— Ну, разрешите мене на компупере писать рулонину, а то у мене идеи прут, а писать в тетрадке лениво, а стать великой писательницей, ё-моё, хочется.
Стала я, значит, так гундеть, чоб намерение свое осуществить, а то мамка-дура не научила меня ничего добиваться, а только ныть, самосожалеть и мечтать, самозабвенно ковыряя пальцем в носу.
— Ладно, по часу то можно, токмо чоб делу — то рулонитовскому не мешала, не отождествлялась чтобы. И если нужно, чоб Хрыча за компупер, значит, пущала, а то совсема, как год назад, зазомбируешься, отупеешь сидя за компьютером, и придется дурь-то твою выбивать из тупой твоей репы крутыми рулоновскими практиками.
— У-р-р-а! — Ликовало все мое существо, — вить я всю свою тупую жизнь занималась мечтами, чтоб стать писательницей, певицей, или какой другой великой дурой, а ничего реального не делала, я не знала, что же делать, мать не говорила, что перво-наперво нужно ПОПРОСИТЬ. И для 22-хлетней дуры ента прописная истина стала откровением. А вот Марианна знала енту истину с детства, а также знала, что енто только первый шаг к своей цели, нужно еще прилагать огромную волю, упорство, и стремление. А еще важно начать действовать. Рулон тоже учит нас ентому, он учит как достичь самой великой цели — просветления.
И енто всего один раз я попросила, всего один раз, а ежли б с самого детства меня учили ставить высокие цели и, главное, добиваться их, то я бы уже в 22 года могла бы жить в Америке, выпустить много книг и песен и даже, как Мудрец, достичь просветления.
И вот, впервые послушав Гуру Рулона, я уже сижу и весело щелкаю пальцами по клавишам, но счастье мое длилось не долго, через пять минут ко мне подбежала жирная свинья, которую мы называли Карлсон за ее рыжие короткие волосы, веселый, отходчивый нрав и жирок, который свисал с нее. Она дико смеялась и орала:
— Я не буду болеть, я самая здоровая, — верещала она как недорезанный поросенок, тряся меня за плечи.
Енто она так давала себе установки, пытаясь вылечить свое больное горло. Я молчала, чувствуя, как мой творческий поток вдруг стал активно трансформироваться в дикое раздражение. Тут какой-то слабенький голосок в моей репе начал пищать, мол ты вить решила контролировать свои негативные эмоции, даже всем сказала об этом. И я начала, перекосив свою морду, пытаться скультивировать чувство любви
— Я люблю мир, я люблю людей, — шепелявила я в своем внутреннем пиздеже, но получалось энто херово, так как побуждение мое не было слишком духовным, скорее я пыталась показать всем, какая я положительная, без негативных эмоций, как всегда задавливая в себе энергию злости, которая не реализовавшись, била в мой тупой чайник, усиливая тупые мамкины программки.
Я начала краснеть от натуги, как будто сижу на унитазе в тщетной попытке посрать, но любовь усе не рождалась у мене, только росло дикое раздражение, как это мне мешают свою гордыню подпитывать, про мое великое писательство, в котором моей-то заслуги нет, а просто звезды на небе так встали, когда меня погань на свет высирала. И вот, как апогей всей этой ситуации, я разбесилась.
— Отойди от меня, ебучий Карлсон, — истерично заорала я, сбрасывая руки со своих плечей. Она улыбнулась своей скорпионьей улыбкой и спокойно отошла, а я как всегда загрузилась и начала думать,
— А че енто она так легко ко всему относится, а почему енто я так не могу? Я же решила работать над собой, но ничего не помню, действительно, наверное, я сплю.
Карлсон отошла от меня, а творческого вдохновения как не бывало, но я собралась таки с духом, поднатужилась, вошла в состояние творчества, которое сначала со скрипом, а затем все легче и легче стало изливаться из меня. Вот уже я стала хихикать в кулачок и вновь отождествилась. Но Бог видит все и не дает спать сынам и дочерям своим, милостливо помогая им пробуждаться охуенными пинками под зад или по мозгам.
— Шепелявая! Вы убрали свои ответственности? — подкатила ко мне Мегера. Новая волна раздражения родилась во мне.
— Я люблю мир, я люблю людей, — уже в полном бешенстве и сжав зубы, твердила я.
— Вы что, охуели что-ли? Опять лодырничаете!
— А не пойти ли вам на хуй? — хотело сорваться с моих губ, но я, покраснев как рак, сдержалась, кипя как паровой котел.
— Виновата, исправлюсь, — сказала я, перекосившись, как пытающийся сдержаться пачкун, чоб позорно не обкончаться. На негнущихся деревянных ногах я поперла убирать свои ответственности, которые как раз соответствовали моей раздувшейся гордыне: ванну, туалет да говняный мусор. На мое счастье мне навстречу попалась Хиппа, которая в своей всегдашней манере задумчиво ковырялась у себя в штанах.
— Гыычь Ом, Хиппа, — робко начала я.
