— Я не смогу уйти…прости… эта ночь будет наша.
Глава 29
После бурной ночи меня слегка штормило. Отошло на другой план даже неизбежное ожидание отъезда Риера на войну, эндорфины гуляли в крови, делая меня слепой и глухой к окружающим.
Я сидела за столом на завтраке рядом с мужем в окружении его людей, когда поняла, что меня накрывает. Волна возбуждения прокатывается по моему телу глядя на то, как Риер задумчиво водит по ножке бокала. Я прикрыла глаза вспоминая как он методично и медленно оглаживал мое тело, томно водил пальцами по влажной коже… казалось я чувствую, как его шершавый язык касается моей шеи…
Риер зарычал, я вздрогнула и пришла в себя.
— Извини, я сыта.
Я быстро вышла пока Риер и его люди не поняли в чем дело.
Я бежала по коридору в сторону спальни, когда кто-то схватил меня за талию, развернул и вжал в стену.
— Ты что делаешь… я же не железный — шепот Риера, казалось только добавляет адреналина. Я не знала, что со мной происходит казалось, мои гормоны сошли с ума и хотят отыграться за все годы воздержания.
Я чувствовала его язык и губы уже на самом деле, он медленно водил ими по шее. Рывок и он разорвал ворот, и вот уже его губы и зубы возле метки…
— Не надо… — я и так задыхалась от вожделения, не хотела дурмана…
— Не буду, просто приласкаю…
— Не могу хочу тебя — его хриплый шепот и я не успела понять как мне задрали юбку. Его руки уже во мне, а еще через пару минут, я уже чувствую его член. Он двигался, быстро не лаская меня, просто похоть…чистая безумная похоть. Риер рычал и остервенело двигал бедрами пытаясь вдолбиться, в меня полностью, казалось, он хочет утонуть во мне, остаться со мной на всегда. На острие такого тяжелого и необходимого оргазма, я вдруг подумала, что хочу от него сына…хочу что бы у меня осталось от него хоть что-то…разу уж судьба не дала нам шанса и возможно завтра я увижу его в последний раз.
Я знала, что это сумасшествие, трахаться в коридоре наведу у всех, но было все равно. Он необходим был мне как воздух. Здесь и сейчас я желала его больше всего на свете. Я поняла, что люблю его, но могу не успеть сказать ему об этом. Это был наш последний день и последняя ночь, последний шанс, сказать хотя бы телом что я буду ждать его, что я хочу родить ему сына.
День и ночь до его отъезда прошли как в тумане. Всю ночь мы пытались забыться утопая друг в друге. Зверь как мог пытался загладить вину передо мной, он ласкал, вылизывал и казалось просил простить его в каждом движении… только я больше не хотела его наказывать, я поняла как мало времени у нас осталось. наверно так же провожали на войну и в моем мире, когда все обиды и непонимание отступает на другой план, когда понимаешь, что возможно это все…конец…и все эти амбиции — ничто… Какая разница в каком платье ходить, если ЕГО не будет… Я смогу делать все что пожелаю, но для кого, для оравы голодных волков и одичавших людей? Кому нужны эти глупые ссоры и побеги в неизвестность. Только на грани одиночества начинаешь понимать глубину собственной глупости и недальновидности.
Утром я проснулась одна в постели, я чувствовала это. Я не хотела открывать глаз, не хотела признавать реальность, в которой я снова окажусь одна… я так устала бороться, но видно бог не даст познать мне покоя.
Мне казалось, я все делаю медленно с какой-то помпезностью. Именно сейчас черное платье напоминало мне наряд вдовы, подчеркивало мою печаль. А еще я четко осознала, что мой муж Альфа и полководец и сейчас я буду провожать его на войну и я просто обязана выглядеть достойно.
Выглянув за дверь, приказала охране позвать прислугу. Ванна, идеально выутюженное платье и черные брильянты, я сделала все что вы выглядеть идеально и пахнуть соответствующе обстоятельствам.
