не услышит.
Она приняла душ и переоделась, тщательно выбрав наряд для вечера. Пусть это концерт на открытом воздухе, но там будут исполнять классическую музыку. Вместо шортов она надела легкое летнее платье, а от туфель на высоком каблуке отказалась в пользу сандалий. Коррадо говорил, что до места проведения они пойдут пешком. Он обещал встретить ее в холле отеля ровно в семь. К половине седьмого она была вполне готова и потому решила немного прогуляться и посмотреть какой-нибудь подарок для матери и местные сласти для коллег. Улица вновь встретила ее зноем. Джо шла, лениво разглядывая витрины, еще не зная, какой сюрприз ждет ее на площади Испании.
Спустившись туда по Испанской лестнице, она увидела Коррадо. Он сидел за столиком под тентом и, судя по чашке, пил эспрессо. Рядом с ним, вплотную, сидела женщина. Одной рукой Коррадо обнимал женщину за плечи, а в другой держал ее руку. Джо остановилась как вкопанная и спряталась в тени, раздумывая, что ей делать.
Поскольку между ней и Коррадо ничего не было и не будет, он имел полное право пить кофе с кем заблагорассудится. К ней это не имело ни малейшего отношения, и подсознанию не требовалось подчеркивать сей факт. Противнее всего, что присутствие незнакомой женщины задевало и даже злило ее. Злость была совершенно алогичной, однако призывы к благоразумию результатов не дали. Джо продолжала злиться.
Постояв в нерешительности, она взглянула на часы. Почти семь. Сделав глубокий вдох, Джо пересекла площадь в обратном направлении и поднялась по Испанской лестнице. По пути даже не обернулась. Видел ее Коррадо или нет, значения не имело. Вернувшись в отель, она поднялась в номер – занести купленные сласти. Достав из холодильника бутылку минеральной воды и сделав несколько глотков, она посмотрелась в зеркало и спустилась вниз. В этот момент колокола церкви Тринита-деи-Монти прозвонили семь часов.
Коррадо ждал ее у лифта, на этот раз без собаки. На нем были серые брюки, белоснежная рубашка и синий полотняный пиджак. Просто, но очень элегантно. Хорошо, что она выбрала платье, а не шорты. При виде ее у Коррадо вспыхнули глаза. Может, это автоматическая реакция и его глаза вспыхивают при виде каждой женщины? Отогнав эту мысль, Джо подошла к нему и поцеловала в щеки. После того как она видела его с другой женщиной, прикосновение к щеке уже не так взволновало ее, как вчера. Возможно, ее лимбическая система наконец-то уразумела, что отношения между ней и Коррадо никогда не выйдут за благопристойные родственные рамки.
– Привет, Джо. Как прошел день?
Вид у Коррадо был усталый.
– Благодарю. Еще менее напряженно, чем вчера. А твой? Мне показалось или ты устал?
Они вышли на улицу. В лицо, словно пощечина, ударила волна вечернего воздуха. Пожалуй, сегодня было жарче, чем в предыдущие дни. К жаре добавилась высокая влажность. Взглянув вверх, Джо впервые за эти дни увидела на горизонте угрюмые серые тучи. Коррадо повернул направо, к церкви, и только теперь ответил на ее вопрос:
– Если честно, у меня сегодня был очень тяжелый день. – Взглянув на него, Джо увидела, что он не только устал, но и напряжен. Таким она видела его впервые. – У тебя есть какой-то опыт по части рака?
Джо слышала вопрос, но поняла лишь через несколько секунд и остановилась.
– Почему ты спрашиваешь? У кого-то обнаружили рак? – Ее обдало холодом. – Не у тебя, Коррадо? – спросила она и увидела, что обеими руками держится за его предплечье.
Свободной рукой Коррадо накрыл ее руки и слегка улыбнулся:
– Слава богу, не у меня, но у очень близкого моего друга. Врачи постоянно его сканируют и делают необходимые анализы, проверяя, насколько далеко все зашло. Я говорил с его женой, пытаясь перевести с врачебного жаргона на итальянский то, о чем ей сказали. Мы с ней встречались менее часа назад за чашкой кофе.
– Положение твоего друга тяжелое?
Коррадо кивнул, но не убрал руки. Джо тоже не убирала своих.
– Да, очень тяжелое. Врачи дают ему не более трех месяцев жизни, но когда я увидел результаты анализов, то усомнился, проживет ли он столько.
