Настроение у меня было странное. Я, конечно, ощущала всем своим телом, какое это удовольствие – остаться в живых, когда угроза смерти была более чем реальна. Но почему-то мне было грустно… Может быть, просто потому, что я не люблю смерть?
Игорек шел мне навстречу, улыбаясь, очень довольный и даже какой-то праздничный, что ли.
– Поздравляю вас, как капитан капитана. – Он явно намеревался под предлогом поздравления меня поцеловать.
– С чем? – спросила я, может быть, излишне резко. – С тем, что не сумела вывести его оттуда живым?
Но Игорь нисколько не смутился и все же чмокнул меня куда-то возле уха.
– Во-первых, если бы ФСБ не подняла эту провокационную стрельбу, ты сумела бы все отлично сделать. Ты же его уже фактически нейтрализовала и вывела из дома, когда эти идиоты начали стрелять. Ничего, Грэг разберется и выяснит, кто отдал приказ начать стрельбу и подставить тебя. Кому-то, кажется, очень хотелось, чтобы эта история закончилась для тебя трагически. Но поздравлять я тебя собрался вовсе не с тем, что ты осталась в живых. С этим не поздравляют, этому просто радуются.
– Ты разве меня еще не поздравил? – не поняла я. – Еще будешь поздравлять? Что, еще раз поцеловать меня рассчитываешь?
– Да! Рассчитываю, – с совершенно наглым видом заявил Игорек. – Потому что поздравляю тебя с новорожденной! Пока ты с Машковым беседовала, Лариса родила. Девочку! Сама в полном порядке.
Радость мощной волной вынесла из меня остатки меланхолии, в которую меня погрузило общение с Машковым. Я бросилась на шею Игорьку и сама поцеловала его несколько раз, отчего он засмущался и покраснел.
– Что же мы стоим, Игорек? – возбужденно крикнула я. – Вези меня в роддом к Ларисе! Я хочу ее увидеть! Немедленно!
Игорь с удовольствием отвез меня по указанному направлению. Он, кажется, все еще надеялся, что у нас с ним что-нибудь получится.
– А где этот врач? – спросила я Игоря. – Ну, тот, что с ней в твоей квартире дежурил? Не знаешь, где он сейчас?
– Он сразу же уехал. Как только узнал, что она родила и все в порядке, сразу уехал.
Я погасла, и, наверное, это было так заметно, что Игорь, посмотрев на меня как-то с опаской, пробормотал: «Не знаю куда. Наверное, домой, он адрес свой никому не оставил».
Нет, я не расстроилась. Даже радость моя за Ларису не стала меньше оттого, что Сергей уехал, не захотев со мной встретиться. Просто к радости, которая меня только что наполняла, добавилась сильная струя грусти, не мешающей, впрочем, радости, а скорее оттеняющей ее.
Всю недолгую дорогу до роддома я еще беспокоилась, на самом ли деле все прошло благополучно и Лариса не вернулась в свое прежнее психотравматическое состояние. Но когда увидела ее в окне, улыбающуюся, с младенцем на руках – успокоилась окончательно.
Я смотрела на счастливую Ларису, стоящую в окне второго этажа больницы, и отчаянно ей завидовала. Да, я теперь поняла, чего бы я хотела. Я хотела бы быть на ее месте, стоять у окна родильного отделения, прислушиваться к ровному дыханию уснувшей после кормления маленькой дочки, у которой еще нет имени, и смотреть вниз, где на асфальте огромная надпись мелом: «Оля, я люблю вас обеих». А на том месте, где должен быть восклицательный знак, стоит Сергей и, улыбаясь, смотрит на нас с дочкой.
Примечания
1
Тензор – мат. величина особого рода, задаваемая числами и законами их преобразования (напр. т. напряжений, т. деформации).
