Темно-красный румянец появился на востоке к тому времени, когда все они собрались у ворот. Звезды гаснут, подумал Джон. Когда они вновь появятся, они будут смотреть на мир, навсегда измененный. Несколько людей королевы наблюдали около тлеющих угольков ночного костра Леди Мелисандры. Когда Джон поглядел на Башню Короля, он заметил за окном красную вспышку. Королевы Селисы видно не было.
Время пришло.
— Откройте ворота, — тихо сказал Джон.
— ОТКРЫТЬ ВОРОТА! — прорычал Большой Лиддл. Его голос был подобен грому. Услышав это, семистами футами выше, часовые поднесли свои боевые горны к губам. Звук прозвучал эхом от стен и разнесся по всему миру. Ахоооооооооооооооооо. Один продолжительный звук. В течение тысячи лет или больше этот звук означал что разведчики возвращаются домой. Сегодня он означал нечто другое. Сегодня это означало что вольный народ пришел в и свои новые дома.
На обоих концах длинного туннеля ворота распахнулись, и железные прутья были разблокированы. Рассветный свет мерцал высоко на льду, розовый, золотой и фиолетовый. Скорбный Эдд не ошибся. Стена скоро заплачет. Если боги будут милосердны, кроме нее плакать никому не придется.
Атлас вел их подо льдом, освещая дорогу сквозь мрачный туннель железным фонарем. Джон следовал, ведя коня, впереди своей стражи. Вслед за ними прошли Боуэн Марш и его стюарды, двадцать человек, каждый со своим заданием. Выше, на Стене, располагался Улмер из Королевского Леса с четырьмя десятками лучших лучников Черного Замка, готовыми ответить на любое затруднение внизу дождем стрел.
К северу от Стены Тормунд Великанья Смерть ждал, возвышаясь на своей маленькой лошадке, которая выглядела слишком слабой, чтобы выдержать его вес. Два оставшихся сына были с ним, высокий Торегг и молодой Дрин, вместе с еще шестьюдесятью воинами.
— Ха-р! — отозвался Тормунд. — Стража, серьезно? И где же твое хваленое доверие, ворона?!
— Твоих людей больше, чем моих.
— Да, больше. Иди сюда, парень, я хочу, чтобы мой народ видел тебя. У меня тут тысячи тех, кто никогда не видел лорда командующего, тысячи взрослых мужчин, которым сказали, что если они не будут паиньками, твои разведчики их сожрут заживо. Надо, чтобы они увидели тебя, такого простого паренька с вытянутым лицом, в твоем старом черном плаще. Они должны понять, что им нечего бояться Ночного Дозора.
Я бы предпочел, чтобы они не усвоили этот урок. Джон стянул перчатку с обожженной руки, положил в рот два пальца и свистнул. Призрак тут же примчался от ворот. Лошадь Тормунда испугалась так сильно, что одичалый чуть не выпал из седла.
— "Нечего бояться", говоришь? — переспросил Джон. — Призрак, стоять.
— У тебя черное сердце бастарда, Лорд Ворона.
Тормунд поднес свой боевой рог к губам. Его звук отразился ото льда раскатом грома, и поток свободного народа устремился к воротам.
От рассвета до наступления темноты Джон наблюдал за проходом одичалых.
Заложники шли первыми — сотня мальчишек от восьми до шестнадцати лет.
— Твоя кровавая цена, Лорд Ворона, — объявил Тормунд. — Надеюсь, вопли их несчастных матерей не будут преследовать тебя по ночам.
Некоторых мальчиков вели к воротам матери или отцы, других — старшие братья и сестры. Большинство шли одни. Подростки четырнадцати и пятнадцати лет были почти взрослыми мужчинами и не хотели, чтобы их видели цепляющимися за юбки.
Два стюарда считали мальчиков по мере их прохождения, записывая каждое имя на длинных свитках из овчины. Третий собирал драгоценности плату и также все записывал. Мальчики шли в место где никто из них ни разу не был, для того чтобы служить приказам тех кто был врагом их родным и близких на протяжении тысяч лет, но Джон не видел слез и не слышал плач матерей. Это люди зимы, напомнил он себе. Там откуда они слезы замерзают на щеках. Ни один заложник не пытался отказаться или сбежать когда приходила их очередь войти в тоннель.
Большинство мальков были худые, некоторые тоще некуда — с тоненькими тельцами и реками как ветки. Но Джон ожидал этого. Они были разного телосложения, роста и цвета. Он видел высоких и коротких, мальчиков с коричневыми, черными волосами, медово-светлыми, клубнично светлыми и красными, поцелованными огнем волосами, как Игритт. Он видел мальчико со шрамами, хромых и рябых. У многих мальчиков постарше были пушистые щеки или маленькие усы, но не было ни одного с бородой, толстой как у Тормунда. Некоторые были одеты в красивые мягкие меха, некоторые в вареную кожу и остатки брони, большинство в шкуры и шерсть тюленей, меньшинство в лохмотья. Один был голый. У многих было оружие: заостренные копья, каменные кувалды, ножи из кости, камня или драконьего стекла, шипастые дубины, сети, то здесь то там попадался поеденный ржавчиной старый меч. Мальчики Хорнфута весело ходили босиком по сугробам. Некоторые ребята одели на сапоги медвежьи лапы, которые позволяли им ходить по сугробам не проваливаясь. Шестеро были на лошадях, двое на мулах. Пара братьев прошла с козой. Самый большой заложник оказался шести с половиной футов высотой, но с детским лицом, самый маленький был низкорослый мальчик, говоривший, что ему девять, хотя выглядел не более шести.
Следовало особо отметить сыновей известных людей. Тормунд позаботился об этом, указывая на них, когда они проходили мимо.
— Тот мальчишка — сын Сорена Щитолома, — сказал он про высокого паренька. — Этот рыжий — родня Геррика Королевской Крови. Происходит от Раймуна Рыжебородого, ежели верить ему. От младшего брата Рыжебородого, если хочешь знать правду.
Два мальчика были похожи как близнецы, но Тормунд настаивал, что это племянники, родившиеся с разницей в год.
— Один от Харли Охотника, другой от Харли Красавца, оба от одной женщины. Отцы друг друга ненавидят. На твоем месте, я б отправил одного в Восточный Дозор, а другого в Сумеречную Башню.
Другие заложники были сыновьями Хоуда Странника, Брогга, Девина Тюленьей Шкуры, Калега из Деревянного Уха, Морны Белой Маски, Большого Моржа…
— Большой Морж? Серьезно?
— У них на Стылом берегу странные имена.
Трое заложников были сыновьями Альфина Убийцы Ворон, бесславно убитого Куореном Полуруким. Так, по крайней мере, утверждал Тормунд.
— Они не похожи на братьев, — заметил Джон.
— Сводные, от разных матерей. У Альфина крошечный член, даже меньше твоего, но он никогда не стеснялся пользоваться им. В каждой деревне у него по сыну.
Показав на малорослого паренька с крысиным лицом, Тормунд сказал:
— Этот — щенок Варамира Шестишкурого. Ты помнишь Варамира, Лорд Ворона?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
