Перевернулась на другой бок, расслабилась и снова погрузилась в сон…завтра…завтра я начну стоить свою жизнь заново.
Она спала, а я стоял и думал, что делать дальше. Что-то явно пошло не так, я стал одержим женщиной, которая была ко мне совершенно равнодушна. С другой стороны, вместо того что бы окружить ее роскошью и посадить рядом с собой за стол, я все время чего-то жду. Жду ее ответа… Это что-то новое для меня… Она действительно вела себя странно, ни одна из моих женщин не ушла бы от меня и тем более не уехала вслед за чужим волком на войну. О чем она думала, когда ехала вместе с ним к границам. А если бы я не успел, ее бы растерзали. Я надеялся, что мою женщину не посмеют тронуть, но уверенности не было. А эта дура даже не сказала, что она моя. Выбрала сказать, что она жена моего брата, а это далеко не залог выживания. Кто не посмел бы тронуть меня легко попытался бы отомстить мне через моего брата. Она не помнит, что мы встречались… и вообще странно ведет себя во всем, что касается отношений между мужчиной и женщиной. Девственница и при этом хорошо знает, как все происходит…
Возможно пора начать ее соблазнять, а не прессовать, она не мой враг, она еще совсем молодая девчонка, думаю немного платьев и украшений ей не повредит.
Я наклонился вперед пытаясь уловить ее запах…она пахла совершенно по особенному, молодостью, красотой, силой… Рука сама потянулась приласкать ее, провела по ноге оголившейся из под одеяла. Очертил контуры талии…груди…она была прекрасна моя рыжая кошка… рука так и тянулась погрузиться в волосы, развернуть ее лицом к себе и поцеловать.
«Надо дать ей отдохнуть, а завтра …завтра мы начнем все заново, и я не дам ей больше шансов уйти».
Глава 28
Проснулась, потянулась, волчары нет. Хорошо, значит ушел не посмел тронуть. Что делать не понятно, но не в подземелье и то хорошо. Новый день новой жизни, а с моим счастьем не знаю уже и ждать чего, то ли любви то ли ненависти. В зал выходить страшно. Здесь в комнате, обставленной сокровищами за закрытыми дверями, вера появилась что все наладится, все выживают, и я выживу, а выйду за двери, а там война…
Огляделась моих вещей нет, только платья в сундуках камнями сверкают, шелками переливаются. Решила, что прятаться больше нет сил, да и видел меня волк уже любой, хотя полы мыть в таком платье наверно рука не подымется.
Умылась, выбрала платье синее бархатное, сама еле надела, звать никого не хотелось, да и не знала как. Вышла из комнаты, а под дверью волки стоят…охрана.
— Мы вас в зал проводим Альфа уже ждет, завтрак накрыли.
Значит не померещилось, вчера, что Риер решил меня больше не наказывать. Как с хозяйкой разговаривают, глаз не подымают. Иду по коридорам, а по спине холодный пол… кровь с полов никто не смыл, стены закопченные, все напоминает про осаду.
Захожу в зал, ожидаю вакханалию…нет все чисто, убрано, столы, лавки стоят, и волки и люди трезвые вроде кашу какую-то едят и тихо переговариваются. Сразу видно хозяин в доме, нет больше беспредела. Оглядываю зал думаю, где присесть незаметно, есть хочется, а охрана меня в спину вперед толкает, во главе стола Альфа сидит, а рядом с ним стул пустой.
— Проходи хозяйка, Альфа ждет.
Вчера такая храбрая была, думала буду отстаивать позицию, сама по себе буду полы мыть…вышла и понимаю, не подчинюсь за волосы притащит и рядом посадит. Хмурый сидит, только на меня смотрит, чувствую малейшее неподчинение и сорвется.
Иду по залу медленно, ноги подгибаются, спиной чувствую, как все ложки побросали на меня смотрят. И взбунтоваться хочу и страшно. Хватит уже на бунтовалась, чуть не сгноил в подземелье. Сначала поем, а потом наедине поговорим, при всех противоречить ему не буду.
Подошла села в кресло рядом с ним. Не успела за ложку взяться как он мне руку на колено положил и сжал до легкой боли. Обернулась в глаза ему смотрю, а там бешенство. Опять разозлила только не понимаю чем.
