Для себя я уже решила, если выйду живой из этой тюрьмы, то уже никогда не попаду в другую. Макс говорил о каких-то тестах. Но что это за тесты? Если они схожи с теми, что практикуют в этой камере, то лучше уж смерть. Хотя, можно попробовать добраться до ледяной пещеры, ведь получилось же это у матери! Я с тоской подумала, что координаты моей колыбели остались в спутниковом телефоне любимого вампира. Хотя, чем они могли мне помочь?
И тут я что-то почувствовала. «Вампир! Макс! Лорд Никсон!» Я произнесла эти слова в уме ещё раз. Ошибки быть не могло. Моё сердце забилось чаще, а тело стало наливаться силой, словно моё существо просыпалось. Один наручник треснут и тут же рассыпался на несколько частей. В тот же миг завыла сирена, а красная лампочка у дверей принялась ярко мигать.
Очередная порция успокоительного заставила меня поставить многоточие в познании обновлённого тела и погрузится в темноту.
Холодный душ вернул меня в мрачную реальность. Дёрнувшись, поняла, я полностью обездвижена. Яркий свет хирургических ламп на мгновение ослепил. Я напрягла все органы чувств. Огромный операционный стол и он, мой мучитель. То, что рядом находился застенчивый маньяк, меня нисколько не удивило. Я вновь попыталась пошевелиться. Бесполезно. Меня украшали не только цепи на конечностях, но и несколько стальных обручей, тянувшихся поперёк предплечий, голеней и бёдер. Точно такие же крепко фиксировали шею и таллию.
– Расслабься, Мари, и тебе будет не слишком больно. ― Вкрадчивый голос Лотуса нарушил благословенную тишину.
– Опять эксперименты с памятью?
Профессор стянул с лица хирургическую маску.
– Не сегодня.
Блеск скальпеля, и резкая боль. Нож скользнул по коже, мышцам и позвоночнику, не задев кости.
– Если я всё рассчитал правильно, до встречи через час.
Последнее, что я видела перед тем, как тьма поглотила меня, был огромный циферблат часов, висевших над дверью.
– С возвращением, дорогая!
Стрелки показали, что прошёл ровно час. Я опять обрела способность дышать и глотать.
– Что это было?
Мягкая улыбка.
– Рядовой опыт. Все наши бессмертные гости проходили через такое. Я просто перерезал тебе горло. Но ты быстро восстановилась, очень быстро.
Я содрогнулась.
– Что дальше?
Профессор скрестил руки на груди.
– Теперь я выкачаю всю твою кровь. И засеку время. Потом мы попробуем ввести в тебя различные яды и токсины. И, наконец, я подожгу тебя.
Я усмехнулась.
– Многие после этого оставались в здравом уме?
– Ты хочешь спросить, многие ли вообще оставались в живых?
– Даже так?
Садист кивнул.
– Выжила одна. Она тоже была фурией, причём, королевой этой расы. Правда, её погубил яд.
Я улыбнулась.
– Значит, я не дойду до самого интересного, сдуюсь на этапе отравления.
Профессор поправил очки.
– Если я всё правильно рассчитал, то задатки Чёрных эльфов нейтрализуют его действие.
Чёрных эльфов? Кто это, чёрт возьми?
– А если нет?
Садист оскалился.
– Такого никогда не случалось. Я всё всегда рассчитывал правильно.
В тот же миг толстая игла вошла в мою шею. Противный булькающий звук. Очередной адский аппарат высасывал кровь из моего тела.
– Прощай, профессор, и молись, чтобы твои следующие эксперименты сломали меня окончательно. ― Я слабела. ― Иначе я откручу твою рогатую башку и буду играть ею в футбол.
Что? Зрение меня не обмануло? У профессора появились рога! Он демон!
Лотус склонился над письменным столом, изредка поглядывая на большие настенные часы. Красотка восстанавливалась быстро, слишком быстро. Это радовало и пугало одновременно. Когда вернётся хозяин, и он отдаст ему результаты исследований, большой босс будет доволен. Коротышка закрыл глаза. При одной мысли о хозяине его охватывал благоговейный трепет. Кем бы он был без него, и был ли вообще? Странная ошибка природы, урод, позор расы. Он родился не таким, как все, и был обречён на выбраковывание. Такое иногда случалось в демомире, когда на свет вместо крепких малышей появлялись подобные «отбросы». Но именно хозяин разглядел в слабом обречённом младенце огромный потенциал и позволил сохранить ему жизнь. И вот уже без малого семь сотен лет большеголовый коротышка предано служил своему господину.
