Г-н Пас. Так, так, справедливо!
Андрей Прикупка. И что, мол, притеснять, Ваше превосходительство, вы можете Андрея Андреича, но уж если это притеснение отнимает его трудовую копейку, так знайте же, Ваше превосходительство… (Начиная плакать.) что слёзы… невинно притеснённых доходят до Всевышнего!
Василиса Петровна (также начиная плакать). И дойдут, Ваше превосходительство! Потому что если я не успею запасти на зиму впрок ни капусты, ни огурцов, то, может быть, мы умрём с голоду, Ваше превосходительство!
Андрей Прикупка. Да-с! Вот что, Ваше превосходительство! (Дёргая поочерёдно Богдана Ивановича.) Чувствуете ли вы теперь, каково мне бросить преферанчик? А? Что, Ваше превосходительство?
Г-н Пас (также начинает рюмиться). Так, так, так, явные притеснения! Только жаль, что Его превосходительство вас не слышит… Он бы пришёл в умиление… Так вот что мы сделаем, чтоб не потерять ваших выгод: вы всё-таки займитесь делом, а я, пожалуй, рискну и с вашими деньгами поеду за вас сражаться в преферанчик.
Андрей Прикупка. Э! Ни за что на свете! У вас, Богдан Иваныч, очень робкий, нерешительный характер. Вы с самым верным и сильным вистом всё говорите: я, господа, пас! Пас! Пас! Этак всё проиграешь! Нет! Лучше всего уж вот как устроим: я поеду на преферанс, а Богдан Иваныч сядет за дело.
Г-н Пас. Как-с! Я?.. Позвольте…
Андрей Прикупка (обнимая его, говорит с чувством). Богдан Иваныч! Ты редкой души человек! Наше начальство тебе цены не знает!
Василиса Петровна. Да, да, Богдан Иваныч! Вы должны выручить из беды моего Андрюшу…
Андрей Прикупка. Да! Если ты хочешь быть моим зятем, то верно не захочешь лишить меня, может быть, двадцати, тридцати целковых! Богдан Иваныч, ты великодушнее Его превосходительства! Ты сам скоро будешь превосходным отцом семейства! Прощай же! Пересмотри внимательнее это дело, составь записку, а я, как возвращусь, — перечту, поправлю и к 9 часам представлю генералу свою работу.
Г-н Пас. Ох, да я и сам нынче хотел позабавиться по маленькой…
Андрей Прикупка. Эх, друг великий! Коли казённое дело на руках, так уж тут некогда забавляться. Прощайте же, ох… пора, пора!
Василиса Петровна. Ну, ну, так с богом! Я вас провожу…
Андрей Прикупка (надев шляпу). Ох, служба! Служба! Никакого поощрения!(Уходит, за ним жена.)
Г-н Пас (покачав на руках дело). Ох, дела, дела! Что вы с нами делаете! (Уходит.)
Явление VIII
Александр Прикупка (входит, прыскаясь духами). Ах, как хорошо! Так в нос и бросается… Фу! Фу! Милая Олинька! Она или с ума сойдёт, или совсем не узнает меня по этому благовонию… (Продолжая прыскать духи на борта виц-мундира.)
В дар невесте приношу —Всё, что я имею!Раздушусь и задушуНежностью своею!Тянет к ней —Как к картам страсть,Рад отдать всё в мире!Впрочем, я ей сам под мастьВ новом виц-мундире!Дочь начальника любить,День и ночь быть вместе —Значит то же, что служитьМне на штатном месте!Только взглянет, —Хватит дрожьВроде лихорадки…А как за руку возьмёшь —Лучше всякой взятки!Точно — дамочка червей,Щёчки — словно пышка,А уж пальчики у нейТоньше всякой фишки!Как остра-то мой дружок,Как бела, в затяжке…Как обточенный мелокВо цветной бумажке;Разговоры с ней ведёшьС полным наслажденьем,
Так свободно, как идёшьВ вистик с приглашеньем!С нею я как сам не свой —Так мила, голубка;Без неё — как без однойАлександр Прикупка!
(Уходит.)
Александр Головин «Сцена с игроками (Страшная игральная)». Картон, клеевая краска, гуашь, золото, клей. 70,5 × 100 см. ГЦТМ им. А. А. Бахрушина
Картина ВТОРАЯ Без пяти в червях
Действующие лица:
Артемий Васильевич Пулькин.
Анна Гавриловна Пулькина, его жена, страстная охотница до преферанса.
Олинька, их крёстная дочь.
Самсон Кондратьевич Козыревич, враг Пулькиных по игре и по службе.