— Опять оделась как захотела? Почему прислугу не позвала? Шлюхой решила моей стать, хозяйкой быть не хочешь?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Дура…как не подумала, ведь плащ черный одеть могла, скрыть платье, раз уж волчье черное не одела….нет …вышла к завтраку в бархате…
Вдруг резко встал.
— Волки… видите эту женщину, она моя отныне, я признаю ее своей женой и вашей хозяйкой. Кто оскорбит ее оскорбит меня, кто ослушается ее, ослушается меня, кто тронет ее, казню…
— Поздравляем…долгих лет…
Отовсюду раздавались приветственные крики, а я поняла, что это все. Я могу сколько угодно сопротивляться, но для волков я теперь хозяйка.
— Выпей — Риер подвинул ко мне кубок — За то, что б день был коротким, а ночь долгой. Ты ж не даром платье это надела, хотела меня соблазнить? Хотела, что б я с цепи сорвался…тебе удалось. Хочешь быть шлюхой…будешь…в спальне.
Кусок в горло больше не лез. Я смутно помнила свою первую ночь с ним и потерю девственности, помню, что озверела и хотелось рвать его на части, и в тоже время я чувствовала какое-то запредельное удовольствие. Но сейчас, когда он зол, когда насильно назвал женой… неужели опять все повторится…опять такая же ночь и потом отвращение к себе, из-за собственной слабости и неспособности сопротивляться…господи, да будет ли в моей жизни хоть что-то нормально…как у людей…
- Я не хочу Риер…я не посмела тебе возражать, когда ты назвал меня женой, но добровольно с тобой в постель не лягу.
— Мне кажется мы это уже проходили…и ты знаешь я могу заставить, я могу сделать так что ты будешь выть и выпрашивать моей ласки. Не заставляй меня опять принуждать тебя.
— А что потом так и будешь меня насиловать всю оставшуюся жизнь…а что будет когда яд утратит свою силу, и я больше не буду подвержена этой страшной наркотической эйфории? Будешь насиловать меня просто так…
— Думаешь после этого я буду с радостью рожать тебе детей? Детей, которые были зачаты, когда я не хотела…или когда я сопротивлялась? Скажи сразу сколько детей ты хочешь, чтобы я знала сколько раз мне надо это пережить?
Он странно взглянул на меня и казалось взбесился еще больше.
— Ты решила вывести меня из себя? Чего тебе еще надо? Я назвала тебя женой, я завалил тебя побрякушками, платьями, тканями, разве я не был щедр к тебе? Чего тебе еще надо? Свободы? Ее не будет. В этом мире для тебя нет свободы от меня. Я найду тебя везде, вытащу и из ада и заставлю тебя быть со мной.
Я не знала, что ему ответить, в этом мире все было просто…он действительно не понимал меня…хотя последнее время я сама мало что понимала, я как маленькая девочка топала ножкой и требовала разрешить мне засунуть вилку в розетку, а когда отказывали дулась и злилась.
Но я хотела любви… эта мысль пришла мне в голову не сразу, но она все прояснила. Я не могла так… мне хотелось, чтобы меня любили, а не насиловали…а он…он ни слова не сказал…
— Ладно, думаешь будешь моей женой и не будешь спать со мной? Ну что ж…попробуй…только помни, узнаю, что к другому бегаешь, не пощажу, не убью…нет…пожалеешь, что родилась. Хочешь жить в аду…будем гореть вместе. Спи сама в своей девственной постельке и пусть она согревает тебя холодными ночами.
Он резко встал и вышел, а я растерялась… как я буду жить с злым и голодным мужиком. Волки не изменяют своим женам это знали все, а значит рано или поздно он не выдержит сорвется и тогда уже не будет таким уступчивым… Я не знала, как мне жить дальше и что мне делать, но одно я поняла точно он не отступится, а еще для всех я его жена и этого уже не изменить.
Прошла долбаная неделя с момента как я оставил свою жену в покое. Я вообще не понимал, как и зачем я это сделал. Но упрямая сучка все время отказывала мне, ее нет въелось мне в мозг и каждый раз когда я останавливался возле своей комнаты намеривая прекратить это… я слышал ее вопрос на который не имел ответа — «А что потом так и будешь меня насиловать всю оставшуюся жизнь…а что будет когда яд утратит свою силу, и я больше не буду подвержена этой страшной наркотической эйфории? Будешь насиловать меня просто так…»
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
