- И как же это я могу его сместить? Я, честно говоря, и Чародей-то не ахти какой.
- Неопределенный фактор никому не нужен. Всегда есть шанс, что ты будешь работать на врага.
- И что мне, по-твоему, делать?
- Я за тебя не решаю.
- Погано то, что у меня даже шансов на ответный удар нет.
- Такой шанс есть, - неожиданно вступила в разговор Ильмира. Мы все, как по команде, повернули головы в ее сторону, на физиономии Этелреда отразилось нечто похожее на удивление:
- Что ты имеешь в виду?
- Дать ему возможность выйти на миры Запределья.
- А он оттуда вернется?
- Не знаю.
Я вскинул руку:
- Погодите, мне-то хоть растолкуйте. Ильмира, ты мне можешь объяснить, что это за миры?
Вместо нее ответил Этелред:
- Это миры, которые не существуют физически. Мир наших общих представлений и идей. Мир, в котором не срабатывают законы вероятности.
О чем-то подобном я слыхал. В Ордене, помнится, подобные фокусы под большим запретом.
- Хорошо, а чего ради мне туда соваться?
- Ради доступа к информации. Правда, неизвестно, сможешь ли ты ее расшифровать. А потом, оттуда можно наносить вполне ощутимые удары.
- Кидаться воображаемыми камнями…
- А разве все чародейство не на этом построено?
- А почему орденцы боятся Запределья? Мне лично втолковывали, что это на рассудке сказывается, а я как-то не хочу всю оставшуюся жизнь пускать слюни на воротник.
- Твое дело, - пожал плечами Этелред, теряя интерес к разговору. Гельда с облегчением перевела дух, а эльф усмехнулся, как мне показалось, чуть пренебрежительно. Нет, ребята, я завелся, и меня не остановишь. Даэл из меня затравленного зверя сделал, прогнал через Зачарованный, Дэна на меня натравил - а тут вдруг возможность нанести ответный удар.
- Объясни толком. Я хочу знать, стоит ли игра свеч и чем я при этом рискую.
- Навсегда заплутать в галлюцинациях. А потом, ты там раньше ни разу не бывал, так что тебя там ожидает беспорядочный поток самой разнообразной информации, в основном бесполезной. Так что с твоей точки зрения... едва ли стоит.
- Ты не все ему сказал, отец, - голос Ильмиры звучал решительно и спокойно. - Да, это опасно, но он никогда не останавливался перед опасностью.
Попробуй тут откажись, услышав такую характеристику... Ну и дураком же я буду, из тщеславия сунув голову в петлю! Ладно, двум смертям не бывать, а информация - ключ к выживанию, да еще если удастся вывести из игры Даэла...
- Что я еще должен узнать?
- Во время путешествия ты будешь перемещаться по мирам, как захочешь. Не физически и не по самим мирам, а по своего рода теням, - растолковала Ильмира. Этелред, крыса одноглазая, так и взвился:
- Ты хочешь поделиться с ним тайным знанием?! А ты не забыла, что вот такие вот, как он - люди - убили твоего брата?
- Орденцы,- поправил я.
- Люди, - упрямо повторил старик. Почти как эльф, плохо переносит род человеческий...
- Если бы он был жив - он бы одобрил мое решение, - голос прозвучал совсем уже твердо, и - полное ощущение, что между ними произошел поединок... взглядов?.. Во всяком случае, Этелред через некоторое время сдал позиции:
- Хорошо. Но ты еще не знаешь, сумеет ли он.
И тут мне стало попросту страшно - Ильмира направила свою Силу на меня, просвечивая насквозь.
“Просвечивание” чародейским внутренним зрением вообще не слишком приятная процедура, а когда зрение достигает такой концентрации - это просто чувствуется кожей и внутренностями, не то что чародейским чутьем. Вообще-то у нас, Чародеев, такое просвечивание считается просто неэтичным. Хотя здесь не Орден, и я уже не орденец, и вообще, хорошая поговорка есть про чужой монастырь...
Но я такого терпеть не собирался, и вместо того, чтобы забиться в угол, как мне сразу того захотелось, направил свое зрение на Ильмиру - щенок, тявкающий на большого пса. Лучше б я этого не делал. То есть для меня получился кратковременный шок - скорей от того, что я не предполагал, что Сила может быть и такой. Хотя что я знаю о Силе? Я ж истребитель нежити, всего-то навсего, только тому и обучен...
Наверно, именно последнее соображение подтолкнуло меня к решению. Орденом что-то запрещено – и что дальше? Гельда, например, тоже им запрещена, не говоря уж о Хельге.
- Ладно, Ильмира, я готов.
- Быстрый какой, - проворчал Этелред. Гельда - та прямо вздрогнула:
- Мик, а у тебя с головой все в порядке?
