Странно. Но кинжал больше не доставлял мне неприятностей и почти перестал возрождать нехорошие воспоминания. Сейчас я его воспринимала, как часть себя. Причем, полезную и очень нужную, потому что это необычное оружие, умеющее прятаться в моем теле, как в ножнах, совсем недавно спасло мне жизнь. А я при всей своей нелюбви к его прежнему хозяину не могла об этом забыть. И не могла не проникнуться к нему чувством искренней благодарности.
Я бережно провела кончиками пальцев по чуть изогнутой кзади рукояти, которая теперь ложилась в ладонь так, будто эары специально создавали ее под меня. Глупость, конечно, это самая обычная магия самого обычного артефакта, ловко подстраивающегося под своего владельца, но мне действительно нравилось чувствовать его стальную жесткость и нравилось мягкое серебристо-голубое сияние тонкого четырехгранного клинка. Красивое оружие, ничего не скажешь. Смертельно опасное, хищное, полное непонятное силы, но изящное, надежное и завораживающе красивое.
Настоящий шедевр.
Я погладила прохладное лезвие и позволила ему исчезнуть.
"Интересно, почему твои Тени его так не любят?" — чуть повернул голову шейри.
"Потому, что он не любит нас, — фыркнул в ответ Бер. — И потому, что при каждом его появлении нам приходится срочно покидать Гайдэ".
"Так ненадолго же!"
"А ты бы согласился уйти от нее в Тень хотя бы на четверть оборота?"
Лин аж вздрогнул.
"Ни за что".
"Вот и молчи тогда, копытное, — сердито проворчал Бер, в кои-то веки общаясь с демоном, как со старым приятелем. — Кто-то вообще обнаглел в последнее время. Вторую неделю к обычной еде не притрагивается, насыщаясь исключительно за счет чужой дейри. И кто-то, кажется, забыл, что собирался о чем-то попросить".
Я мигом навострила уши.
— Ребят, это вы о чем?
Шейри неожидан замялся.
"Да так… просто…"
— Нет уж, ты говори, пожалуйста, что стряслось. И почему Бер тебя так ехидно подкалывает?
"Ну… я…"
— Лин, не мямли. У тебя язык для чего?
"Да крылья он вернуть себе хочет, — безжалостно сдал демона Бер. — Про небо опять каждую ночь грезит, летать мечтает, мучается. Только спросить у тебя боится. Вдруг ты передумала?"
— Я передумала?! — озадачилась я.
"Ну да. Говорила же, что подумаешь над этим, вот он и надеялся, что у тебя появились какие-то идеи".
— Погодите, так у него же были крылья. Лин! Ты же их отращивал!
"Да, — печально вздохнул шейри. — Но тут же сломал".
— Ну и что? — я определенно не понимала причин такого траура. — Кто тебе мешает отрастить новые?!
Демон как лежал, так и замер, ошарашено разинув рот и смешно округлив глаза, как будто подобная (элементарная!!) мысль ни разу не приходила ему в голову.
— А… разве можно? — неверящим шепотом спросил он, уставившись на меня пожелтевшими от волнения глазами и даже позабыв о том, что больше не собирался говорить вслух.
Я всплеснула руками.
— Господи! Да кто ж тебе запрещает?! Можно, конечно! Я вообще не понимаю, в чем проблема! Думала, ты сам решил, что пока тебе это не нужно, вот и не настаиваю, хотя посмотреть хотела до ужаса, как ты летаешь, а ты, оказывается, просто не сообразил!
Лин странно разинул пасть.
— Я… я не знаю… мне показалось, что после того, как один раз сломал… они не должны… снова… ведь так не бывает… — он растеряно моргнул и окончательно смешался, став внезапно похожим на маленького ребенка, заблудившегося в огромном супермаркете и не знающего, как найти оттуда выход.
— Блин! Да ты же демон, а не птица! ДЕ-МОН!! Не конь, не зверь, не дракон и не тушканчик! Ты — демон! Тебе облик поменять — что раз плюнуть! Огнем даже дышать можешь! Разговариваешь! Кашу (елки-палки!) варишь! Ты столько знаешь, что я порой просто фигею, а тут… Лин, ты меня поражаешь! Иногда кажется, что специально тупишь на какие-то темы!
Шейри виновато сжался и как-то пришибленно съежился, поглядывая снизу вверх такими огромными, чистыми, совершенно детскими глазами, из которых почему-то исчезла всякая рассудительность, что мне стало не по себе. Такое чувство, что в некоторых вопросах этот немало поживший и сменивший порядка десятка хозяев демон теряет всю свою мудрость, напрочь забывает приобретенный житейский опыт, утрачивает инициативу и становится маленьким, слабым, беззащитным детенышем, у которого внезапно отобрали мать.
