!
Я был так взволнован, что едва не зацепил плечом изрядную колонию грибов…
О, йопэрэсэтэикалэмэнэ! О, мать моя женщина!
Приходилось признать, что у нас с Тигренком, да что там «у нас», у меня, у опытного сталкера Комбата, увели прямо изпод носа один из самых ценных хабаров в моей сталкерской биографии!
Как тут не заорать благим матом?
Вот тебе и «новичкам всегда везет»! Везетто везет!
Но, похоже, недолго!
По мере того как мое бешенство остывало, приходило любопытство - в профессорских очках и со следовательской лупой.
A как же сигнализация? Почему не просигнализировала? И вообще, «вот э фак из гоуинг он?» - как говаривал пиндос Джереми, мой трижды подопечный турист и заодно немножечко приятель.
Я бросился проверять датчики «Весны3».
Как я и предполагал, датчики не работали. Их попросту отключили. Скорее всего - при помощи «сникерса», совершенно нелегального и довольного дорогого прибора, который производят рационализаторы и изобретатели зонаиндустрии вроде покойника Лодочника. Надо же!
Как мне было тут не пожалеть о моих старых добрых «монках» - минах осколочных направленного действия, - оставшихся в схроне в Елкином Лесу? Вот их, мои «монки», никаким «сникерсом» не отключить!
Жаль только, весят мои дорогие «моночки» по пять кило каждая… Замахаешься с ними по Зоне шароебиться!
Тем временем, как будто чтото учуяв, проснулся Тигренок.
Он поднял над холодной землей свою продолговатую, накоротко стриженную голову на тонкой шейке.
Пару раз безгрешно хлопнул своими девчачьими ресницами. Принял сравнительно вертикальное положение. И глядя на меня глазами новорожденного ягненка, поинтересовался:
- Чтото случилось, Владимир Сергеевич?
- Ничего особенного. За исключением того, что у нас украли весь хабар.
- Весь хабар? - механическим голосом переспросил Тигренок, который, я допускаю, со сна подзабыл значение слова «хабар».
- Дада! Весь! И твои «кварцевые ножницы» тоже!
- И мои «кварцевые ножницы»? - Мутные со сна глаза Тигренка сделались большими, как чайные блюдца.
- Дада, и твои «ножницы»! Так своей девушке болезной и расскажешь! Мол, то да се. Заснул на посту, как младенец. И пока я спал, вор отключил сигнализацию и вытащил рюкзак с артефактами прямо изпод моей костлявой задницы! Так что болей дальше, любезная Аленка, пока я вора не поймаю!
Что ж, я был зол не на шутку!
Причем злился я даже не столько потому, что у нас украли артефакты - стыдно сказать, но это мне было не в диковинку, много раз приходилось мне терять ценные находки, становиться жертвой воров, мародеров, забывчивости и халатности - и собственной, и напарника.
В основном я злился потому, что меня, меня, опытного Комбата, унизил какойто вороватый незнакомец! Практически плюнул мне в мое покрытое шрамами ветеранское лицо! Оскорбил меня страшным оскорблением - оскорбил действием!
Ну а еще, хотя я и не хотел в этом признаваться, я злился на самого себя.
Ведь я знал, почти на сто процентов был уверен, что мой башковитый и чертовски везучий спасеныш не высидит два часа в карауле. Я видел, что Тигренок слабенький, неорганизованный, не умеет концентрироваться, что он не выдержит, что он нюня и маменькин сынок, что он, в конце концов, не выспался прошлой ночью, да и кто бы выспался под ржавым брюхом МАЗа. Зачем же я поручил ему столь ценный рюкзак?
Нет бы самому спать с ним обнимку - и хрен бы ктонибудь незаметно вытащил его из моих чутких объятий! Зачем я вообще заставил его караулить? Сидел бы уже до утра сам! В конце концов, я сам без сна спокойно могу сутки, особенно если стимуляторы нормально штырят…
Эх, воспитатель хренов. Макаренко недобитый…
- Но кто мог это сделать? Кто? Для мутантов это слишком сложно - отключить сигнализацию. Ведь так? - Тигренок мерил шагами серую проплешину поляны.
- Знал бы кто - убил бы на хер, - тихо произнес я.
- Неужели нету способа это узнать?
- Да какие уж тут способы… Могу посоветовать разве что гадание на кофейной гуще. Был у меня когдато приятель, сталкер по кличке План. Так вот он после того, как ему ногу на мине оторвало - тогда Периметр как раз в моду вошло минировать, - План податся в экстрасенсы. Теперь дурачит честных граждан в городе Луцке. Вот к нему бы обратиться не мешало! Он бы все прояснил: кто украл, какие кармы, что говорит эгрегор…
