При этом она накручивала его локоны на свои тонкие, увенчанные большими накладными ногтями пальцы.
– Я, я! – запищал Максим, более не в состоянии выдерживать невыносимую боль.
Яна немедленно отпустила его и велела типам поставить Максима на ноги. Те, как следует встряхнув студента, приперли его к грязной стенке.
– Отлично. И все, что ты поведал журналистке, правда?
– Чистая правда! Вот вам крест! – Максим даже попытался в самом деле перекреститься.
Типы с ухмылками переглянулись, а Яна пропела:
– Отлично! Что доказывает: к убийствам наша секта не причастна, в городе действует маньяк-одиночка. А власти пытаются это скрыть. И преследуют невинных.
Потрепав Максима по бледному лицу, Яна сказала:
– О том, что мы с тобой провели воспитательную беседу, никому не скажешь. Когда надо, мы с тобой свяжемся. И ты подтвердишь все, что нам нужно. Ясно, рыжий клоун?
Один из типов на прощание снова врезал Максиму в живот, и, пока тот корчился среди валявшихся на полу окурков, троица неспешно спустилась по лестнице.
– И я не сомневаюсь, что вы знаете об этом деле гораздо больше, чем сейчас уверяете! – произнесла Надежда и внимательно посмотрела на невысокого плотного небритого мужчину, который нервно потирал руки.
Она находилась в квартире Антона Кудымова, супруга Веры, которая вот уже четыре дня как не подавала признаков жизни.
– Можете считать все что угодно! – заявил журналист. – И вообще, я очень занят, мне надо работать!
Надя, навестившая его в небольшой захламленной квартире, располагавшейся в Поречном, далеко не лучшем районе города, хотела в первую очередь убедиться, что Вера не скрывается у него.
Или не удерживается там силой.
Кудымов не хотел впускать ее в квартиру, подробно расспрашивая, кто она и почему решила заявиться к нему (адрес журналиста Надежда узнала от одного из своих многочисленных знакомых), однако в тот момент, когда он намеревался захлопнуть у нее перед носом дверь, она проскользнула к нему в коридор, чем вызвала небывалую ярость Кудымова.
– И вообще, я полицию сейчас вызову! Что это, в самом деле, такое! – завопил он, а Надя, осматриваясь и убеждаясь, что Веры в квартире журналиста нет, ответила:
– Вызывайте!
Однако, несмотря на свою угрозу, Кудымов не торопился привести ее в исполнение. Надежда прошла на крошечную кухню и открыла холодильник. Если в квартире и удерживается второй человек, то это можно будет понять, увидев, сколько продуктов имеется про запас.
В холодильнике была початая головка сыра, объеденная палка колбасы и невероятное количество банок со сгущенкой.
– Нет, что вы себе позволяете! – петушился журналист, прыгая у нее за спиной. – Это моя квартира!
– В самом деле? – спросила его холодно Надежда. – А мне кажется, что купили вы ее вместе со своей супругой, Верой. И что в случае развода вам пришлось бы уступать ей половину. Интересно, что приключится, если Веру так и не найдут?
Кудымов сглотнул, уставился на нее водянистыми глазами и растерянно произнес:
– Вера исчезла? Я и не знал.
Надежда посмотрела на него – говорил ли он правду или складно врал? Репутация у журналиста Кудымова была далеко не блестящая, а если называть вещи своими именами, просто отвратительная. Его в течение нескольких лет выкинули из многих изданий. В последний раз его уволили с областного телевидения (в начальники коего его теперь прочили), и он нашел себе пристанище в желтой-прежелтой газетке «Городские скандалы».
– Вы, думается, многого не знаете, – ответила Надя, вышла из кухни и направилась через коридор в зал. Ничего примечательного, кроме новенького и явно дорогого телевизора, там не было.
– На что это вы намекаете? – спросил подозрительно журналист. – И вообще, кто вы такая? Почему вас так интересует исчезновение Веры?
Надя повернулась к журналисту и ответила:
– Меня же занимает вопрос, отчего ее исчезновение вас так не занимает.
Кудымов смутился и быстро сказал:
– Ну, мы с Веркой расстались. Я ушел от нее, наша семейная жизнь давно сошла на нет.
– Насколько я в курсе, это она вас выставила за дверь. Кстати, ваша новая боевая подруга вместе с вами не живет? Или у нее имеются присутственные часы?
В самом деле, отчего любовница Кудымова обитала не вместе с ним в квартире? Как-то странно. Несмотря на хаос и высокую степень загаженности, места в его двухкомнатной квартире вполне хватило.
– Отвечать на провокационные вопросы я не намерен! – парировал журналист. – Эй, что вы делаете?
