— Привет! Как дела, есть что-нибудь интересненькое? — солнечную энергию подруги можно было почувствовать через экран.
— Всё так же, вот закончила очередной перевод. Хотела прогуляться, и тут ты.
— Надо было позвонить на пять минут позже, ты бы экскурсию устроила мне, — мы засмеялись, поскольку подобная ситуация случалась не в первый раз.
— Надо всё-таки нам запланировать экскурсию для тебя!
— Я всегда «за»!
— Тогда я тебе позже напишу, когда у меня свободные дни будут.
— У нас ближайшие две недели практически нет лекций, так что должно получиться.
— Как, кстати, лекции в этом семестре?
— Замечательно! Особенно радует отсутствие предметов, которые существуют лишь из-за учебного плана и его составителей.
— Звучит как огромный плюс.
— А то! К слову, про лекции, — Ника на мгновение нахмурилась, будто что-то вспоминала. — Нашего француза словно подменили.
— О чём ты? — какое-то время она пыталась подобрать нужные слова.
— Сложно объяснить в двух словах. Раньше он выглядел более отстранённым, эмоций особо никаких не выдавал. Вот помнишь, чтобы он на парах голос повышал?
— Нет.
Я нерешительно покачала головой. Одновременно с этим перед глазами пронеслись обрывки воспоминаний: в них был и лёд, и горячее пламя.
— А вчера мне показалось, он взглядом прожжёт Кристину, когда она случайно стала отвечать не на тот вопрос. Складывается впечатление, что у него какие-то проблемы. Нет, правда! Если бы ты видела, как проходят его пары последние недели, то тоже напрягалась бы.
— Может усталость накопилась, ещё что… — говорить про Станислава не было сил. — Расскажи лучше что-нибудь более позитивное. Что с практикой у вас? — разговор перешёл в нейтральное русло, и у меня получилось немного расслабиться.
Когда мы попрощались, я вновь упала на кровать и прикрыла глаза.
Меня это никак не касается.
Уверена? Ты сама себе веришь?
…
А кому мне верить?
В итоге Жан оставил на новый проект нас обоих. Однако я практически не пересекалась со Станиславом — едва ли это было лишь совпадением. Если же мы оказывались на одном совещании, я всеми правдами и неправдами старалась показать, что у меня всё отлично. Да и игнорировать его присутствие было гораздо легче, когда он не сидел рядом. Я максимально фокусировалась на обсуждении рабочих моментов: отвечала на все вопросы Жана и остальных сотрудников компании, высказывала свои мысли, когда это позволяла ситуация.
Настолько я старалась полностью погрузиться в работу, что и Поль оказался удивлён моему настрою.
— Кажется, тебя сильно заинтересовал этот проект, — мужчина дружелюбно усмехнулся. — Нам хватило бы только тебя, но Жан упрямо не желал с этим соглашаться. Ведь «нам нужен ещё один переводчик, чтобы нагрузка была не такая большая», — он попытался изобразить голос друга, что вышло довольно похоже и оттого комично.
— Ему виднее, разве не так?
— Просто он очень беспокоится о тебе и не хочет нагружать работой, — Поль по-заговорщически подмигнул. — Думаю, будь его воля, ты не работала бы.
— Скажешь конечно! — не сдержавшись, я легко хлопнула ладонью по его плечу и усмехнулась. — Ты знаешь, я не соглашусь на это.
— Да и он никогда такого не предложит. Вы стоите друг друга! — брови Поля жили отдельной жизнью, и порой это было уморительно.
— Наверное, ты прав.
Однако я по-прежнему оставалась уверена, что недостаточно хороша для Жана. Если бы он знал обо мне больше, то не думал бы в столь светлом ключе.
— Разумеется, я прав! Какие могут быть сомнения?
Возможно, я обманывала себя, но после моего живого интереса к работе, во взгляде Жана пропало беспокойство и осторожное подозрение. Гордится тут было нечем, кроме того, что я не давала новых ненужных поводов для беспокойства.
