Кейтлин Крюс
Соблазни меня вновь
Соблазн – Harlequin – 397
Глава 1
Кендра Коннолли знала: если она заострит внимание на том, насколько возмутительна, унизительна и невероятна ситуация, в которой она оказалась, она никогда не сделает то, что необходимо.
Выбора у нее нет. Она обязана выполнить свою миссию.
Благополучие ее семьи зависит от нее. Впервые в жизни.
Она уже слишком долго просидела в своей машине на стоянке под Скалас‑Тауэр в суматохе Среднего Манхэттена. В ее распоряжении определенное время, в течение которого она должна появиться перед камерами в лифтах, прежде чем сотрудники службы безопасности выяснят ее местонахождение под североамериканским центром, где работают богатейшие люди мира. Время идет, а она сидит и держится за руль, глядя на свои побелевшие костяшки пальцев. Она психологически настраивалась на предстоящую неприятную встречу.
– Должно быть другое решение, – сказала она отцу.
Кендра отчаянно пыталась избежать того, что должно было произойти. Но Томас Пьерпон Коннолли, как всегда, не слушал ее.
– Ради бога, Кендра! – громко заявил он ей сегодня, когда она в последний раз попыталась отступить. Он откинулся в своем чудовищно огромном кожаном кресле, скрестив руки на груди поверх рубашки для гольфа.
– Для разнообразия подумай о ком‑нибудь, кроме себя. Твоему брату нужна твоя помощь. Ты обязана это сделать, девочка.
Кендра не осмелилась сказать, что не согласна с такой оценкой ситуации.
Томми‑младший всегда был проблемой, но их отец отказывался это замечать. Томми с рождения был его любимчиком. Когда его исключили из всех школ‑интернатов на Восточном побережье, Томас сказал, что его сын просто очень жизнерадостный. Когда его выгнали из университета, хотя Томас построил для этого учреждения библиотеку, он заявил, что его сын просто упрямый, как все Коннолли. Все неудачные попытки Томми заняться бизнесом, стоившие его отцу нескольких финансовых состояний, воспринимались как замечательные попытки пойти по стопам семьи. Его вялую работу на посту вице‑президента в семейном бизнесе Томас называл обыкновенным притворством.
По сути, Томми‑младший не мог сделать ничего дурного, хотя он, безусловно, старался изо всех сил.
А вот Кендра была второстепенным элементом вежливого, но холодного брака своих родителей. Она родилась, когда Томми было четырнадцать и он учился в пятой школе‑интернате, поэтому ее состоятельные родители не имели понятия, что делать с дочерью. Ею занимались няни, что вполне устраивало Кендру. Столетнее состояние Коннолли, которым должны были заниматься ее отец и брат, было важно для Кендры только по одной причине: благодаря ему у них был просторный дом на Золотом побережье Коннектикута, где она могла свернуться калачиком в углу и увлеченно почитать книги.
Мать относилась к Кендре благосклоннее ее отца, но только в том случае, если Кендра соответствовала точным требованиям о том, какой должна быть младшая дочь освященной веками семьи, берущей начало с самих Майфлауэр. Чтобы доставить ей удовольствие, Кендра училась в Маунт‑Холиок, как делала любая другая женщина в ее семье с момента основания университета. Но, взрослея, она поняла: единственный способ привлечь внимание отца – попытаться принять участие в его бизнесе.
Время шло, и у Кендры не было желания объяснять, почему она тащится к службе безопасности Скалас‑Тауэр, которая уже тщательно проверила ее машину и ее саму и отправила ее фотографию на служебный этаж. Где ей холодно сказали подождать.
Кендра заставила себя выйти из машины и вздрогнула, хотя не было холодно. Ей просто не нравится Нью‑Йорк. Этот город слишком громкий, хаотичный и большой. Даже здесь, на несколько этажей ниже уровня земли, под знаменитой Скалас‑Тауэр – архитектурным чудом из стали и стекла – Кендра чувствовала тяжесть оживленных улиц наверху.
Хотя, вероятно, она просто тревожится.
Когда‑то она верила, что ей больше никогда не придется сталкиваться лицом к лицу с Бальтазаром Скаласом.
Она пригладила юбку‑карандаш и не поддалась желанию снова сесть в машину и в двадцатый раз тщательно проверить свой макияж. В этом не было смысла. Она встретится с Бальтазаром, и ей не надо льстить себе и думать, что он ее узнает.
В конце концов, после их встречи прошло несколько лет. И сейчас она в офисном здании, пусть и изысканном, а не на одной из семейных вечеринок, заполненных влиятельными богачами, где Кендра должна была вести себя как объект гордости своей матери и покровительства отца. Только на таких мероприятиях она встречалась и общалась с людьми, вроде Бальтазара Скаласа, которыми так восхищались ее отец и брат.
Потому что Томас определенно не хотел, чтобы Кендра работала вместе с ним в компании.
Томми всегда высмеивал ее амбиции. Теперь она предпочитала думать, что он просто старался держать ее в страхе, чтобы она как можно позднее раскусила его махинации. Но на самом деле Томми было на нее наплевать. И конечно, ему было все равно, что она сделает или не сделает сегодня, как он недвусмысленно сказал ей.
Разумный человек мог бы спросить, почему Кендра выполняет такую неприятную миссию ради своей родни, если ее отец и брат всегда вели себя так, словно она – приживалка, а ее мать заботилась о ней только перед вечеринками в саду и благотворительными мероприятиями.
Дело в том, что ее впервые в жизни попросили помочь семье.
Она не могла не думать, что у нее появился единственный шанс проявить себя. И доказать, что она достойна быть Коннолли. Что она заслуживает определенного положения в компании и не обязана быть куклой, которую время от времени наряжает ее мать. Вероятно, к ней начнут относиться так, будто она одна из них.
И может быть, если это случится, она не будет ощущать себя такой одинокой. Может быть, если она покажет им, как она им полезна, она не станет чувствовать себя изолированной от своей семьи.
Хотя Кендра часто убеждала себя, будто это происходит только потому, что она намного моложе своего брата и родилась в неподходящее время, ей было обидно.
И несмотря на то что от мысли от предстоящей миссии у нее стало тяжело на душе, она подошла к лифту, на котором поднимались на этаж с «кабинетами директоров», ввела код, который ей дали, и быстро шагнула внутрь.
И не важно, что ее сердце колотилось как сумасшедшее.
– Я не понимаю, почему ты решил, что такой могущественный и безжалостный человек, как Бальтазар Скалас, послушает меня, – говорила она своему отцу, сидя в неудобном кресле по другую сторону его
