– Осторожнее, – сипло просит он, млея от этих неожиданно чувственных прикосновений. – Это весьма и весьма… будоражит…
Предупредить Лиссу о последствии таких нежностей он не успевает – не дают её губы, вдруг прикоснувшиеся к его губам.
***
– Ты уверен, что в этот раз мы точно попадём в тоннель? – Яд уже начинает сильно нервничать. Теснота шахты, в которой она болтается на тросах, сильно давит на нервы.
На второй день после захвата Леонхашартом зиккурата Архисовета ей и Тайгеросу стало понятно, что так просто объявить войну Безымянному ужасу Леонхашарту не дадут, и через некоторое время (от пяти дней до недели) его скрутят. Затем поймают Анастасию (которая рванёт к нему на инстинкте истинной пары) и всё, останутся от них только трупики в кристалле печати.
Кое‑кого из желающих штурмовать зиккурат Яд смогла отговорить через старые связи, но наилучшим вариантом защиты истинной пары они с Тайгеросом посчитали завершение ритуала образования пары.
Теоретически всё было просто: надо освободить родовой артефакт Мацабьеров и подвести его к зиккурату прежде, чем Леонхашарт выдохнется.
На практике… Гатанас сменил коды доступа к драгоценному подземелью, и даже когда Яду с Тайгеросом удалось пройти верхнюю систему защиты, на нижней они обломали зубы.
– Отец наверняка уже начал частичное освобождение, – на четвёртый день, после очередной попытки прорыва, заметил забрызганный каменной крошкой Тайгерос. – И в этом случае артефакт находится не в самом хранилище, а ездит на поезде по периметру города – чтобы равномерно рассеять магический след со всех сторон от Безымянного ужаса.
– Что же ты раньше не сказал? – Яд вытерла порезанную пулемётной пулей щёку.
– Не подумал, – признался Тайгерос и протянул: – Как бы из‑за этой тряски тоннель не завалило где‑нибудь по пути.
Они мрачно переглянулись, но решили попробовать.
Добраться до тоннеля с поездом тоже не просто. Не только из‑за того, что Яд и Тайгерос не знали его точное местоположение, но и из‑за непрекращающейся тряски.
Всё больше зданий, не выдержав мощных толчков, разваливались, шли трещинами. Всю технику кольцевого города бросили на разбор завалов и возведение временных убежищ. Куда ни посмотри – везде какие‑нибудь службы ковыряются, жители обустраиваются, теснятся, переезжают.
В таких условиях копать довольно глубокий колодец дело проблематичное, и совсем плохо, когда при этом ещё не знаешь, на какую надо глубину и по какой линии нужный тоннель проходит (дом Гатанаса лишь приблизительный ориентир).
И всё же Яд и Тайгеросу удалось раздобыть буры и прочую аппаратуру, найти подходящее место, работников, и они зарываются в землю, в надежде успеть достать артефакт прежде, чем новый император падёт.
– Не уверен, – честно сообщает Тайгерос в ответ на раздражённый вопрос Агента яд. – Но разве у нас есть особый выбор?
– Нет.
И они спускаются на дно шахты, чтобы здесь, на глубине, вдали от чужих глаз уже не техникой, а магией дальше копать в поисках тоннеля.
***
Пусть Лисса ещё не сказала окончательное «Да», Мад счастлив.
Счастлив настолько, что его сейчас не пугают злосчастные землетрясения.
Тем более в ближайшем поселении им и правда «правом дракона» удалось раздобыть краюху хлеба, шмат сыра и немного вяленого мяса, так что по дороге между высоких деревьев они шагают, жуя бутерброды.
Мир цепенеет в ожидании катастрофы, тревожно шелестят листья деревьев, а Мад с Лиссой хитро переглядываются и улыбаются друг другу. И ради неё он готов даже на крюк в Танош…
– Не двигайтесь, если не хотите умереть, – предупреждает кто‑то сбоку.
Глава 71
Бледность разливается по коже Лиссы, ярко выделяя конопушки, в душе Мада вскипает ярость и невыносимое желание защитить его красавицу от неизвестных врагов. Бутерброд размазывается по его сжавшимся пальцам.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Он злится, но не шевелится, потому что не хочет, чтобы она умерла.
