Значит, владелец магазина все это придумал. Почему? А может, выдумщик не он, а сам детектив Дакуэрт? Неужели он затеял это, желая сбить меня с толку, припугнуть, посмотреть, как я отреагирую? Не исключено. А то, что Джан заходила в магазин купить воды, рассказал Тед. Он, наверное, увидел ее фотографию в новостях и позвонил в полицию.
— Что ты скажешь? — спросил отец.
— Ничего.
У моего дома стояло два полицейских автомобиля, а машина Джан отсутствовала — ее, наверное, увезли туда же, куда и мою. Входная дверь была открыта, изнутри доносились голоса.
— Эй! — крикнул я.
На лестнице появилась женщина в полицейской форме — та, что вчера присматривала за Итаном в парке «Пять вершин», пока я разговаривал с Дакуэртом.
— Здравствуйте, мистер Харвуд, — произнесла она.
— У вас есть ордер? — спросил я, не отвечая на приветствие.
— Алекс! — позвала Диди Кампьон.
Через пару секунд из нашей спальни вышел невысокий худощавый мужчина лет тридцати, с коротко подстриженными волосами, в спортивном пиджаке, белой рубашке и джинсах.
— Детектив Алекс Симпсон, — представился он и достал из кармана сложенный втрое листок. — Это ордер на обыск в ваших владениях.
Я взял у него бумагу, бегло просмотрел и вернул ему.
— Вы скажите, что ищете, и я вам покажу.
— Да уж справимся как-нибудь сами, — усмехнулся Симпсон.
Я взбежал по лестнице. Диди Кампьон рылась в нашем с Джан платяном шкафу, перебирая носки, нижнее белье. Задержалась на несколько секунд, рассматривая пояс для чулок с резинками, затем продолжила. Ноутбук с кухни перенесли сюда и положили на кровать.
— А это еще зачем? — поинтересовался я.
— Так надо, — ответила Диди Кампьон.
В дверях появился мой отец.
— Дэвид, пойди посмотри, какой хаос они устроили в комнате Итана!
Я прошел по коридору к комнате сына. Его кровать была вся разворошена, матрас перевернут и прислонен к стене. Игрушки разбросаны по полу.
— Прекратите немедленно! — закричал я.
Симпсон вошел в комнату следом за мной.
— Мистер Харвуд, вы имеете право присутствовать при обыске, но не вмешиваться. Иначе мы будем вынуждены вас удалить.
Меня охватила ярость. В этот момент в кармане зазвонил мобильник.
— Да!
— Привет, Дэвид, это Саманта. Как дела?
— Извини, я сейчас не могу говорить.
— Но мне нужна хотя бы какая-то информация. Для выпуска на нашем сайте. Это правда, что тебя подозревают в убийстве жены?
Я покинул полицейское управление всего полчаса назад. Откуда об этом стало известно в газете? Ну конечно же, Ривз! Вряд ли Дакуэрт ему что-то сказал. Значит, он сам решил раззвонить повсюду, вольно трактуя мое глупое восклицание, которое случайно услышал. Несомненно, звонки были анонимные. Ривз — проныра каких поискать. И он не говорил ничего особенного, да это и не было нужно. Просто позвонил в отдел информации и сообщил, что журналиста Дэвида Харвуда видели в полицейском управлении, где он горячо отрицал свою причастность к убийству жены. На радио и телевидение подобные звонки наверняка тоже поступили.
— Саманта, откуда ты узнала?
— Кто тебе звонит? — спросил отец.
— Какая разница, Дэвид? — произнесла Саманта. — Ты же представляешь, как все делается. Но это правда? Тебя собираются арестовать? Ты подозреваемый? Да? А тело Джан уже нашли?
— А что говорят в полиции? Ты туда звонила?
— Они по-прежнему отказываются что-либо комментировать.
— В таком случае это просто слухи. Разве можно на них опираться?
— На моем месте ты поступил бы так же. Нам дали наводку, и мы ей следуем. Я только прошу тебя: если соберешься говорить, сразу звони мне. Ведь это твоя газета. У нас должно быть преимущество перед другими.
На улице послышался шум тормозов. Прижав телефон к уху, я спустился вниз и выглянул из входной двери. К дому подъехал фургончик телевизионных новостей.
— Мне надо идти, Саманта, — сказал я.
— Что там? — спросил отец.
— Ничего, папа. Нам нужно убираться отсюда. Давай пройдем к твоей машине.
— Хорошо.
Из фургончика вылезла женщина-репортер. Я ее узнал. Это была Донна Вегман, тридцатилетняя брюнетка, которая вела репортажи с места событий.
— Извините! — крикнула она. — Вы Дэвид Харвуд?
Я показал на дом.
— Спросите копов. Они знают, где его найти.
— Тебе надо нанять адвоката, — сказал отец, садясь за руль.
