Вместе с потрясением пришло осознание того, что я натворила. Я убила людей! Богиня, я убила людей!..
– Нет, не людей, – отозвался будущий герцог резко.
Выходит, я проговорила свои страхи вслух?
– Посмотрите на меня, Кьярин. – Он взял мое лицо в свои большие, грубые от меча ладони, заставляя взглянуть на него. – А теперь послушайте, что я скажу.
– Хорошо… Слушаю…
Я тонула в его грозовых глазах. Ярко-синие, с черным ободком, они пугали.
– Запомните, монстр, которого пощадили, не исправится, не бросит причинять боль другим, – жестко сказал Холгер. – И выход один: уничтожить его, прежде чем он навредит вам и вашим близким.
Произнеся эти колюче-правдивые слова, бережно усадил меня на траву.
Сам же покончил с оставшимися бандитами двумя ударами ножа в глазницы. Он убил их без колебаний и жалости. Не как благородный воин из приключенческих романов, а тихо и деловито. Но звери в человеческом облике и не заслуживали поединка по правилам.
Спокойно вытерев окровавленное лезвие об одежду ближайшего трупа, Кайрон Холгер, не давая мне раскиснуть, завалил вопросами:
– Сколько здесь бандитов? Кого вы еще видели? Где ваши фрейлины?
Я ответила, как могла – коротко. Мужчине это не понравилось, и он задал уточняющие вопросы.
– Ваше высочество, смотрите на меня. – Я подчинилась и утонула в синеве полных тревоги глаз. – Все хорошо, вы молодец. И я горжусь вами, вы – боец.
Он гордится? А чем? Если бы я не смалодушничала, а сразу воспользовалась артефактом, нас бы не завезли так далеко в горы. И Рената… она не пострадала бы. Если бы я думала не только о себе!
Слезы наполнили глаза, и я быстро-быстро заморгала, стараясь держать себя в руках. Но спаситель мое мужество не оценил.
– Ваше высочество, поплачьте, – внезапно произнес он.
И я сдалась. Рыдая, бросилась к нему. Кайрон крепко обнял и зашептал слова утешения.
Большой и надежный, он стал моим укрытием от бед. Щитом от враждебного мира. Пока я находилась рядом с ним, зло не могло ко мне подкрасться. Если бы можно было остаться в его объятиях, слушать биение сердца вечно, я бы сделала это. Увы, этому желанию не суждено сбыться.
Спустя время, когда мои слезы высохли, мужчина попросил:
– Ваше высочество, тихонько посидите, а я отойду на пару минут.
Подведя меня к дереву, развернул спиной к трупам.
– Держите! – Он протянул серебряную флягу. – Пейте, станет легче.
Я послушно сделала глоток, и рот обожгло жидким огнем. Спаситель предложил мне что-то алкогольное! Пылающие нёбо и язык на миг заставили забыть обо всем на свете. Я думала только о том, как бы скорее отдышаться.
– Ваше высочество, знайте, поисковые отряды близко. Вам ничто больше не угрожает, вы в безопасности.
Закончив меня успокаивать, мужчина ушел за Ренатой в пещеру.
Время, пока его не было, было самым страшным за последние два дня. Почему-то мне казалось, что позади шевелятся оживающие трупы. Вот сейчас они подойдут и задушат меня в отместку за свою смерть! А обернуться, посмотреть – не хватало духу.
Зато я бойко потягивала напиток из серебряной фляги.
Как бы странно ни звучало, но я уплыла в некое подобие сна наяву. И видела из-под полуопущенных ресниц, как бережно вынес воин мою бесчувственную фрейлину, завернутую в одеяло. Она спала или была без чувств, но он шептал ей что-то успокаивающим тоном.
Подойдя ко мне, Кайрон опустил Ренату на траву.
– Бедные девочки, – проговорил тихо, думая, что не слышу, тогда как я только закрыла глаза. – Досталось вам.
Вскоре на поляну выбежали мужчины в темно-зеленой форме гвардейцев. И я потеряла сознание.
Очнулась на руках у Холгера. Его ладонь лежала у меня на лбу. Приятно прохладная, она унимала боль, молотом стучащую по голове.
– Мы на полпути к дворцу, ваше высочество. Лекарь сказал, что вы заболели, переволновавшись, поэтому вам необходим сон. – Мужчина опередил мой вопрос о том, где я нахожусь.
Мы ехали в карете, ехали одни, что несказанно меня огорчило.
– Где Рената? – с трудом выдавила из себя два слова.
Язык, будто чужой, не желал слушаться.
– Вашу фрейлину везут в храм богини.
Я через силу улыбнулась:
– Спасибо, что позаботились о ней.
Жрицы Милосердной Матери помогут Ренате, исцелят ее от боли физической и душевной. Только в стенах храма жертвы насилия снова могут научиться жить.