– Идите сюда, – командует всё тот же голос.
А Мад замечает между деревьями ещё одного злоумышленника: молодой человек держит его на прицеле арбалета.
Мужчины… Мад стискивает зубы, прикидывая, как лучше действовать. Лиссу он им не отдаст ни за что: она его женщина.
Теперь, когда разрешение дано, он медленно разворачивается. Тот, кто его окликнул, мужчина в возрасте и тоже с арбалетом. Чуть поодаль, за кустами, держится третий.
– Великий господин желает узнать, что происходит в городах, – произносит он торжественно. – Вам выпала честь поведать ему об этом. Постарайтесь вести себя прилично, иначе мне придётся вас покарать, а я маг.
Мад переглядывается с Лиссой, но она лишь брови вскидывает на такое странное предложение. Впрочем, отвечает любезно:
– Да, конечно, мы с удовольствием принимаем приглашение.
Только подрагивание бутерброда выдаёт её нервозность.
Но пока приходится сойти с дороги и петлять между кустами вместе с неизвестными людьми. Выбросивший бутерброд Мад обдумывает, правду ли сказал третий: если он маг, зачем ему поддержка людей с арбалетами? Но что, если парень и впрямь маг? И какими заклинаниями он владеет?
Приглашающие не петляют, а ведут их прямиком через лес к своей стоянке. Такая открытость может значить две вещи: либо их господин просто нагловатый человек или дракон, не видящий ничего противозаконного в подобных выходках, так что ему плевать, если «гости» кого‑то на него наведут. Либо «гостей» отпускать не собираются.
Мад находит разумным для начала прояснить ситуацию. В крайнем случае он может попробовать улететь вместе с Лиссой, только надо будет вывести арбалетчиков из строя.
Вскоре к терпким лесным ароматам добавляется привкус дыма. А к шелесту листьев и шороху шагов – сварливый голос:
– Да осторожнее ты, придурок криволапый! Как хоть тебя в Культ взяли? Если обед испортишь – закопаю раньше, чем Бездна тебя примет!
– Простите, господин, не испорчу, господин, во имя Бездны, господин! – пискляво тараторит кто‑то в ответ.
Деревья расступаются, открывая небольшую проплешину на берегу реки. Три женщины чистят на камне рыбу, чадит разжигаемый костёр, вокруг которого с веером носится тощий мальчишка.
За ними наблюдает сидящий на троне серый большой котище. Трон, точнее, очень роскошное кресло с прикрученными ручками, превратившими его в портшез, выглядит чужеродно на лесной поляне. А на морде кота чужеродными кажутся абсолютно чёрные глаза.
Кот – вернее, котодемон – разворачивает голову в сторону пришедших.
– Языков привёл, – рапортует старший мужчина в группе. – Как вы и приказали, о мудрейший.
А Мад не знает, то ли радоваться ему, то ли опасаться. Он ощупью находит руку Лиссы.
– Ну что там творится на дорогах? – котодемон важно надувается. – О чём говорят в поселениях? Меня насколько активно ищут?
Мад позволяет рогам вылезти и вежливо кланяется котодемону.
– Позвольте представиться, я – лорд Мадаарис Грохша, служитель НИИ и миледи Юмаат. По нелепой случайности я и моя помощница оказались вдали от дома без нашего проводника. Не поможете ли вы нам вернуться на перевалочный пункт?
– Ты идиот? – спрашивает серый демонокот, топорща шерсть, отчего все его спутники начинают активнее двигаться: кто рыбу чистить, кто огонь раздувать, а кто и отходить от пленников. – Кстати, меня зовут Монри Аршаан.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
– Не знаю, – Мад слишком хорошо знает характер демонокотов, чтобы спорить с вредной мстительной животиной.
– Ты на меня посмотри, – фыркает котодемон Монри. – Думаешь, если бы у меня было достаточно магии для перемещения в перевалочный пункт, я бы находился в такой убогой ипостаси?
