Он не хотел оставаться в Сандерланде, хотя мог продавать книги. Он путешествовал, поехал в Ланкашир и там через год или два нашел свою смерть в железнодорожном крушении в туннеле. Так что вы теперь знаете историю книги».
Этот интересный рассказ опускает одну важную деталь: сколько Диксон заплатил за книгу? На внутренней стороне обложки карандашом написана цена: два шиллинга и шесть пенсов. Объявленная это цена или же это Диксон столько дал за книгу? Во всяком случае, покупка весьма удачная.
IV
Скотт не совсем прав, говоря, что Уитмена прославило лондонское издание 1868 года. Эмерсон сделал это на тринадцать лет раньше. Прочитав книгу, присланную ему Уитменом, он написал ему 21 июля 1855 года самое восторженное письмо, когда-либо полученное начинающим поэтом от современника-олимпийца. «Я не остался слеп к удивительной ценности этого подарка — «Листьев травы», — так начиналось письмо, и среди прочих поразительных фраз, которые обрадовали бы сочинителя реклам и польстили Уитмену, были такие: «самое остроумное и мудрое, что создала до сих пор Америка», «бесподобные вещи, неподражаемо хорошо сказанные», «смысл книги — в трезвой определенности». Но больше всего польстили его тщеславию слова: «Приветствую вас в начале великого поприща».
Когда через год с лишним вышло второе издание «Листьев травы», эта веская рекомендация была помещена на самом видном месте книги — на корешке… Что ж, не нам судить об уместности этого шага.
О мнении самого Эмерсона на этот счет можно только догадываться. Ясно, что дальнейшие отношения между двумя писателями не стали более сердечными.
Уитмен, однако, и на том не остановился. Он отпечатал несколько копий письма, сколько — точно не известно. Текст письма предварялся надписью мелким курсивом: «Копия только для личного чтения». Можно представить, насколько «личным» хотел в действительности сделать это чтение Уитмен. Сохранились только две копии. Одна была включена в материалы по Эмерсону в коллекцию Уэйкмана, проданную в 1924 году в Нью-Йорке за 230 долларов.
С биографической точки зрения интересны мотивы, побудившие Уитмена выпустить второе издание книги. В приложении к этому изданию, называвшемся «Опавшие листья», Уитмен приводил письмо Эмерсона и свой ответ на него, в котором утверждал, между прочим, что издание 1855 года вышло в тысяче экземпляров и «быстро разошлось». Тираж, разумеется, сильно преувеличен, но скорая распродажа — это уж совсем выдумка. Книга вызвала слабый отклик в газетах: кто-то хвалил, кто-то ругал, а кто-то был напуган, но никто не покупал. Уитмен собрал эти отклики, из которых три он написал сам, и включил их в свою книгу (по ним библиографы узнают экземпляры второго выпуска первого издания). Но читающая Америка осталась равнодушной.
Почему в таком случае вышло второе издание? Потому что у Уитмена было много новых стихов, потому что теперь он был готов посвятить свои средства и свою жизнь пополнению сборника и завоеванию популярности. Литература не знавала еще такого писателя-коммерсанта. Началась кампания, продолжавшаяся до самой его смерти. «Листья травы» переиздавались примерно каждые пять лет: в 1856, 1860–1861, 1867, 1871, 1876, 1881–1882, 1889 годах, как сообщает «Краткая библиография произведений Уолта Уитмена». Потом интервалы сокращаются, что может наконец означать признание, хотя борьба еще не была окончена.
Издание 1856 года — это увесистая книга из 384 страниц в двенадцатую долю листа. Опять помещен знакомый нам дагеротип, все еще без подписи. На титульном листе значится только: «Листья травы. Бруклин, Нью-Йорк, 1856 г.». Авторское право Уолта (не Уолтера) Уитмена. Стихотворения озаглавлены. «Я славлю себя…» называется теперь — «Стихи о Уолте Уитмене, американце». Всего в книге тридцать два стихотворения вместо двенадцати в 1855 году. Выпущена была тысяча экземпляров. Это издание оказалось несколько счастливее первого, но все же не принесло автору ни богатства, ни славы. За один доллар оно продавалось у Фаулеров и Уэллса, которые выпустили книгу, но остерегались на этот раз помещать имя фирмы на обложке. Это издание теперь настолько редко, что цена одного экземпляра поднялась до семидесяти пяти долларов.
«Я твердо верю, что первое издание «Листьев травы» поднимется в цене выше любой другой книги, напечатанной в 19 веке», — эти слова были сказаны одним библиофилом в 1924 году, когда книга стоила на аукционе двести долларов, а часто и того меньше. Это очень низкая цена, особенно по сравнению с «Томом Сойером», например. Через три года один экземпляр был продан с аукциона за немыслимую тогда сумму в 800 долларов, а с тех пор цена на аукционах и в каталогах поднялась до трех тысяч долларов, и конца этому подъему не видно. Уитмен, вернись он в этот мир, был бы обрадован, но не удивлен, ибо такая вера, как его, сдвигает горы… непроданных книг.