— Лин… — я порывисто обняла несчастного шейри, бережно погладив его голову и ласково поцеловав в подозрительно шмыгающий нос. — Ну, ты же у меня такой умница… такой замечательный, сообразительный, способный… ты так меня выручаешь, так вовремя иногда подсказываешь… так много помогаешь — там, где я бы сама ни за что не догадалась… ну, что же тебе мешает сделать это для себя самого? Что с тобой происходит? Что за затмение находит, что ты совсем перестаешь быть собой?
У шейри влажно заблестели глаза.
— Не знаю, — прошептал он, доверчиво прижимаясь всем телом. — Я ничего не помню… не понимаю… я даже не знаю, кем был и как таким стал… Гайдэ… я порой начинаю забывать даже то, кто был моим прошлым хозяином… и только с тобой… когда ты близко… эти приступы проходят. Только с тобой я помню хотя бы то, что было несколько дней назад.
— Как?! — пораженно замерла я. — Так что же, и Айну успел забыть?!
— Почти, — неслышно отозвался Лин. — Если бы не ты, точно забыл бы. Но пока я еще помню. И ее, и Мейра. Пока я с тобой, я все это помню. Но стоит тебе отойти подальше, как память тает и размывается. И я вспоминаю лишь, что был призвать служить кому-то… призван болью… словом… и кровью. Только это.
— Бедный…
— Меня держит заклятие, — тяжело вздохнул демон. — Не знаю, кто его накладывал, но, наверное, это был сильный маг. Айна не смогла его ослабить, хотя пыталась несколько раз. Она хотела, чтобы я стал сильнее. Но я не мог — заклятие не пускало. А теперь, вот… у тебя как-то получилось. И я больше не хочу обратно. Не хочу возвращаться. И не хочу ничего забывать. Гайдэ… не бросай меня, ладно?
— Не брошу, — я крепко обняла несчастного шейри, на глаза которого навернулись самые настоящие слезы. — Конечно, не брошу. Ты же — мой… а я жадная. Ужасно. И никому тебя не отдам. А еще…
Я тоже шмыгнула носом.
— Еще я хочу, чтобы ты больше ничего не забывал, пока сам этого не захочешь. Я хочу, чтобы ты всегда помнил обо мне и о том, как мы с тобой познакомились. И я очень хочу, чтобы ты отрастил себе новые крылья. Такие, чтобы смогли взлететь. И такие, чтобы ты смог, наконец, воплотить свою мечту. Ты ведь сделаешь это для меня? Покажешь, какие у тебя крылья?
— Да, — зачаровано прошептал Лин, неотрывно глядя на меня сияющими глазами. — Я все для тебя сделаю, Гайдэ. Все, что захочешь.
Я тихо вздохнула, ласково перебирая короткую черную шерсть на его загривке.
— Давай тогда попробуем, а?
— Сейчас? — радостно вздрогнул шейри.
— Конечно. Чего время тянуть? Главное, тебя никто не увидит и не грохнется в обморок, если все получится, как надо. Давай, вставай, меняйся. Хочу, наконец, понять, что же ты за чудо такое.
Демон тут же вскочил, едва не опрокинув остывающий котелок, и метнулся к дальним деревьям.
— А что мне сделать? А как растить? Откуда? Из спины? Ой, а лап мне сколько оставить? И какой взять размер? А перья нужны? Может, надо не два крыла, а четыре?..
Я покачала головой.
— Стоп, Лин. Так не пойдет. Встань ровно. Не суетись. Успокойся. И не переживай там, где не надо. Ты — разумный, почти взрослый и серьезный шейри, которому на данный момент требуется только одно: проверить, можешь ли ты восстановить себе крылья. Для этого даже перекидываться не нужно — достаточно просто слегка измениться. К тому же, сил у тебя это много не отнимет, поэтому гораздо выгоднее пробовать в имеющемся облике. А потом, если все получится, пытаться менять все остальное. Понял?
— Да, — послушно кивнул демон.
— Успокоился? — строго спросила я, чувствуя себя воспитательницей в детском саду.
— Да. Просто ращу новые крылья. Не меняюсь целиком. Не трачу сил понапрасну.
— Умница. А теперь пробуй.
Демон послушно задумался, старательно шевеля ушами и нервно перебирая точеными ногами. Но получалось у него пока из рук вон плохо — видимо, переживал и все равно боялся, что не получится. Он целых пять минут стоял на месте, зачем-то тужась и изо всех сил пытаясь выдавить из спины нечто, похожее на крылья. Но потом шумно выдохнул и, сдавшись, жалобно посмотрел.
— Не получается…
Я поняла, что один он не справится, потому что в отношении себя действительно начинал временами тупить и пугаться, как маленький ребенок. Поэтому решительно встала, подошла и с уверенным видом оглядела его широкую спину. Тут главное состроить умную физиономию, подпустить в голос побольше твердости, изобразить, что все эти трудности — фигня на постном масле, а потом с самым умным видом дать какой-нибудь глупый совет, который будет воспринят с невероятной серьезностью. Дети все такие. И верят родителям безоговорочно. А Лин сейчас смотрел на меня, как на всезнающую и премудрую мать, которая вот-вот придет, что-нибудь скажет и тогда все получится само собой.