Надя из зала направилась во вторую комнату, толкнула дверь и убедилась в том, что она заперта. Очень странно. Кто запирает двери в собственной квартире, тем более находясь в ней один?
– Что там? – произнесла она, а Кудымов ощетинился:
– Вас это не касается! И вообще, уходите!
Надя и не думала покидать его пристанище. Она снова толкнула дверь и сказала:
– Что же, придется вызывать полицию. Вы же сами так хотели.
Она вынула мобильный телефон и продолжила:
– И сказать, что вы удерживаете у себя силой бывшую жену. Точнее, она вам даже и не бывшая.
Журналист чертыхнулся и заявил:
– Никого я там не удерживаю. И Верку видел в последний раз давно. Да, мы с ней расстались, но я же не маньяк какой-то, чтобы ее преследовать.
Он осекся, а Надя переспросила:
– Ага, значит, вы не маньяк? Однако, судя по вашим публикациям, знаете о нем больше, чем положено простому обывателю.
– Так я не простой обыватель! – заявил важно Кудымов. – У меня имеются свои собственные конфиденциальные источники.
Что-то в его тоне показалось Наде странным.
– Так мне вызывать полицию? – спросила она, и журналист заявил:
– Вызывайте! Меня за мою информационную политику похвалили сам губернатор и начальник полиции. Так что не надо мне угрожать.
Вера знала, что Кудымов был на стороне действующей власти, в то время как Вера работала главредом в газете, принадлежавшей главному противнику губернатора, олигарху Филину.
Не в этом ли все и дело?
– Ну как знаете, – сказала она и сделала вид, что набирает номер. – Думаю, скандал будет знатный, когда станет известно, что вы причастны к исчезновению вашей жены. Тут и губернатор с начальником полиции не помогут. Более того, они от вас тотчас избавятся. И, не исключено, вы умрете в СИЗО – так же, как и этот студент Герасименко.
Кудымов попытался выхватить у нее из рук телефон, что, однако, не вышло.
– Никуда не звоните! – заявил он, тяжело дыша. – И что вы ко мне прицепились? Не причастен я к исчезновению Верки. Да, мы расстались, но зла я на нее не держал.
– В самом деле? – спросила иронично девушка, и журналист заявил, возможно, чересчур поспешно:
– Ну да, с чего, собственно? Это ведь я ее бросил, а не она меня, хотя она всех и уверяла в обратном.
Надежда ему не верила, но у нее не было ни малейшего доказательства. И закрытая дверь комнаты наводила на определенные мысли.
– Так что у вас там? – спросила она, и Кудымов осклабился:
– Большой кавардак! Вот я дверь и закрыл. А что, это запрещено?
Нет, не запрещено, но дверь-то он закрыл еще до того, как она ворвалась к нему в квартиру, что было уж как-то чересчур подозрительно. Кто закрывает двери в собственной квартире, находясь там в одиночестве?
Вот именно, разве что только маньяки, которые хранят за ними неприглядные вещи.
– Ну хорошо, убедили, – заметила Надя. – Я сейчас покину вашу квартиру, только вот ванной воспользоваться мне можно?
Журналист пожал плечами.
– А если я вам запрещу, вы что, откажетесь от своей затеи? Извините, но чистого полотенца предложить вам не могу.
– Я на это и не рассчитывала! – парировала Надя и промаршировала в ванную. Оказавшись там, она открыла воду и осмотрелась. На самом деле она зашла в ванную, чтобы отвлечь внимание Кудымова. Потому что вспомнила, что видела в коридоре прибитый к стенке щиток с ключами.
Что-то подсказывало ей: один из этих ключей должен подходить к двери спальни. Может, она несправедлива к Кудымову и подозревает его невесть в чем?
Надя осмотрелась – в ванной, страшной, заплесневелой, в поразительно грязной, покрытой слоем коросты желтой лохани, на кривой полке имелась, помимо всего прочего, бутылка женского шампуня, а также вторая зубная щетка, но это могло указывать исключительно на то, что новая боевая подруга Кудымова время от времени заглядывает в его холостяцкую берлогу.
Или на то, что он удерживал у себя Веру?
Надя не могла отделаться от ощущения, что журналист что-то от нее скрывал. Но вот только что именно?
Она осторожно приоткрыла дверь ванной и услышала голос Кудымова, доносившийся до нее с кухни:
– Да, приперлась ко мне, чуть ли не шмон устроила. Какая-то Надежда, кажется, Никитина. Насколько я в курсе, она – подружка этого самого рыжего хлюпика, которого Верка в качестве информатора для своих дурных статеек использовала.