МАРК ТВЕН
И «ПРОСТАКИ ЗА ГРАНИЦЕЙ»
I
Солдат, только что демобилизованный из армии Соединенных Штатов, тратил последние деньги на чистильщика обуви в гостинице Френча в Нью-Йорке. Видно, ему далеко не безразлична была собственная наружность. Правда, если не считать ярко блестевших ботинок, его костюм был до того жалок и потрепан, что хозяин гостиницы вскоре попросил его найти себе другого чистильщика. А через несколько лет солдат купил эту гостиницу…
Потрепанного солдата звали Джо Пулитцер; гостиницу он снес, а на ее месте построил издательство и основал нью-йоркскую «Уорлд». Вот и все, что мы хотели о нем рассказать, и к нашей истории он имеет мало отношения, собственно только то, что таких солдат, как он, в Америке было два миллиона, хотя мало кто из них сумел обзавестись издательством. Большинство из них, страдая от ран, одиночества и неприкаянности, с тревогой смотрели в будущее и готовы были использовать любую возможность, если только она представлялась.
Несомненно, многие из них откликнулись на призыв Американской издательской компании из Хартфорда в штате Коннектикут, искавшей агентов по подписке «на издание редких и ценных книг». «Распространение наших изданий, — заявляла компания, — является почетным и прибыльным занятием, особенно подходящим для солдат-инвалидов, престарелых людей, располагающих свободным временем, учителей и студентов во время каникул, для молодых людей, желающих путешествовать и обретать знания и опыт в живом общении с миром, а также для всех, кто может проявить в работе расторопность, упорство и твердую волю».
Компания уже не раз с успехом издавала книги по подписке. Постоянным ее автором был Альберт Ричардсон, корреспондент нью-йоркской «Трибуны», которому в только что минувшей войне не раз приходилось бывать на волосок от смерти и испытать много острых ощущений и который так же увлекательно умел обо всем этом рассказывать. В конце концов судьба сыграла с ним трагическую шутку, послав ему смерть в его кабинете в «Трибуне» от руки бывшего мужа одной особы, с которой Ричардсон был помолвлен. Он шесть дней умирал от огнестрельной раны и на смертном одре заключил законный брак со своей преданной невестой. Ему было всего тридцать три года, но он успел преподать одному начинающему автору мудрый совет, благодаря которому мир получил замечательного писателя, а мы — повод для настоящего разговора. Однако о самом совете и о его последствиях — контракте с Американской издательской компанией и рождении знаменитого романа — речь впереди.
Марк Твен. 1868 г.
II
Инвалиды войны и старики, к которым взывала Компания, должно быть, неплохо заработали на этом деле: Север в то время был зажиточным, там охотно тратили деньги на книги, как, впрочем, и на другие развлечения — например, на путешествия. 8 июня 1867 года из Нью-Йорка в странствие к святым библейским местам должен был отправиться пароход «Город Квакеров». Конечно, в наше время, когда кругосветные путешествия стали обычны, маршрут «Города Квакеров» выглядел бы довольно скромно, и газеты выделили бы ему ровно столько места на своих страницах, чтобы только вызвать зависть у тех, кто хотел бы сам поехать, да не смог. Но странно, что и в то время предстоящее путешествие не вызвало особенно большого интереса у публики. А между тем это паломничество было первым в своем роде: впервые за всю историю морского судоходства пассажиры, ступив на корабль незнакомыми друг другу людьми, становились компанией, объединяемой общей целью, и так же вместе должны были вернуться на родину. Желающим принять участие в плавании сулилось общество таких известных персон, как преподобный Генри Бичер, брат писательницы Гарриет Бичер-Стоу, и генерал Шерман, герой войны. Потом оказалось, что ни тот, ни другой не поехали, но устроители тут, может быть, и не при чем и не имели в виду обмануть публику в целях рекламы. Корабль отправился без обещанных знаменитостей, но все же с семьюдесятью пятью пассажирами на борту. Пятым в списке числился некто Сэмюэл Клеменс из Сан-Франциско. Он уже несколько лет пописывал для разных газет, сначала в Неваде, потом в Сан-Франциско. В 1866 году он по поручению одной из газет ездил на Гавайские острова, чтобы написать о них серию заметок. В конце того же года он плавал в Нью-Йорк с заданием от «Альты Калифорнии» из Сан-Франциско. Вообще он, как видно, намеревался поездить по свету. Из гавайских заметок получилась книга, названная «Знаменитой скачущей лягушкой из Калавераса». Подписался он «Марк Твен». Под этим псевдонимом он уже писал в Неваде.