— Да, — согласился я, — придется.
— Может, свяжешься с Баком Томасом? Ты его помнишь? Он нам помог в тяжбе с дорожной компанией, когда они залезли на наш участок. Хороший человек.
— Хороший-то хороший, но мне нужен адвокат по уголовным делам.
— Гонорары у адвокатов не маленькие, сам знаешь. Так что, если понадобится, мы с мамой поможем.
— Спасибо, папа. Дело в том, что пока меня ни в чем не обвинили. Думаю, если бы у детектива Дакуэрта действительно имелись против меня серьезные улики, я бы уже сидел в камере.
— Ты прав. Не понимаю только, какие улики против тебя они могут найти, даже если перевернут вверх дном твой дом и машины?
Отец, наверное, хотел меня утешить, но это не подействовало.
— Смотри! — воскликнул он, глядя вперед. — Этот сукин сын перестроился, не включив поворотник!
Глава двадцать шестая
По скоростному шоссе мчался светло-коричневый пикап. Эту машину Дуэйну одолжил брат, когда он вышел из тюрьмы. Старый «шевроле», кузов изрядно проржавевший, особенно внизу, но шел довольно прилично. Правда, поглощал горючее нещадно, даже при выключенном кондиционере. А не включен он был, потому что не работал.
— Ты уверен, что он неисправен? — спросила Кейт.
— Да, — ответил Дуэйн. — Включи вентилятор.
— Я его давно включила, да толку мало. Он гонит лишь теплый воздух.
— Ну тогда опусти стекло.
— Что у тебя за брат? — проворчала Кейт. — Дал такую развалюху.
— Чего тебе вдруг захотелось поговорить? — удивился Дуэйн. — Самое главное, чтобы автомобиль был чистым. А в этом брат меня заверил. Потому что, если остановят и что-то будет не в порядке с документами, тогда пиши пропало. — Он усмехнулся. — Со мной в школе в старших классах училась одна Кейт. Так она носила очень короткую юбку, и когда наклонялась, все было видно. А ей хоть бы что. Интересно, как она сейчас?
— Да уж не сидит в старом пикапе без кондиционера. Видимо, нам надо было оставить «Эксплорер». Тоже старый, но там хоть кондиционер работал.
Дуэйн покосился на нее.
— Еще злишься за то, что случилось в кафе?
— А ты чем думал, идиот? — зло проговорила она. — Головой или задницей? Они, наверное, позвонили в полицию.
— Подумаешь, большое дело, — буркнул Дуэйн. — К тому же я этому парню помог.
— Интересно чем?
— А тем, что научил его правильно воспитывать детей, чтобы они не дурили.
Кейт перестала оглядываться, когда они проехали миль тридцать. Можно было расслабиться, машины с красными мигалками сзади не появились. Похоже, никто не видел, как они отъезжали от кафе. Этот придурок Дуэйн совершенно не может себя контролировать. Срывается с цепи, когда надо сидеть тихо. Неужели не понимает, что нельзя ставить под угрозу дело, которое ждет их в Бостоне?
— Ты уж извини, — произнес Дуэйн. — Больше не буду.
Кейт высунула руку в окно, подставив ветру ладонь. Так они проехали несколько миль.
— Ну и как там было? — вдруг спросила она.
— Где?
— В тюрьме.
— А что тебе интересно?
— Ну, повседневная жизнь. Какая там она?
— Да не такая уж плохая. Всегда знаешь, чего ждать. Все идет по заведенному порядку. Знаешь, когда вставать, ложиться, когда обед, когда выведут на прогулку во двор. Вот так.
— Но ты же не мог пойти куда хочешь. Ты был заключенный.
Дуэйн высунул локоть в окно.
— Да, но там мне не нужно было принимать никаких решений. Например, что на себя надеть, что поесть, чем заняться. Ну то, что обычно изводит человека на свободе, понимаешь? А там встаешь утром и знаешь, что будет. Это успокаивает.
— То есть жизнь как в раю?
— Не скажи, — возразил Дуэйн, не замечая ее сарказма. — Там пища дерьмо — это раз, и ее мало — это два. А если ты оказался в очереди последним, то вообще может ничего не достаться. В последнее время реже стали менять постельное белье. С тех пор как тюрьма стала частной, эти сволочи начали экономить каждый цент.
— Что значит — частной?
— Она принадлежит не штату, а фирме. И даже охранники стали получать меньше, не то что прежде. Вот так.
Дуэйн перешел на полосу левее, чтобы обогнать автобус.
— У меня теперь из головы не лезет эта яхта. Очень хочется на нее посмотреть.
Она его не слушала. Думала о своей прошлой жизни. Наверное, он прав. Ведь последние несколько лет ей приходилось постоянно принимать решения. Причем не только за себя, но и за других. От этого устаешь.
