Местные говорили, что в городе убирают каждую весну — так велел бог. Но никто из Ардовых спутников не мог в это поверить, уж больно Моркан был грязен. Только Лерст, напустив на себя привычный вид всезнайки, попытался доказать, что-де любой более-менее крупный город выглядит так. И пахнет соответственно.
Рейхе решила прогуляться по лавкам и отыскать какой-нибудь подарок Айле. Сопровождать ее вызвался горец, заявив, что в незнакомом городе девушке ходить одной не пристало, а ну как обидит кто.
Ард отправился по делам. Впрочем, ничего сложного делать не пришлось. Все было обстряпано быстро и ловко. Затем парень решил пройтись по главной местной достопримечательности — Морканскому посаду.
Размерами он превышал сам Моркан примерно втрое. Чего здесь только не было! Ремесленные лавки, мастерские, торговые палатки, загоны для скота, шатры, где подавали пиво, брагу и даже вино. Тут же давали представления странствующие актеры и музыканты. Посад разрастался год за годом, поэтому там не было улиц, а строения располагались как придется. Избы соседствовали с пекарнями, мельницу окружали гончарные мастерские, а пятна возделанной земли перемежались лавчонками скобяных товаров, фургонами лудильщиков, тавернами и постоялыми дворами.
Все это пересекали в произвольном порядке шеренги яблонь, груш и сливовых деревьев. Восточная же часть поселения, что почти примыкала к городу, утопала в черемухе. На то, чтобы пройтись через Морканский посад, времени уходило с рассвета до полудня.
— Наведаться бы сюда летом, — вздохнул Лерст, уплетая вымоченное в меду и подсушено над огнем зерно. — Когда в разгаре ярмарки или еще какое веселье… Чтоб народу побольше да пошумнее! Люблю праздники.
Ард со сказителем стояли среди сливовых деревьев, а внизу, под пригорком, стайка мальчишек разного возраста пасла гусей. Неподалеку женщина развешивала на плетне белье. Небольшой домик за ее спиной казался игрушечным, настолько опрятным и чистым он был.
Морканский посад, будто складками, спускался все ниже и ниже с холма. Самые дальние границы подступали вплотную к вересковым пустошам и ощетинились колючим заграждением.
Внимание Арда привлек шум, раздававшийся по другую сторону пригорка, где пролегал тракт. По дороге неслась группа морканцев на конях, у одного всадника в руках было копье. За ними бежали дети и шли старики. Все выглядели озабоченными, о чем-то громко переговаривались и размахивали руками. Лерст, облизнув пальцы, направился вслед за ними. Глаза сказителя загорелись азартом.
— Чего так обрадовался? — усмехнулся Ард.
— А? Что? А-а… ну, понимаешь, когда что-то начинает происходить, но ты еще не знаешь, что происходит, всегда интересно помечтать, прикинуть так и эдак, попытаться угадать — что происходит. Если я угадываю — считаю себя сотворцом событий! А вдруг, не подумай я так, случилось бы все по-иному? Никто ведь не сможет этого опровергнуть!
— Ну так и доказать этого ты не сможешь.
— Не смогу, конечно. И не стану никому ничего доказать. Это мое дело. Зато история получится сочнее и красивее, если ввернуть, что и ты сам принимал в ней участие. Это важно — быть частью истории.
— Хорошей или плохой?
— А любой. Хорошая она или плохая — будет видно, только когда она закончится.
Чем ближе друзья подходили к границе посада, где старый ров соседствовал с колючими заграждениями, тем больше посадчан им встречалось.
Шум доносился от первой линии укреплений. Людей там собралось прилично — за сотню. Пожалуй, собралось бы и больше, да колючее заграждение не позволяло. Народ окружил двоих мужчин на взмыленных конях.
— Кочевники? — удивился Лерст. — Далеко забрались!
— Бродов полно, — пробурчал плешивый кузнец. От него пахло дымом и потом. — Мой брат живет как раз возле одного. Рассказывал, что кочевники через эти броды в пустоши выбираются иногда. Видать, и эти из таких же.
— А чего их в пустоши несет? — тут же влез с вопросом Лерст. — Сидели бы у реки, там и трава посочнее и животину есть чем поить…
— А хрен их разберет… чумной народ.
— Они демонам продались! — воскликнула женщина с испачканными по локоть в муке руками. — Мне моя тетя рассказывала…
Кто-то поддержал. Кто-то возразил. Лерст поддержал возразивших и возразил поддержавшим. Завязался довольно бестолковый разговор.
Оставив приятеля в родной стихии, Ард подошел ближе к кочевникам. Люди там стояли плотным кольцом, протискиваться было непросто, но он все-таки сумел прошмыгнуть на достаточно близкое расстояние, чтобы подслушать.
— И много вас? — произнес мужчина, носивший короткий плащ светло-зеленого цвета. Судя по всему, этот человек был здесь главным — на его рубахе красовалась вышитая растопыренная пятерня.
Отвечал ему кочевник настолько старый, что оставалось лишь удивляться, как он вообще сидит в седле. Левый глаз закрывало бельмо, щеки бороздили шрамы и, как и у любого кочевника, кожа была посечена гонимой ветрами пылью.
— Больше двух сотен, — голос у него дрожал. — Дети, женщины, старики.
— И чего вы хотите?
— Убежища! Дохнем от голода… кони слабы, многие уже пали в пустошах. Либо даруете защиту, либо… либо умрем. Или станем грабить на дорогах… — Глаз его вспыхнул. Как и большинство жителей Гуурна, старик не говорил «я», «мы» и «вы», а просто прикладывал ладонь к груди или обводил ею Морканцев. — Не потому, что злые и жадные до чужого, а потому что выбора нет.
Второй кочевник, довольно молодой мужчина, мрачно смотрел в землю. Ард сразу и не заметил, что правая рука у него заканчивается культей. Не иначе, потерял в бою…
— Мы никогда не враждовали с кочевыми народами, — мужчина в зеленом плаще покачал головой, — но это не мешало твоим сородичам зариться на наши поля и дома. Границы посада не даром очерчены рвами… И все-таки, не вижу причины, почему бы нам не поделиться водой и хлебом со стариками и детьми… Тем более, разбойников здесь и без вас хватает!
— Еды не жалко, — в разговор вступил другой мужчина. Поджарый и смуглый, он напомнил Арду наемника — Сельвора Трезубца. — Но вначале расскажи, старик, почему вы ушли из степей?
— Война, — отрывисто бросил однорукий всадник. — Воинов племени перебили. Остальным грозит либо рабство, либо смерть. Старики не нужны гуурнам и Хорасу…
Ард вздрогнул, услышав знакомое имя. Сразу вспомнился образ мрачного всадника, скармливающего своих детей громадному жеребцу.
— Ну что же, — мужчина в зеленом плаще взобрался в седло, — ведите сюда ваше племя. Работы в посаде всем хватит, а наш бог, думаю, с удовольствием примет изгоев под крыло.