До сих пор Джо видела на лице Коррадо только улыбку. Сейчас оно было полно душевной боли. Желая хоть как-то его поддержать, она сжала ему плечо.
– Мы с ним вместе ходили в школу, – продолжал Коррадо. – Ему всего тридцать шесть. Он почти на год старше меня. – Коррадо тяжело вздохнул. – Полчаса я пытался успокоить и ободрить его жену, а кончилось тем, что у меня самого потекли слезы. Бедняжке пришлось успокаивать меня.
Джо чувствовала себя… даже не дурой. Хуже. Дрянью. Она снова зацепилась за внешнее, не вникнув в ситуацию. Права, права ее мать, говоря, что она привыкла судить о людях слишком строго и делать поспешные, совершенно неверные выводы. Глотнув воздуха, она крепко обняла Коррадо за плечи.
– И после этого ты хочешь пойти на концерт? Может, лучше просто посидеть в тихом месте? А может, тебе вообще стоит отправиться домой?
– Ни в коем случае, – покачал головой Коррадо. – Я с удовольствием схожу на концерт. Это отвлечет меня от тягостных мыслей. И потом, мне очень приятно находиться рядом с тобой. Твое общество меня взбодрит.
– Я думала, это миссия Дейзи. Кстати, кто присмотрит за ней вечером?
– Она умеет себя занимать. Я угостил ее собачьим печеньем в виде косточки и оставил включенным телевизор. Скучать ей не придется.
– А что она предпочитает: документальные фильмы или мыльные оперы?
Джо изо всех сил старалась вызвать у него улыбку, и это ей удалось.
– По утверждению ученых, собаки не способны воспринимать телепередачи. Ты слышала об этом? Уверен, Дейзи воспринимает. Зрение у собак не ахти какое, но когда на экране появляется собака, волк или даже медведь, она вскакивает, подходит к телевизору и, в зависимости от настроения, либо лает, либо виляет хвостом.
Джо еще раз сжала ему руку, затем убрала свою. Они прошли мимо церкви и стали подниматься по пологому склону холма. Слева открылась панорама римских крыш. Конечно, Джо была избалована видом с гостиничной террасы, и все равно зрелище захватило ее. Целое море розовых черепичных крыш, над которыми возвышались башни, шпили и купола. Громада замка Святого Ангела на берегу Тибра заслоняла от них Ватикан, но через какое-то время вдали все-таки показался купол собора Святого Петра. Волшебное зрелище и такой же волшебный вечер. Есть между ними отношения или нет, Джо была счастлива находиться рядом с Коррадо и надеялась, что ее присутствие действительно развеет его тягостные мысли.
По словам Коррадо, концерт пройдет в частном саду, окружающем удивительно красивую виллу эпохи Возрождения. На входе в сад стояли два охранника. Миновав их, Джо и Коррадо прошли внутрь, где элегантно одетые официанты предлагали собравшимся охлажденное шампанское. По всему чувствовалось: это концерт для избранных. Стулья вокруг низкой сцены были расставлены полукругом. Коррадо то и дело останавливался, здоровался с гостями и представлял Джо как сестру будущей жены своего младшего брата. Чувствовалось, присутствующие не только хорошо знали его, но и относились с большим уважением. Поглядев на платья и украшения женщин, Джо схватила Коррадо за руку и сердито прошептала:
– Что ты мне говорил? «Приходи в чем хочешь. Это не сборище, где демонстрируют наряды». А на самом деле? Ты только посмотри. Чтобы купить платье, как у этих женщин, мне пришлось бы влезть в банковскую кабалу. В сравнении с ними я выгляжу словно бродяга.
Коррадо замедлил шаг, повернулся и наклонился к ее уху, чуть ли не касаясь его губами:
– Джо, ты здесь самая красивая женщина. Я не шутил, когда сказал, что ты могла бы явиться сюда в бикини и все равно превзойти элегантностью всех остальных.
Вопреки всему, что она говорила себе о Коррадо, от этих слов ее пробрала дрожь. Умел же он говорить комплименты, которым веришь. Джо не впервые задавалась вопросом: за какие ужасные прегрешения в прошлой жизни ее обрекли находиться рядом с таким желанным, но недоступным мужчиной? У Анджи в Вудстоке хватало друзей среди лошадников. У некоторых даже зубы напоминали лошадиные. Если бы вместо Марио она увлеклась кем-нибудь из тех парней,