Леопольд Михайлович Минус, франт, прозванный душою общества.
Александр Прикупка, жених Олиньки.
Андрей Прикупка.
Василиса Петровна.
Верушка.
1-й гость.
2-й гость.
Гости танцующие и любители преферанса.
Слуги Пулькина.
Действие в квартире Пулькина. Комната со многими дверями; в глубине освещённая зала, где танцуют. Направо со сцены диван. Налево трюмо и открытая дверь в гостиную. По открытии занавеса слышна игра на флигеле[64] — вальса или кадрили, потом слышно пение.
Явление I
Александр Прикупка стоит перед трюмо.
Фу, как хорошо!.. Приятно видеть, когда молодой человек умеет, эдак, одеться со вкусом… Ай да Штейн, как он знает мою фигуру! Как только женюсь, первым долгом почту расплатиться с тобою! А сапоги-то! Сапоги-то, так и горят, как моё сердце… да! Вот поди-ка… на Невском бы за них содрали целковых четыре, а в Гостином у Алексеева девять с полтиной ассигнациями. (Слышно пение Минуса.) Однако, чёрт возьми!.. Сколько талантов у этого Минуса! И поёт, и играет, как слышно, во все азартные игры… Все девушки, все жёны от него без ума! Неужели и моя невеста заслушалась этого хвата? Ах, нет! Вот она, моя прелесть! (Идёт навстречу.)
Явление II
Александр Прикупка и Олинька, одетая по-бальному.
Ал. Прикупка (взяв её за руку). Как я рад, что вы отделились от этой толпы, которая готова восхищаться всякими глупостями; вы знали, что я жду вас, и, верно, не слушали этого Минуса?
Олинька. О, конечно! Впрочем, нельзя же мне и не заниматься гостями; вам известно, что маменька и папаша теперь только и ухаживают около своего Козыревича, с которым собираются сесть за преферанс.
Ал. Прикупка. Ах, Ольга Львовна! Пусть они ухаживают за этим чудовищем, ведь это всё для нашего же счастия! Ведь если мы сегодня общими силами обыграем это допотопное окаменелое сердце, то на будущей неделе она обещала сыграть нашу свадьбу!
Олинька. Ах, дай-то бог! Смотрите же, непременно постарайтесь обыграть его.
П. А. Федотов «Разборчивая невеста». 1847 г. Холст, масло. 37 × 45 см. Государственная Третьяковская галерея, Москва
Ал. Прикупка (с воодушевлением). О! Всем моим богатством за вас пожертвую! Всё, что есть в голове, в бумажнике, в сердце, ничего не пожалею… Только уж и вы со своей стороны, пожалуйста, того…
Олинька. Что такое?
Ал. Прикупка. Так, ничего… Только будьте подальше от этого бородача Минуса; этот приезжий фанфарон мне что-то не нравится.
Олинька. Отчего же? Его все хвалят как образованного человека, слушают с восхищением, потому что он премило поёт и говорит такие вещи…
Ал. Прикупка. Да, да, да… Именно такие вещи, что нежному полу опасно слышать… Я, вы видели, зажал уши и отошёл от него.
Олинька. А! Да вы, кажется, ревнуете… Ах, как вы смешны!.. Ха! Ха! Ха!
Ал. Прикупка (несколько обидясь). Смешон? Помилуйте, чем же? Разве я… я не знаю… я, кажется, одет не хуже этого Минуса? Посмотрите, всё en grande! Талия на месте… Конечно, у него есть борода, усы; но я слышал от умных людей, что это ещё не большое достоинство. Сверх того, в виц-мундире нам и начальство не позволит ходить с бородой. Что ж касается до его пения, то я, если захочу, могу спеть не хуже Рубини, ей-богу-с! Только теперь не могу… От простуды некоторые ноты не чисто выходят.
Олинька. Ну, ну, будьте покойны; всё будет по-вашему.
Ал. Прикупка. Ах, сделайте милость! (Поцеловав её руку.) А у кого вы берёте перчатки?
Олинька. Не знаю, маменька покупает в какой-то русской лавке…
Ал. Прикупка. Фи! Как это можно! Я всегда беру дюжинами у Реноме… Я вас после свадьбы с ним познакомлю… Уж никогда вас не надует.(Опять целует руку.) Ах! А знаете ли вы, что моя мамаша и сестра тоже сюда приедут?
Олинька. Неужели?
Ал. Прикупка. Да-с, Анна Гавриловна просила, чтоб они без церемоний приехали побеседовать с вами, пока мы будем сражаться в преферанс.