Профессор протёр лысую голову. Рога всё ещё не исчезли, напоминая о том, кем он являлся по праву рождения. Чтобы убрать их, он пил приторное зелье каждый день. Ведь каждый день он появлялся в среде смертных, в университете на кафедре, где вёл масштабную научную работу. Но, всякий раз, стоя на пороге величайшего открытия, профессор так возбуждался, что не контролировал изменений в собственном теле. Сделав большой глоток из треснувшей кружки, демон сморщился и откашлялся. Противно, но необходимо. Он занёс время пробуждения подопытной в журнал и натянул на руки плотные проталькованные перчатки. С ядами шутить опасно, даже демонам.
Глава 27
Игоря мутило от телепортаций. Эльфы, быстрые, как молнии, создавали пространственные коридоры, похожие на бездонную пропасть под ногами, и ныряли туда вниз головой. Для пожилого мужчины, вдобавок смертного, это оказалось слишком большой нагрузкой. Но такое перемещение значительно сокращало время путешествия. В первых четырёх пещерах Марии не оказалось, зато они нашли двадцать спящих фурий. Игорь Александрович знал, если крылатые монстры проснутся, спасения не будет. Один из эльфов прицеливался из пистолета, и дротик со снотворным попадал точно между глаз писаных красавиц.
– Они такие хрупкие и невинные.
– Когда спят. ― Кивнул воин. Он накинул очередную сеть и взвалил пленниц на плечо.
– Четвёртый на базу.
Марикейт, возглавлявшая экспедицию, кивнула.
Теперь спящих красавиц доставят в Монтоней, где Эмма вместе с королевой валькирий разместит их в подземелье, пока у женщин не пройдёт шок.
В последний момент профессор познакомился с очередным колоритным персонажем, хорошенькой ведьмой Гертрудой, которая взялась наложить охраняющие заклятье воды на замок во избежание пожара, ведь фурии извергали огонь! Ох, сколько нового он узнал всего за несколько часов!
Осталась последняя пещера. Надежда найти дочь таяла с каждой минутой.
– Прыгай! ― Фея прервала тягостные раздумья и подтолкнула его к краю бездны.
Игорь Александрович мысленно перекрестился и полетел вниз.
Фишер-Ридж, карстовая пещера лабиринтового типа в хребте Фишер в западных предгорьях Аппалачей, штат Кентукки. Эта пещера являлась какой-то особенной. Находясь в непосредственной близости от жилищ смертных, она не имела ни маскировки, ни ловушек. Она манила своим открытым зевом, притягивала, звала.
Худой загорелый мальчик собирал мелкие камушки у входа.
– Тауну! Тауну адати. Сия. Монто да не.
– Что он говорит?
Марикейт улыбнулась.
– Он говорит, что тут живёт крылатая богиня.
– Теб аулет соте? Бербера бат?
Мальчик замахал руками, указывая на вход. Его речь была взволнованной и страстной.
Игорь Александрович знал много языков, но этот диалект маленького племени индейцев, обитавшего у подножья горы Митчелл, и всё ещё жившего по законам каменного века, казался ему незнакомым.
– Он говорит, что крылатая богиня рассердится, если увидит вооружённых мужчин. Она превратит их в пепел. Но женщина, то есть я, и старик, то есть ты, могут войти, если у них есть дело.
– Я не старик. ― Игорь почти обиделся, но тут же переключился на подростка. ― А, что он делает?
– Мальчик собирает острые камни, чтобы они не царапали ног прекрасной богини.
Профессора передёрнуло. Разве могут ноги, украшенные огромными когтями, считаться прекрасными?
– Ну что, смертный, пойдёшь со мной?
Игорь Александрович кивнул.
Широкий вход в пещеру переходил в чрезвычайно узкий коридор, который, сделав несколько поворотов, вывел-таки крохотную экспедицию в довольно просторное помещение, где у каменного очага сидела женщина. Длинные чёрные волосы укрывали её спину пушистым облаком. Она смотрела на огонь и что-то шептала, раскачиваясь из стороны в сторону. Неспящая фурия! Что могло быть ужаснее?