Мы так и не поговорили о том дне и вообще о чём-либо косвенно связанным с ним. У меня не получалось пересилить себя: что можно рассказать, а что лучше опустить?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Необходимость обсудить несколько важных вопросов перед отправкой предварительного плана проекта заказчику подразумевала тот факт, что на собрании должны были присутствовать все участвующие в этом сотрудники. Встреча пролетела практически незаметно, что не могло не радовать. Жану было необходимо решить текущие вопросы, поэтому, попрощавшись с ним, я вышла из зала вместе с остальными. Ранее мы договорились, что если он закончит с делами не слишком поздно, то поедем в какой-нибудь ресторанчик. Поэтому в планах было немного прогуляться пешком, чтобы время до вечернего звонка прошло быстрее. Да и проветрить голову никогда не помешает. Но не успела я далеко отойти от здания офиса, как меня остановили, грубо схватив за руку над локтем.
— Думаешь, самая умная тут? — обернувшись, я обнаружила перед собой Мари, которую давно не видела. А лучше бы не видела и дальше. — Что ты хочешь показать этим взглядом? — на ёё лице читалась брезгливость и нетерпение, что заставило на секунду растеряться.
— Для начала отпустите меня, — девушка так сильно вцепилась, что потребовались некоторые усилия, чтобы вырваться.
— Кто тебя держит! Мы только и ждём, когда ты укатишься подальше! — её повышенный тон сильно резал слух.
— Кто мы? — скорее всего, она выступала и за Катрин, которая, вероятно, не опустилась бы до такого. — Обязательно устраивать этот концерт? — я постаралась оставить нейтральную интонацию, потому что… кто знал, чего от неё можно ожидать?
— Это ты здесь что-то устраиваешь! Появилась из ниоткуда и ищешь внимание буквально от каждого! Приятно, когда вокруг тебя все носятся, да?
— Или вы спокойно объясните суть претензии, или наш разговор закончен.
— Это что, ты мне условия ставишь? — её голос прозвучал предельно вкрадчиво.
— Называйте, как хотите. Вы начали этот разговор. Вот и постарайтесь объяснить, чего добиваетесь, — откуда столько агрессии?
— Ты такая… — она запнулась и не закончила фразу, а мне стало даже любопытно.
— Какая?
— Фальшивая!
— Что?
— Я тебя терпеть не могу! Что они находят в тебе? Или ты сама что-то предлагаешь?
— Я больше не собираюсь выслушивать эти обвинения, — получилось развернуться, но она снова схватила меня за руку.
— Я не закончила!
— Зато я закончила!
Мари уже давно вышла за рамки приличия, и не было ни одной весомой причины продолжать её слушать. Я выдернула руку, но она зацепилась за сумку, и та съехала с плеча.
— Нет, думаешь я буду так же слушать с открытым ртом все твои слова?! Не дождёшься! Ты такая… — но явно какое-то оскорбление так и не успело вылететь из неё.
— Сейчас же убери руки.
Голос Станислава отрезал её непрекращающийся истеричный поток. На удивление она послушала его, а я вернула сумку в нужное положение и отошла на пару шагов в сторону.
— О, это мне? Какая честь! Если бы знала, что так смогу привлечь твоё внимание, давно бы сделала это!
Они больше не общаются?
— Всё сказала?
— А сам как думаешь? Конечно нет!
— Мари, думаю пора остановиться.
— Почему я должна тебя слушать?
Мне тоже вдруг стало интересно, и я перевела взгляд на мужчину.
— Не должна. Но я прошу тебя, хватит.
— Что? — её вопрос прозвучал так, словно она была поражена до глубины души. Перестав разглядывать лицо Станислава, я посмотрела на Мари. — Я правильно услышала, ты у меня что-то просишь? Но, конечно, просишь это для неё?! — она яростно сверкнула глазами в мою сторону.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Это не имеет значения, — после небольшого колебания в его голос вернулась твёрдость.
— Наоборот! Как раз это имеет значение, — она повернулась ко мне. — Плевать, вы оба мне противны. Но хочу признать, что бы ты ни делала, это получается у тебя превосходно, — и эти слова звучали как последнее оскорбление.