Спустившись к завтраку, поняла, что все уже заняты приготовлением к отъезду и в зале никого нет. Слезы наворачивались на глаза и кусок в горло не лез. Завтра здесь станет тихо, не останется практически никого, только охрана завтра и несколько человек прислуги. Я получу то к чему так стремилась — свободу, буду бродить в одиночестве по опустевшему замку, смогу ходить в деревню и на озеро…только это больше не радовало.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
С улицы раздавалось ржание лошадей и звуки сборов. Раздавался бой барабанов и вой военных труб. Я вышла и остановилась. Это было масштабное зрелище, такого уже не встретишь в моем старом мире. Несколько десятков тысяч людей занятых сборами, телеги, лошади, палатки. Все поле вокруг, казалось, пылало покрытое военными флагами. Через несколько минут я увидела Риера он мчался ко мне на встречу, проехал на полной скорости через ворота замка и не останавливаясь въехал по лестнице прямо на крыльцо.
Обхватил меня за талию и усадил на лошадь.
— Торжественные проводы продеться отложить, мои верховые докладывают, что армия продвигается слишком быстро. Я должен выступить прямо сейчас, остальная армия будет подтягиваться в течении нескольких дней и прикрывать тылы.
Я зажмурила глаза пытаясь уйти от реальности.
— Прости… — он прислонился лбом к моему затылку — прости, что у нас так мало времени, но если ты будешь ждать, то я вернусь….слышишь…я обязательно вернусь.
Я тяжело сглотнула…
— Я буду ждать, я… я хотела бы родить тебе сына.
Он странно вздрогнул, и мне, казалось, я почувствовала его улыбку…какую-то радость.
— Теперь точно вернусь, волки не бросают своих детей… за сыном мой волк придет если надо на двух лапах, на брюхе доползет.
Он вдруг резко развернул мою голову и жестко поцеловал.
— Верь мне…я никогда тебе не врал.
Он ссадил меня с лошади и больше не оборачиваясь спустился с лестницы и послала лошадь в галоп. Я смотрела ему в след пока последние лошади из его сопровождения не исчезли в лесу. А потом повернулась и направилась к себе в комнату умирать от жалости к себе.
Свободна…свободна идти куда хочу…
Первый раз я уезжал из дома. Я чувствовал ее взгляд всей кожей. Раньше я даже не замечал, как покидал пределы крепости, Черная цитадель всего лишь еще одна крепость…возможно самая красивая и крепкая, но всего лишь еще один оплот волков. Я владею всем в своей стране и могу жить, где пожелаю, и никогда нигде не чувствовал себя дома и никто и никогда меня не ждал. Меня боялись, лебезили приклонялись, но после смерти родителей меня никто и нигде не ждал. Мой брат такой же странник, как и я, мы даже встречались редко последнее время — у меня никого не было. А теперь у меня был дом, и женщина, которая пообещала меня ждать. Раньше я думал, что умру за власть, а теперь готов был от нее отказаться ради жизни…ради жизни с ней.
Возможно, если бы это была просто борьба за власть и мне надо было лишь подвинуться я отошел бы в сторону. Но это война…и мои враги не хотят только власти, они хотят уничтожить волков, разорить мою землю, доказать, что люди могут все. А этого не будет никогда. Это мой мир, и я никому не позволю его уничтожить. В какой-то поэме слышал правильные слова: «Я убиваю вас не за то, что вы захотели женится на моей жене, убить моего сына и захватить мои земли, я убиваю вас за то, что вы хотели уничтожить мой мир, ибо в том мире который останется не будет места ни для меня ни для моих детей ни для моей жены». Я не таил иллюзий — они будут охотиться и убивать нас, загонять как настоящих зверей, в попытке окончательно искоренить в страхе, что мы опять подымем голову. В этой войне не может быть поражения. Если люди победят, они сотрут мою расу с лица земли, ибо мы единственно, что оспаривает их могущество.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Волки живут интуицией, верят в силы природы, а люди даже самые страшные ее проявления присваивают себе, пытаясь возвысится. Они верят, что эпидемии насылают другие люди, и их дома выдержат любой шторм, что абсолютно все в этом мире делают люди. Но на самом деле способны умереть от простуды, а любой дом, построенный человеком, легко рухнет от подземных толчков. Как тот, кто не в состоянии управлять своей жизнь, пытается управлять жизнью всего мира? … иллюзия…но ради этой иллюзии они готовы стереть с земли любого, кто демонстрируем им свое превосходство.