— Ом Гуру, — рассеянно произнесла она, как всегда глядя сквозь меня, ведь я так скучно и назойливо всегда проявлялась, что многие наставники Рулон — холла в прямом смысле засыпали, слушая меня, особенно на индивидуальной беседе.
Два раза во время мистической беседы, которая раньше всегда проводилась ночью, я заваливала наставников скучными, тупыми вопросами, и они засыпали. Енто были Бешеная Белка и Гурун, Вонь Подретузная один раз тоже чуть не стала моей жертвой, но ей удалось не уснуть, выполняя быстрое дыхание бхастрика.
Хиппа с трудом подавила зевок и изрекла:
— Чо-о-о?
Я поспешно рассказала ей всю хуйню, которая творится в моей репе, когда мне мешают отождествляться со своей важностью и зомбизмом.
— Хуйня какая! — воскликнула она, — используй енто для своего духовного роста, хватит уже, как заезженная пластинка по мамкиному-то жить, давай умней, пущай енто тебе будет практика на переключение внимания. Вот так то. Ясно?
— Ясно, — чеша репу, согласилась я.
В мозгенях моих прояснилось на время, но не на долго, когда же Мегера вместе с Карлсоном приперлись вместе и стали гутарить на тарабарском языке как дети, подражая иностранцам, и тыкая пальцами в монитор, я опять начала беситься, забыв про практику переключения внимания.
— Вот видите, какие вы механичные, — говорил Гуру Рулон, — даже элементарного не можете, только мните себя 12-лопастными нагвалями. Вы полностью зависите от аспектов, вы не можете следовать принятому решению.
Даже Карлсон, казалось бы очень преданная ученица, тоже шизовала, она три раза съебывалась с духовного пути, съебывалась из Рулон-холла. А все потому, что она продолжала слушать мамку в своей голове, потакая слабым состояниям и жалея себя. Погань сказала, ты есть мысли, ты есть эмоции, как только в тебе рождается хуевая мысль, как только возникает какой-то аспект, так сразу беги — вешайся, топись, жизнь потеряла смысл.
Я знала по рассказам, что много раз она пыталась покончить свою мышиную жизнь самоубийством, много раз она решала съебаться прежде сроку из сансары, а все почему? Гороскоп такой, как говорят, звезды раком встали. А она то дура думала, что енто ей — Карлсону, хочется страдать, убивать свой скафандр, а енто звезды так на нее светили в момент высирания на свет, енто планеты хотят кушать, енто огромный вампир — Луна проявляется.
— Вы — хуевый комплекс воздействий планет и того, чем напичкали вас родители, школьные учителя и социум, — пытался донести до наших тугодумных машин Гуру Рулон. Но одних слов нам было недостаточно, поентому в Рулон-холле часто применяли шоковую терапию, которая позволяла вывести чучика из говняного сна, в котором он находится по воле родителей, природы, социума и планет.
Когда чучик только приходит в Рулон-холл, то он находится в поросячьем восторге, он восприимчив как ребенок, так как эмоции радости, эротики и секса, которые царят в Рулон-холле, на время отключают критичный ум и мысли, что я все знаю. Енто позволяет чучику многого достичь, на ентой первой волне наставники Рулон-холла особо часто занимаются с чучиком шоковой терапией: тащут новичка сразу на встречу к Рулону, везут на рулоновские семинары, шоб проводить семинары рулоновские учились, и многие другие практики.
Вот и Карлсон с открытой варежкой, всасывая истину как губка, приперлась из мира прямо по объявлению на рулоновский семинар и, конечно же, как и все самки, воспитанные в лучших традициях маминизма, она искала принца и нашла. Высокий, спокойный, с выпученными глазами с духовным погонялом Нищий Барин, который очень понравился дуре, и она уже размечталась, представляя, что она поедет с ним проводить рулоновские семинары, как у них создастся нечто типа семейки. Он хитро подвалил к дуре и начал давить на ее центр удовольствия.
— Я вижу в твоих тонких телах особый знак.
— А че енто такое? — ни хуя не врубилась овца, которая на семинаре впервые узнала о каких-то там телах.
— Он показывает, что в прошлой жизни ты была Клеопатрой, — продолжал хитрожопый Нищий Барин.
— О! Я была Клеопатрой, — включился у идиотки центр удовольствия, тем более, что похвала исходила от особи мужского пола, включая программу поиска принца. И ужо не важно стало, правду ли говорит наставник, и не важно, что никаких тонких тел она не видит, и не важно, что в ентой-то жизни она никакая не Клеопатра, а мешок с говном. Важно, что мамкина хуйня сбылась, к ней первым подошел мужчина и начал хвалить ее, что почти было признанием в любви. И она теперь была готова бежать за Нищим Барином на край света. Вот так, с помощью уловок духа Рулон обучил своих ближайших учеников приводить чучиков на духовный путь, потому что таких людей как Рулон, чоб сознательно начали избавляться от мамкиной хуйни просто нет, а если и есть, то не больше чем 1–2 человека на всей Земле.
