У самого выхода, в прихожей заметила зеркало и замерла перед ним. Уж не знаю, почему, но меня так тянуло на улицу, что я и позабыла о ритуале и родном теле, в котором с этого дня находилась моя душа.
И теперь даже немного удивилась, увидев в зеркале себя — прежнюю себя, настоящую, ту, какой была до всего произошедшего. Как будто и не менялось ничего, как будто все это: свадьба, Эльтерес, семья Февральских, театр, праздник Первоцвета и похищение в Озерах, а потом побег — было всего лишь сном. И только дом Филиппа и зимняя одежда на мне доказывали, что все случилось на самом деле.
Декабрьский мороз кусал за щеки, свежевыпавший снег хрустел под ногами. Воздух пах свежестью, а ели стояли, укрытые белоснежными шапками, но этот пейзаж мне был неинтересен. Меня звало и подгоняло вперед что-то другое, какое-то чувство внутри меня, и я уверенно шагала прямо туда, откуда мы вчера выбрались после перемещения из Озер.
Водопад находился прямо на границе между двумя Дворами, и лишь холодная вода отделяла меня от родного края, который, я чувствовала, нуждался во мне.
Я так и застыла на месте, не сводя глаз с безжизненного серого леса, но не решалась пройти дальше. И была так сосредоточена на разглядывании горизонта, что не сразу заметила приближение Филиппа.
— Приятно снова видеть тебя в своем теле, — произнес он, остановившись сбоку от меня.
От неожиданности я вздрогнула и повернулась к нему.
Он смотрел прямо перед собой, туда же, куда только что смотрела я сама. На губах его была едва заметная улыбка. И если я была вся напряжена и взволнована странными и совершенно необъяснимыми ощущениями, заставившими меня явиться сюда, то Филипп был расслаблен и спокоен.
Невольно я залюбовалась его красивым профилем. Высокий лоб, прямой нос, резко очерченные губы… На губах мой взгляд и остановился. Вспомнились ощущения, что дарили их прикосновения к моей коже, эти нежные сладкие поцелуи… Вот только никаких поцелуев никогда не было! Мы ведь только недавно познакомились! И недели не прошло с тех пор! Откуда эти мысли?!
Филипп, по-прежнему стоявший ко мне боком, казалось, догадался, о чем я думаю, потому что губы его еще сильнее растянулись в улыбке. А мне пришлось потрясти головой, чтобы избавиться от наваждения и выкинуть глупые мысли из головы.
— Как ты себя чувствуешь? — поинтересовался он, поворачиваясь ко мне. А я в этот момент снова быстро отвернулась к водопаду, потому что чувствовала глубочайшее смущение и боялась взглядом выдать свои чувства.
— Неплохо, — пожала плечами как можно более равнодушно. — Ничего не болит, прежнего дискомфорта не испытываю. Теперь я чувствую себя легко, и магия внутри меня пробуждается с новой силой. Теперь я почти уверена, что смогу без проблем ее использовать.
— Уверен, так и есть. К тому же, близость родного края влияет на магию. Делает ее сильнее. Ты же чувствуешь, как тебя тянет туда?
Я кивнула. Все было именно так. Мне хотелось пойти туда, в этот гиблый лес и выпустить магию наружу. Теперь стало понятно, почему король Леонард так не любил покидать Зимний Двор. Только там он мог быть таким могущественным непобедимым магом, каким его все знали. Только там мог внушать ужас своим подданным, только там имел реальную власть. Поэтому и королевская резиденция находилась именно в Зимнем Дворе, а не в Эльтересе.
Интересно, какого будет наконец-то воспользоваться осенней магией? Мне уже не терпелось начать…
— Не спеши, — сказал Филипп. — Еще не время туда идти.
— Почему? — я не выдержала и все-таки повернулась к нему.
— Это опасно. Ты можешь там погибнуть, — спокойно ответил он.
— Почему? — повторила я вопрос.
— Лес мертв. Магии там нет. И если ты попытаешься выпустить ее там, то неизбежно умрешь. Понимаешь, осенний лес — это и есть источник магии и жизни. Как для Зимнего Двора — их горы с заснеженными пиками, для Летнего — их моря и жаркие пляжи, а для Весеннего — их цветочные сады. Работа магии — это естественный, но взаимозависимый обмен. То, что мы берем у природы, должно ей возвращаться, и наоборот.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Я кивнула, вспомнив уроки Ясеня. Хоть для чего-то они пригодились.
