Лакрусы бесполые — в мире мертвых отсутствует распределение полов, но это нахальное существо, определенно, было сучкой, по крайней мере, по своей натуре, потому что только женщина способна так поиграть на нервах.
— Ты знал, что они не нападут? — проследив за скрывшимися в темноте сущностями, спросила Ная.
— Не знал, — Радкур убрал «Сумрака». — Просто они выглядели немного ошалевшими. Лакрусы пришли сюда не сами в жажде поживы. Их пригнали на этот предел силой.
— Тварь, что была напротив меня, вела себя скорее нагло, чем растеряно, — проворчала девушка.
— В тебе просто говорит женская неприязнь к своему виду, — хмыкнул колдун.
— Ты тоже согласен, что это была сука?
Радкур беззвучно засмеялся, взял ее за руку и повел дальше.
Переход на второй предел выглядел неповрежденным. Граница ощущалась четко, никакого смазанного восприятия. Привратники прошли до третьего предела — следов чужого вмешательства заметно не было. Это бы радовало, если бы не вызывало опасения, что угроза лишь намерено скрыта до поры до времени. Многочисленные прорывы сбрасывать со счетов не стоило. Колдуны обследовали третий предел. Чисто.
Вернулись к первому.
— Так и передашь Кагару — границы на месте, пределы не смещены, — на полпути до прохода сказал Радкур.
— Почему я, а не ты? — насторожилась девушка.
— Надо еще кое-что проверить.
— Проверим вместе. Одного не пущу.
— У тебя свеча на исходе, хватит только до прохода.
— Возьму другую и пойдем снова, — уперлась она.
— Не стоит беспокоить мир мертвых во второй раз. Я быстро. Не успеешь оглянуться — вернусь, — от мягкого, ласкового голоса Радкура, уговаривающего ее, словно маленького капризного ребенка, делалось еще тревожнее. Так говорят, чтобы усыпить подозрение, сгладить печальную весть. Будь все просто и легко, он не стал бы убеждать ее подобным тоном.
— А если не вернешься?!
— Тогда пойдешь искать меня, — улыбнулся Радкур. — Но дальше пятого предела не ходи. Там уже для тебя опасно.
— Не нравится мне это.
Скорняк привлек ее к себе, потерся носом об нос.
— Знаю. Мне тоже. Но мы обязаны выполнять работу на совесть. Не волнуйся, все будет хорошо, — он погладил девушку по волосам. — Иди и будь осторожна.
— Возвращайся быстрее, — колдунья высвободилась из его объятий, направилась к проходу. В чем Радкур прав: дело — прежде всего.
Колдунья ждала терпеливо, ждала достаточно долго с остальными привратниками у прохода, но Скорняк не появлялся. Зарай успокаивал ее, рассказывал разные случаи, на первый взгляд безнадежные, но заканчивающиеся благополучно. Ная слушала вполуха. Историй с трагичным концом было в сотни раз больше. Но всегда хочется надеяться, что в твоей ситуации выпадет именно руна счастья и везения.
— Все. Я иду за ним, — не выдержала девушка.
— Я с тобой, — кивнул Зарай.
— Надо ли? Дальше первого предела тебе все равно не пройти.
— Может, дальше и идти не придется. А лишняя помощь не помешает в случае чего.
С камня поднялся угрюмо молчавший Грай.
— Втроем сподручнее, — вынув из котомки три запасные свечи, одну швырнул Зараю, другую Нае. — Пойдемте, отыщем этого гулену и надаем ему тумаков.
Ная не возражала. Мысли приходили в голову уже только плохие. Она шагнула через грань, и тут из прохода вывалился Скорняк. Колдунья едва успела подхватить его, чуть не осев на колени от тяжести мужского тела.
— Держим-держим, отпускай, не бойся, — сказал Хостен. Кто-то попытался отстранить ее, но Ная вцепилась в Радкура мертвой хваткой. Так, держа подмышки, и шагнула назад, подальше от стены. А там девушку все-таки оттиснули, переняли ношу. Хостен с Ятором и Горегом остались заделывать дыру. Остальные понесли Скорняка на свежий воздух. Ная поспевала следом, пытаясь разглядеть раны. Одежда выглядела целой, не подранной, кровью не запятнана, но ребра почти не вздымались от дыхания. Едва они выбрались из туннеля, девушка приложила ухо к груди Скорняка. Сердце билось. Значит, живой. Но вид, будто его между жерновами прокрутили.
— Что с ним?
Зарай присел рядом, осторожно ощупав Радкура, быстро закатал рукав рубахи, выругался от вида темных поперечных полос на коже.
— Кол в задницу. Какого тебя понесло туда?
— О чем ты? — встревожилась Ная.
— Он побывал на тринадцатом пределе. И выжат почти досуха. Как и сумел вернуться назад? Другого бы вообще расплющило.
Тринадцатый предел.
Это казалось невероятным. Туда никто не мог спуститься, никаких сил не хватало. Мир мертвых выпивал их до капли из живых. Рассказывали о единицах привратников, побывавших на этом пределе. Но это уникальные случаи. Что было за тринадцатым пределом — уже не знал никто. Так что же ты забыл там, Радкур?
Видеть Скорняка столь беспомощным было непривычно и невыносимо. Ная прижала ладони к его вискам, делясь силой.
— Ему это не понравится, — промолвил Грай.
— А мне не нравится его состояние, — огрызнулась она.
— В нем еще силен мир мертвых, — поддержал привратника Зарай. — Он тебя выкачает в мгновение.
— Плевать!
Пальцы Радкура неожиданно стиснули ей запястье и он, приоткрыв веки, выдавил свирепо:
— Не смей этого делать… Никогда, — взгляд переместился на Зарая. — Передай Кагару… Ее там нет.
— Кого нет? — переспросил привратник.
— Талкары… Ее нет в клетке… — его зрачки закатились, и он опять провалился в пропасть беспамятства.
— Посылай Хро, — велел колдун Толсу. Скинув плащ, расстелил на земле. Сверху упали плащи остальных привратников. Аккуратно переложили на них Радкура. Действовали слажено, каждый знал свое место и обязанности. Это чуть ли не первейшая наука, которой учат «воронят» — как выносить раненых и мертвых из-за грани, не создавая бестолковой суеты. — Раз-два, подняли. Понесли.
Появившиеся из туннеля привратники подстроились по бокам, подхватив края плащей. Только Ная была не у дел. Пальцы Скорняка продолжали сжимать ее руку, не давая ни приложить к виску, ни высвободить из захвата, ни помочь нести его. Бежала рядом, как на привязи, время от времени проверяя свободной ладонью вену на его шее — бьется ли.
В селении их уже ждали. Встретили на окраине. Без расспросов сменили уставших привратников, несших носилки, с той же сумрачной молчаливостью занесли Радкура в дом к Призванному, уложили на лежанку. От легкого движения руки Кагара вспыхнули свечи, разгоняя темноту по углам.
— Выйдите все, — приказал он, склонившись над колдуном. — Ты тоже, — бросил через плечо Нае.
— Я не уйду, — уперлась она.
