class="p1">И Бальтазар стал безоружным.
Он взглянул на ее руки, на одной из которых были кольца, надетые во время венчания сегодня утром. Внезапно до него дошло, что он, не задумываясь, надел белые брюки и белую рубашку.
Они оба были в белом.
Словно это могло компенсировать их разногласия.
Но сильнее всего его поразило ее прикосновение. Оно фактически сломило его, если в нем осталось хоть что‑нибудь, что можно было сломать.
– Я же сказал, что я твой враг, – сурово ответил он. – Как только я узнал, кто ты, я думал только о том, чтобы уничтожить тебя, Кендра. Ты должна это знать.
– Я знаю. – Ее губы улыбались, но золотистые глаза смотрели на него со стальной решимостью. – Ты мой муж. И отец моего ребенка. И я не хочу быть уничтоженной, Бальтазар.
– Ты сделала выбор? – спросил он, неосознанно прижимая ладонями ее руки к своей груди.
Он понимал, что не должен искушать себя. Он этого не заслужил. И она тоже.
– Я хочу сердиться на тебя, но не могу, – сказала она ему почти торжественно. – Я хочу оправдать поведение своего отца, но не могу. Я старалась придумать оправдания, но у меня их нет. По правде говоря, я не удивилась, узнав, как он поступил с твоей матерью. И с тобой. Я разочарована, но не удивлена.
– Не прощай меня, Кендра, – процедил он сквозь стиснутые зубы. – Не надо так быстро меня прощать. Ты не представляешь, какая тьма живет во мне.
– Об этом я уже знаю, – ответила она, удивляя его. – Я понимаю, что у тебя на душе, Бальтазар. Я знаю твою ярость и жажду мести. Я знаю твою отчужденность и твое прикосновение. И я могу искренне признаться тебе: ты не сможешь сделать ничего, чтобы я бросила тебя. Иначе я бы уже плыла на материк.
Он вдруг почувствовал ярость, но потом посмотрел на Кендру, которая видела его насквозь. Под ее взглядом ему казалось, что солнце еще не зашло.
– Я умею только мстить, – произнес он. – Я мог бы наболтать тебе о своих несуществующих чувствах, но я не умею чувствовать. Чувства были моим главным врагом, и я давно их победил. Ты заслуживаешь большего, чем морально изуродованного человека.
– Я заслуживаю тебя, – возразила она и наклонилась к нему, выражение ее лица стало напряженным. – Потому что я думаю о тебе, Бальтазар, с тех пор, как увидела тебя в той беседке. У моих брата и отца были свои причины, чтобы послать меня к тебе в Нью‑Йорк, но мне не пришлось заставлять себя ехать. Я хотела с тобой увидеться. И давай говорить предельно откровенно. Я хотела раздеться для тебя. Я ждала твоего прикосновения. Я стремилась ко всему, что произошло между нами. В противном случае я бы ушла в любой момент.
Он хотел ей поверить, но не мог.
– Я похитил тебя, Кендра. Ты не можешь это игнорировать.
– Я не несчастная девушка, которую заставили принести себя в жертву дракону, хотя ты похож на дракона. – Кендра расхохоталась. – Я могла сбежать от тебя, когда мы поехали к твоему врачу в Афинах. Пусть Панайота не давала мне выйти в Интернет, но, если бы я действительно захотела им воспользоваться, я бы что‑нибудь придумала. Но я этого не хотела.
– Кендра. – Он вздохнул. – Кендра, я не могу…
Звезды сияли вокруг них, море нашептывало их имена, и Бальтазар почувствовал себя где‑то посередине – между светом звезд и солнечным сиянием в ее взгляде. Словно ее яркий взгляд мог преобразить его.
– Я хочу пообещать тебе, что я стану другим, – сказал он, и у него заныло сердце. – Но я могу только надеяться, что я изменюсь. Я хочу пообещать тебе весь мир, звезды над головой и землю под нашими ногами. Я хочу пообещать тебе, что я стану человеком, который умеет любить. Я надеюсь, что мне удастся воспитать нашего ребенка без шлепков и злобных слов. Я сделал очень многое в этой жизни, Кендра. Я сколотил огромное состояние. Я не боялся ни одного человека, который мне встречался. Я каждый день принимал вызов судьбы. Но я никогда никого не любил. Я…
Он сомневался, что сумеет договорить. Но ее глаза снова загорелись от эмоций.
– Ты хочешь любить, Бальтазар? – Она прерывисто вздохнула. – Ты хочешь любить меня?
– Я хочу, – ответил он без промедления, не боясь рискнуть. И тогда все обрело смысл. Он ощущал, как беспорядочные чувства и эмоции становятся громче с каждой секундой. И это была любовь к Кендре. – Я хочу тебя любить.
Когда она улыбнулась, он подумал, что наступил рассвет.
– Тогда не волнуйся, – сказала она ему. – Делай то, что у тебя получается лучше всего.
Он поцеловал ее руки.
– Если ты имеешь в виду страсть, то это не проблема.
Она шире улыбнулась:
– Я верю тебе. Но я не имею в виду страсть. Я говорю о мести, Бальтазар.
– Я откажусь от мести, – тут же ответил он.
– Но я не хочу, чтобы ты перестал мстить, – сказала она.
Кендра придвинулась к нему ближе и запрокинула голову. Ей показалось, что она видит перед собой весь мир.
Бальтазар обнимал ее. Они были у алтаря, где совсем недавно поженились.
– Я хочу, чтобы ты отомстил, Бальтазар, – заявила ему Кендра торжественно и уверенно. – Выбери самый совершенный из возможных способов. Я хочу, чтобы ты позволил мне любить тебя. Я хочу, чтобы ты любил меня в ответ. Я хочу, чтобы мы вырастили нашего ребенка в радости.
– Радость, – повторил он, словно клятву, высеченную на камне.
– Не так, как вырастили нас, заставляя нас чувствовать себя несовершенными. – Она покачала головой, слезы хлынули из ее глаз, но она улыбалась. Бальтазар мог вечно смотреть на ее улыбку. Он решил делать все, чтобы Кендра чаще улыбалась. – Я хочу, чтобы мы жили долго, интересно и счастливо.
– Значит, мы так и сделаем, – пообещал ей Бальтазар. – Чего бы нам это ни стоило.
– Хорошо прожитая вместе жизнь будет лучшей местью, – сказала Кендра, тая в его руках.
Он крепко обнимал ее, и звезды над их головами сияли, словно благословляя их.
Наконец‑то они произнесли истинные клятвы, которые шли от самого сердца.
И потом началась их настоящая жизнь.
Глава 13
Десять лет спустя Кендра подумала, что месть определенно была сладкой.
Она сидела на своем любимом мягком диване в коттедже двоюродной бабушки Розмари во Франции. Стояло золотое, чудесное лето, напоминавшее ей о первых месяцах ее пребывания здесь. Она улыбнулась, вспомнив то время. Она была беременной, но не подозревала об этом, поэтому решила
