одним столом собираются самые отъявленные зубоскалы, и их точно надо остерегаться.
— Я и не заметил, что произошло что-то необычное, — миролюбиво сообщает Арчи, подпирая подбородок ладонью. — По мне, так обычная ночь в Форт-Уэйне.
— Братец, даже если по городу пробежит стадо бизонов, ты и тогда не удивишься, — качает головой Аластор.
И это учитывая, что бизонов вблизи Форт-Уэйна не видели уже лет пять. Аластор явно настроен более скептически, чем простодушный Арчи.
— Меня не было в городе один день, — Соломон, восседая во главе совета, отчаянно сжимает переносицу. — Какого черта вы допустили скопление проходимцев в салуне и магические дуэли?
— Мне казалось, что это работа шерифа, — Микки Блумберг, супруга выбывшего Микеланджело, пожимает плечами и вместе с этим хищно всматривается в Соломона. — Следить за порядком.
— Шериф Кармак отправилась со мной в прерии по особому делу, — отсекает Соломон. — Я понимаю, что вы, миссис Блумберг, не ринулись бы разнимать пьяную драку. Но неужели вам так хотелось посмотреть на магический мятеж в стенах города?
— Кто говорит о мятеже, мэр Ротшильд? — скучающе тянет Микки. — Пара забулдыг подралась, перепив в объятиях Каролины Дженнер. Вот с нее и спрашивайте. Почему же она не полезла их разнимать?
— Потому что мисс Дженнер не владеет магией, — сурово добавляет Соломон, вступаясь за Каролину, которая действительно не виновата в произошедшем. — В отличие от вас и всех прочих членов совета.
Аластор смиренно поднимает руки и заявляет, что этой ночью его не было в городе. Но хитрый блеск в его глазах не оставляет сомнений — Аластор замечательно повеселился, пока город сходил с ума. Неужели он добрался до дочери проповедника? Если да, то Аластор крайне не вовремя решил устраивать личную жизнь и планировать третий брак.
— Если вы про того бедолагу, которого похоронили утром, то заезжий маг его и пальцем не тронул, — сообщает Микки, которая теперь, похоже, выступает самым язвительным голосом вместо Флоры. — Иначе мы бы это почувствовали.
— А стекла в близлежащих лавках тоже сами собой повылетали? — участливо добавляет Соломон, едко усмехаясь.
— У нас в городе то ураганы гуляют, то индейцы мелькают, господин мэр, — пикирует в ответ Микки. — Стекла могли вылететь и раньше, в Форт-Уэйне никогда не бывает спокойно.
Это уж точно. Но Соломона волнуют не финансы. Он из своего кармана оплатит похороны сапожника и поможет горожанам восстановить их собственность. Но все же как так получается, что у них есть мертвый человек, а городские маги ни сном ни духом? И это еще учитывая, что есть с десяток свидетелей, которые видели, как Сол погиб в магической драке.
— Никто не в безопасности, пока в городе творится подобное безумие, — замечает Грейсон Саттон.
Но Соломон в его здравомыслие не сильно верит. Саттон ведь лично финансирует оружейное дело Закари Блэка. И если слухи верны, и Блэк действительно торгует не только стволами и пулями, то скоро в Форт-Уэйне станет погибать каждый первый смельчак, решивший по пьяни пострелять из такого оружия.
— Если это все не прекратится, я буду вынужден ввести комендантский час, — выносит свое решение Соломон и по очереди оглядывает каждого заседателя. — Прошу вас к завтрашнему дню подумать обо всех странностях, которые творились в этом городе за последнее время, и составить свое непредвзятое мнение о происходящем. Что-то намечается, господа. И если вы покрываете этот заговор, то вы не менее виновны, чем его непосредственные участники.
Соломону по-прежнему кажется, что все происходящее в городе проворачивают за его спиной. Он уже устранил ненадежных Флору и Микеланджело из совета, стал бороться с брешью и порталами, а еще привлек на свою сторону сильного союзника в лице Аластора Рэглана.
Вот только все эти усилия не принесли пользы.
И Соломон все еще отстает не просто на несколько шагов, а на целую милю от заговорщиков, которые хотят прибрать власть в Форт-Уэйне к своим рукам.
* * *
К Вилме Соломон заглядывает не сразу. Проходит еще несколько дней, прежде чем он решается появиться на пороге управления шерифа и попросить Бернадетт пригласить Вилму на беседу (потому что сама Вилма бесперебойно занята посетителями).
— Чего тебе? — в привычной манере спрашивает Вилма, появляясь на пороге. — Сейчас совсем не до тебя, Соломон.
— Это я вижу, — усмехается он и кивает на очередь в приемной. — В городе прошло еще одно торнадо, или я снова чего-то не понимаю?
— Очень остроумно, — Вилма скучающе приваливается спиной к ограде участка. — Ты за этим пришел? Если да, то давай сделаем вид, что я посмеялась, а потом каждый вернется к своей работе.
Вилма все еще на него злится, хотя Соломон и не понимает, чем заслужил такое отношение к себе. Они никогда не клялись друг другу в верности, не говорили о том, что в будущем, возможно, могли бы попробовать сойтись, даже идея романтического свидания, которое провернул Соломон, провалилась с треском.
Соломон знает Вилму всю свою жизнь. Но именно сейчас она раскрывается для него с новой стороны. Соломон помнит на вкус поцелуи Вилмы. Те долгожданные, чуть ли не первые после юношеских лет, которые между ними разгорались вместе с индейскими кострами. Вилма и сама напоминает огненный смерч, и Соломон только рад опалиться под ее ладонями, да вот только она не позволяет.
— Здесь что-то произошло, пока нас не было, — уже тише заявляет Соломон и едва сводит брови на переносице. — И я не понимаю, что приключилось на этот раз.
— Соломон, в этом городе вечно что-то происходит, — раздраженно сообщает Вилма и, видимо, придерживается такой же позиции, как и городская администрация. — Он будто бы проклят, и я уже ничему не удивлюсь. Позволь мне вернуться к работе, и сам займись полезным делом, а то мне придется применить силу и выставить тебя отсюда.
Соломон на тираду Вилмы только закатывает глаза. Он отдает себе отчет в том, что приходит в управление шерифа, лишь бы лишний раз увидеть Вилму, а не уладить очередную проблему города. Но теперь, похоже, шериф действительно не настроена на долгие разговоры.
И Соломон, желая подстегнуть ее напоследок, легко хватает за руку, чтобы задержать рядом с собой.
Вилма из непрочного захвата без всяких усилий выворачивается. И показательно отталкивает руки Соломон от себя.
— Я предупредила, — говорит Вилма. — В следующий раз скручу тебя и отправлю в камеру.
А после Вилма вдруг замолкает, словно ей не хватает воздуха. Она едва раскрывает губы, с удивлением оглядывая Соломона, и бледнеет на глазах. Соломон быстро поднимает голову к небу, но солнце еще даже не в зените, оно не могло так сильно подействовать на Вилму. Может, усталость? Столько посетителей в участке, возможно, они вытянули из шерифа все силы.
Изо рта Вилмы вырывается