— А если я начну колдовать на мертвой земле, то не смогу получить силу обратно и буду истощена.
— Верно.
Последний раз взглянула на пустой одинокий лес и с тяжелым вздохом отвернулась. Как жаль, что мне нельзя прямо сейчас испробовать там свои силы, развернуться во всю мощь и познать наконец, на что на самом деле способна моя магия. Я ведь и не видела ни разу колдовство осенних магов. А мне так хотелось наблюдать за тем, как эти корявые пустые деревья в один миг окрашиваются в багрянец и золото, как сухая земля покрывается желтыми листьями, как легкий ветер подбирает их и уносит в свой веселый хоровод…
Но что мешает мне попробовать здесь, на этом берегу, пусть и на чужой земле?
Прикоснулась к ближайшей ели, ожидая результата, и… И, конечно же, его не было — это ведь вечнозеленая ель! Ну что за невезение!.. Максимум, что у меня получилось — это снег растопить и призвать ветерок чуточку теплее…
Бросила короткий взгляд на Филиппа, но тот никак не стал комментировать мои действия. Что ж, хоть смеяться не стал над моим провалом, и на том спасибо!
— Пойдем, Нила для нас ужин приготовила, — вместо этого сказал он. — Да и Инна, должно быть, уже давно проснулась.
Вместе мы пошли обратно к дому.
Некоторое время оба молчали, и молчание это было приятным для нас обоих. Я ни о чем конкретно не думала, а просто наслаждалась тишиной и покоем. Но вскоре вспомнила кое-что, о чем не могла не спросить.
— Что имел в виду Глеб, когда сказал, что вы наследили, и тебе нельзя прикасаться к лианам?
Филипп ответил не сразу. Несколько шагов мы еще проделали в молчании, пока он тщательно обдумывал ответ, а потом сказал:
— Когда мы пришли к фонтану и обнаружили, что тебя там нет, сразу догадались, в чем дело. Пришлось действовать быстро. Понятно, что никто, кроме Ясеня, не стал бы тебя похищать, да и Инны к тому времени дома не оказалось. Ясень подстраховался и увел ее из дома, чтобы та не смогла нам ничего рассказать. Он понадеялся, что мы не станем открыто нападать на него. Но он ошибся.
— Вы… что вы сделали? — спросила я, ожидая и в то же время опасаясь услышать ответ.
— Нам пришлось проникнуть в его особняк, преодолевая охрану и магическую защиту.
— Вдвоем против целого отряда охранников?!
— Ну не так уж их много было, на самом деле, — поскромничал он. — Дай бог если десяток человек наберется. Ясень слишком самонадеян и весь упор делает в основном на магию.
Не удивительно. Не зря ведь его признали лучшим специалистом в магическом искусстве.
— И что же было дальше? — поторопила его.
— А дальше мы с Глебом решили разделиться. Он взял на себя охрану.
— Один?! Против десяти человек?!
Мужчина рассмеялся.
— Ты бы видела, как превосходно он владеет шпагой! Ты ведь не знала, что стража Эльтереса, как и воины Зимнего Двора, обучены призывать оружие из ниоткуда? Что оно всегда рядом с ними.
— Нет, конечно. Откуда мне такое знать?
— Ну вот, теперь знаешь. К тому же, он Февральский. Владение оружием и знание воинского искусства у него в крови.
Объяснение успокоило, но лишь немного. Однако больше перебивать я не стала.
— Пока Глеб отвлекал на себя людей особняка, — продолжил Филипп, — я обернулся филином и попытался влететь в окно… и тут возникла главная проблема — я не смог. Передо мной возникла цветочная стена. Казалось бы, ничего такого, что не может преодолеть Июньский лорд, но… магия в этих цветах была такой концентрированной, что не пропускала даже мою летнюю магию. И тогда мне пришлось обратиться к другой своей силе…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Мы остановились в паре метров от дома и повернулись лицом друг к другу. Я уже догадывалась, что могу услышать дальше, но сейчас даже дыхание задержала, не желая пропустить подробности из уст Филиппа. Неужели?..
— Я взмахнул темными крыльями, и вместо перьев с них посыпались желтые листья. Как только они коснулись земли, все вокруг, в том числе и цветочная стена, закрывающая окно, начало стремительно увядать. И да, — после паузы добавил он, — это видели абсолютно все, кто там находился.