- Будь в порядке, мы б с тобой не связались.
- Мой народ в свое время такое использовал, - вмешался эльф. Ну, раз этим пользовались эльфы, значит, это Запределье имеет прямое отношение к боевым действиям...
- Значит, я смогу узнать что-то?
- Если сможешь отделить зерно от шелухи.
Потрясающе! Он со мной еще в загадки играет! Но на меня такие штучки действуют, как красная тряпка на быка.
Я повернулся к Ильмире:
- Я готов. Какие будут инструкции?
Она поднялась, нашарила связку каких-то корней на стене, отделила один и протянула мне:
- Это ты должен разжевать и проглотить.
Вот странность: она слепа, но никакой неуверенности в движениях, никакой неловкости. Грациозна, как камышовая кошка. Такое впечатление, что глаза ей и не нужны.
Я с сомнением уставился на крошечный шишковатый корешок, Гельда заглянула мне через плечо и тут же попыталась выхватить снадобье:
- Не вздумай!
Я заслонил корешок корпусом, поспешно отдернув руку:
- А что такое?
- Он еще спрашивает, - попыталась она воззвать к Хельгу.- Тащит в рот всякую гадость, а кому его потом хоронить?
- Ты целительница, Гельда,- в голосе Ильмиры прозвучала еле слышная нотка этакого полупрезрительного сожаления, - и твое дело - врачевать раны. Но любое новое знание - это новая рана, новая боль. И тебе потом придется лечить его, но уберечь его от таких ран тебе не дано.
Гельда надулась и замолчала, я посмотрел на эльфа, взглядом испрашивая совета, он демонстративно пожал плечами и отвернулся. Ясно, это мои проблемы. Ну что ж, буду решать их единственным доступным способом...
Я бросил корешок в рот и принялся тщательно жевать. При этом еле удержался от того, чтоб не выплюнуть эту дрянь, челюсти сразу свело. На вкус – хинин пополам с красным перцем… Кое-как, давясь, я проглотил эту адскую массу, кто-то, кажется, Хельг, сунул мне в руку кружку с вином, я благодарно кивнул и с рычанием припал к ней. После пары глотков мне перестало казаться, что мои глаза сейчас вылезут на лоб, а Ильмира обратилась ко мне:
- Теперь смотри в свой Камень.
Я кивнул и уставился на него. Похоже, начинает действовать...
Тело вдруг становится абсолютно невесомым, голова - легкой и ясной, вокруг разливается радостное жемчужное море, я чувствую себя совершенно прозрачным, всплыть на поверхность мне ничто не мешает, но только зачем? Вокруг что-то продолжают говорить, но голоса сливаются в сплошной белый шум. Ну и пусть их. Меня сейчас больше всего интересует мой Камень. Вот он, в руке у меня. Постепенно он разрастается, заполняет собой все, и свет играет на его гранях тепло и весело. Еще, кажется, чей-то козлиный тенор спел непонятную фразу, а потом Камень поглотил меня, и я погружаюсь в него.
Там, внутри, в расплескавшемся зеленом свете, дышится легко и свободно. Я продвигаюсь вглубь медленно, неторопливо, в каком-то странном танце - кувырок, пируэт, кувырок...Все медленно, свет вокруг плотный, как морская вода, он отлично держит. Перед глазами на момент встает карта миров, и я уже знаю, что вот это - мой мир, а те пять, расположенные правильным крестом - Институт...
Погружение длилось вечность, и я не отказался бы продлить его еще на парочку вечностей, но все кончается и море света имеет поверхность.
Я вступил в миры Запределья.
ГЛАВА 10
Любому школьнику известно, что в Запределье нет правил, есть только исключения из них. Чем меньше вероятность произойти у какого-либо события, тем скорее оно произойдет, но и это не является аксиомой. Аксиом там нет. В результате возникают любопытные парадоксы, но мне было как-то не до них, меня ждали дела.
Естественно, вероятность того, что я встречу Даэла, была ничтожной, и благодаря этому я сразу нашел его. Он сидел за вечерней рюмочкой в "Ротонде", заправив хвост под фалды фрака и скрыв рожки под элегантным котелком. Я подсел к нему, заказал коньяк, и мы решили не откладывать решение нашего спора. Сначала мы пытались выяснить, кто из нас не прав с помощью игры в орлянку, но после того, как монета в сто первый раз встала на ребро, мое терпение истощилось, я сорвал с него котелок и объяснил собравшимся, что он рогоносец. Даэл, конечно, вызвал меня на дуэль и попытался отхлестать хвостом, но истончившееся время подломилось под ним, и он исчез. Упускать его было бы глупо, так что пришлось и мне нырять за ним в глубины времени, а время пахло затхлостью и мышами.
