почти два года, а виноватых в данной ситуации ни в полиции, ни в прокуратуре нет. Прокурор Лефортовской межрайонной прокуратуры фактически не скрывает своей заинтересованности в развале уголовного дела, препятствует расследованию, выделяет из дела эпизоды, которые затем не расследуются.
Прокурор Лефортовской межрайонной прокуратуры Сапожков С. Н. искренне считает, что закон это и есть он сам. Жаловаться куда-то на прокурора бесполезно, все обращения по цепочке возвращаются ему самому.
Ходатайство о моей безопасности из материалов уголовного дела бесследно исчезло, мои показания о том, что меня попросили подписать налоговую схему об уходе от уплаты налогов, никто не проверяет, как и попытку моего убийства.
Получается, что человек, пытавшийся меня убить, Золкин О. А., был прав, сказав мне, что в РФ нет правоохранительной и судебной системы и что жаловаться мне некуда.
Как всегда, из администрации главного доминанта страны мою жалобу направили прокурору, на которого я жаловался. Должно быть, я был настолько жалок в глазах этого прокурора, что он даже не стал возбуждать дело за ложный донос.
Я же в ответ написал свое последнее обращение. После использования всех возможностей для восстановления закона моя борьба подходила к концу.
в Электронную приемную Администрации Президента Российской Федерации
Здравствуйте!
Текст
Хотел выразить Вам признательность за то, что Вы терпеливо переправляли мои обращения в прокуратуру, а это уже мое девятое и последнее к Вам обращение.
Конечно же, нет никаких ответов по своим доводам о том, что прокуратура препятствует расследованию уголовного дела против меня как личности, игнорирует противоправную деятельность Золкина О. А. как организатора и бенефициара схемы уклонения от налогов.
Кто знает, быть может, прокуратура тоже в доле этого бизнеса, а в наших условиях это обычай делового оборота.
Те факты, что прокуратура может лжесвидетельствовать в суде и задним числом подделывать документы, тоже никого не заинтересовали, так как я понимаю, что все все знают, все понимают и ничего криминального в этой истории не видят.
Согласно полученному мной письму, прокуратура г. Москвы должна была обладать информацией по моему делу 10 августа 2017 года, но, как показывает практика, вышестоящие прокуратуры легко отказываются от своих писем и требований, для них это лишь отписки, а сдавать своих сотрудников они никогда не будут — дело чести мундира.
Я уже ничего не жду от Вас, прекрасно понимая, что если несколько месяцев обсуждается вопрос о том, насколько был пьян шестилетний мальчик, о конъюнктурном фильме «Матильда», то Вы заняты несомненно более важными делами, чем полностью сгнившая правоохранительная система.
Именно благодаря Вам я понял, как я был прав, когда в октябре 1993 года был вместе со своим народом, который протестовал против приватизации страны кучкой негодяев, ведь система всеобщего беззакония была заложена именно тогда.
Спасибо Вам! И конечно же, не стоит мое письмо пересылать в прокуратуры, они тоже в курсе ситуации в стране.
Бороться с этой матрицей унижения и подавления, как я и ожидал, оказалось занятием трудным, но у меня с самого начала был план довести это дело до Европейского суда по правам человека и попробовать его опубликовать, с тем чтобы мы задумались, может быть, нам и стоит создать хотя бы какое-то подобие правоохранительной системы. Ведь не зря же я, став завсегдатаем Лефортовского суда, к которому уже даже судьи стали относиться с неким уважением, уже трижды добился судебного порицания сотрудников полиции.
Добиться того же в отношении Лефортовской прокуратуры мне не удавалось лишь по причине зависимости судей от прокурорских работников. Вот и в этот день, собираясь в Мосгорсуд, я слушаю песню «Би-2» и даже еще надеюсь на лучшее для себя решение.
Этот мир мне не должен,
Но не в силах мне помешать.
Что нельзя, а что можно
Я привык за себя решать.
В суде пришлось три часа дожидаться, пока судья будет слушать мое дело, так как из изолятора привезли подсудимых, а у этих бедолаг приоритет передо мной. Наверное, это справедливо, ведь им, бедолагам, предстоит столько всего пережить в этот день, чтобы добраться до суда в автозаке.
В зале суда в центре висят большие мониторы, где видно, как в соседнем зале слушается какое-то дело. Я вижу, как задержанные сидят там в клетке и в наручниках — неизменные спутники БДСМ, так наглядно подчеркивающие власть доминантов. В моем же деле судья сухо ставит точку — оставить решение нижестоящего суда без изменений, менты нарушили твои права, но прокурорские сделали все, что могли. Мои доводы, как и мое заявление, что Лефортовский прокурор — преступник, сознательно идущий на служебное нарушение, в расчет не берутся.
Что же тут поделаешь, я проиграл, но я не шел спокойно на убой, как баран, а система, исчерпав себя сама, сдохнет через десяток лет. По возвращении домой я узнал по ТВ, что Россия планирует отказаться от признания решений Европейского суда по правам человека.
Ну что же, в принципе, я не совсем разделяю ненависть Европы ко всему русскому, мне не нравятся европейский мультикультурализм и их ювенальная юстиция, надоедливые ЛГБТ-сообщества, наверное, именно поэтому они решили избавить меня от лишней судебной инстанции. Проблем в нашей правоохранительной или судебной системе наши управляющие доминанты не видят.
Экскурсия
Сегодня вечером в БДСМ-клубе должна состояться вечеринка «Аукцион рабов», и я с утра в предвкушении чего-то необычного. Мои фантазии будоражат хорошенькие рабыни, требующие внимания и конечно же наказания.
А ночью я придумал развлечение для себя и моей подруги Шурочки, которая приехала из Ижевска погулять по Москве. Я решил показать ей утром булгаковскую Москву в необычном разрезе БДСМ.
Встретившись в метро на Пушкинской и угостив ее кофе в самом первом российском «Макдональдсе», я повел Шуру в Гнездиковский переулок.
— Вот видишь, Шур, эту арку в переулок. Именно сюда свернула булгаковская Маргарита с противными желтыми цветами. Ты как думаешь, о чем роман «Мастер и Маргарита»? Просто существует несколько равноценных версий, что роман о любви, о религии или даже не совсем безосновательная версия, что роман о масонах. Отец Булгакова, да и сам Булгаков несомненно хорошо разбирались в тематике масонства.
— Я думаю, что роман о страстях и страданиях, — ответила после короткой паузы мне Шура.
Я чуть не подпрыгнул от неожиданности. Ведь именно это я и придумал сегодняшней ночью.
— Молодец, Шура! Именно это я и хотел тебе сказать, что