– Я не мог иначе. А сейчас поспите, ваше высочество, вы в полной безопасности.
Я не хотела спать, но сделала вид, что дремлю. Сама же думала о том, что случилось, а главное, чуть не произошло, если бы не Холгер. Никогда раньше я не испытывала настолько сильного чувства вины. Мне никогда не бывало так страшно, как тогда. Так больно и противно на душе.
Когда Кайрон отыскал и спас нас, он завоевал мою симпатию и доверие. Он вновь стал моим героем. Видать, судьбой ему предназначено вытаскивать меня из передряг и защищать. Пока он рядом, я чувствовала себя в безопасности.
А еще он благороден, красив, из древнего состоятельного рода. Не кутила, как некоторые молодые аристократы, а уважаемый воин.
Если есть такой замечательный мужчина, зачем мне другой? И почему решила, что не могу быть с ним рядом постоянно? Могу, если стану его женой.
Тогда, в карете, приняла непоколебимое решение: в будущем я стану герцогиней Холгер. Лучшего мужа не найдет мне и богиня.
Поверив, что Кайрон – мой шанс на счастье и спокойную жизнь, я загорелась идеей выйти за него замуж, избавившись от навязанного жениха из Лонкарды.
Во дворец герой доставил меня на руках, завернутую в плащ. Он никому не доверил меня, даже Маку, который встретил нас у одного из запасных входов.
В спальне будущий герцог осторожно опустил меня на кровать, после чего дал знак Маку отойти в сторону.
– И где был телохранитель принцессы, когда ее похищали?
Столько льда и яда было в тихом голосе Кайрона, что я испугалась. За Мака. Я обожала этого грубоватого вояку, который поддерживал меня, даже когда рыдала, и при этом не называл сопливой девчонкой.
– У меня был выходной, первый за три года, – неуверенно и, пожалуй, виновато сообщил Мак. – И я решил провести его в доме сестры.
Холгер ухмыльнулся:
– Что, правда? Действительно сестры? Или сестры вот с такими глазами? – Он жестом показал выпуклости на своем широком торсе. Он что, намекал на женскую грудь?
Телохранитель не ответил. И как это понимать? Он был у любовницы? Он мне солгал?
– Чтобы отдохнуть, тебе не надо ходить в бордель. Во дворце полно готовых на все служанок – зажимай их. И не смей оставлять объект без охраны, – произнес мой спаситель так, как будто именно он платил Маку, а не мой отец. – Уяснил?
– Так точно, – шепотом подтвердил Мак.
Мужчины, полагая, что я сплю, общались тихо. Вот только зря – через несколько минут мои покои все равно заполнили шум и гам.
Отца с мачехой мало волновало мое состояние, они жаждали узнать, что Холгеру рассказали похитители. А еще я поняла, что меня искали между делом. Первоочередной задачей тайной канцелярии и гвардии было выявление заговорщиков. А принцесса… Если найдется, хорошо, нет – есть еще одна. И я не преувеличивала. Почти так выразилась королева Велора, и отец не одернул ее, лишь раздраженно поморщился.
Так что заговорщики ошиблись, выбрав не ту принцессу. Выкрали бы Эйрику, король согласился бы на длительные переговоры, которые на самом деле были дымовой завесой для готовящегося переворота.
Будущий герцог не стал рассказывать, что я убила двух похитителей, все смерти он взял на себя. За что и поплатился – отец хотел допросить бандитов, чтобы выяснить имена заговорщиков.
Хотя наемники наверняка ничего не знали, Кайрону серьезно досталось. Лютуя, отец едва ли не предателем его величал.
Я же влюбилась в него еще сильнее – при всей своей закалке бывалый воин поддался импульсу и довел начатое мной до конца. Он ведь сначала подумал, что эти мрази надругались и надо мной тоже…
Часть заговорщиков выявили; все они были исполнителями под магической клятвой неразглашения, и потому до верхушки так и не добрались. Зато узнали план в общих чертах. Как ни ужасно это звучало, короля и кронпринца собирались убить, чтобы возвести на престол меня, а затем выдать замуж за «их» человека. Боюсь, после подобных откровений папочка разлюбил свою старшую дочь окончательно.
Судьба сбежавшей от правосудия Элиши оказалась незавидной: через пару недель после моего похищения тело бывшей фрейлины выловили из реки. Распухшее и объеденное раками. Что за предательство ей заплатили так жестоко, я узнала благодаря всезнающему Маку, который неустанно интересовался расследованием.
Я не злорадствовала, нет. Я расстроилась еще больше. Болезненное состояние апатии и самобичевания длилось больше месяца. Я не хотела никого видеть, по возможности не выходила из покоев, чему неприкрыто радовалась мачеха. Вот только мне было все равно.
