бы, чтобы ее брат понял, с кем именно она здесь.
– Ты же знаешь, насколько папа уже рассержен. Ему совершенно ни к чему знать, что ты находишься с кем-то в раздевалке для парней. Ты ведь и так уже выставила себя потаскухой.
Каждая мышца в моем теле напряглась, я не мог слышать, как он говорит с ней. И неважно, что она не хочет, чтобы он знал, что я здесь и только что делал с ее телом такие вещи, которые не одобрили бы ни он, ни их отец.
Но его следующие слова заставили меня остановиться.
– Я совсем не уверена, что он стал бы беспокоиться обо мне после того, что я услышала о тебе.
Мое сердце было готово выскочить из груди. Неужели она в самом деле заговорит с ним о Фрэнки, когда здесь нахожусь я?
– Ты о чем, черт возьми?
– Здесь неподходящее место для такого разговора.
Она повернулась и взглянула на меня, но не посмотрела в глаза. Мне хотелось узнать, станет ли Лукас лгать, что он сделал, или же ему хватит бесстыдства это признать. Смеялись ли он и его дружки над тем, что они сделали, и как это сошло им с рук?
– Нет, давай поговорим. – В голосе Лукаса звучала ярость. – Расскажи мне, что именно ты слышала обо мне, Джози.
– Ладно! – Она вздернула подбородок, но я видел, что ее руки едва заметно дрожат. – Это правда, что ты сделал такое с Фрэнки?
– О чем именно ты говоришь? – Лукас рассмеялся. – О том, во что верит твой жалкий бойфренд, или о том, что произошло на самом деле?
– Бек не мой бойфренд.
Мне тяжело было слышать, как жестко она сказала, что я не принадлежу ей, а она – мне. Это не должно так напрягать меня. Я знал, как обстоят дела между нами, но мне была невыносима мысль, что он думает, что она не моя.
– Так открой мне правду, Лукас, ведь ни ты, ни наш отец так ничего мне и не рассказали.
– Вот тебе правда. – Он захлопнул свой шкафчик, и она вздрогнула от этого лязга. – Фрэнки Клермон хотела меня уже много лет. Все это знают.
Мои руки сжались в кулаки, грудь судорожно вздымалась. Я убью его, я похороню его за все, что он сделал и сказал.
– Ну и что? – Джози переступила с ноги на ногу. – Она сохла по тебе, и поэтому ты решил, что можешь творить с ней что хочешь?
– Я сделал не то, чего хотел я. Мы сделали то, чего хотела она.
– О чем ты?
– Фрэнки попросила меня, чтобы я потрогал ее.
Я зажмурил глаза и помолился о том, чтобы не сорваться. Сейчас мне хотелось одного – отодвинуть Джози в сторону и впечатать его голову в эти шкафчики. Я так этого хотел, что мое тело трепетало.
– Насколько мне известно, она была пьяна. Я слышала, что она даже не могла открыть глаза, когда ты трогал ее.
– Ты же понимаешь, что ты Вос, не так ли?
Лукасу явно надоело вести себя мило, теперь его голос наполнился злобой, и я понял, что не выдержу долго этого разговора. Джози приходилось жить в одном с ним доме, она вынуждена играть роль его родни, но я не стану продолжать эту дискуссию, если я в силах этому помешать.
– А это тут при чем?
– Ты веришь всему, что он говорит. Ты все для себя решила еще до того, как спросила об этом меня.
– Мне об этом рассказал не Бек. – Она выпрямила спину, и я почувствовал, что гнев буквально душит меня. – Хотя бы сейчас говори честно.
– Как ты была честна с папой?
Я знал, как Лукас благоговеет перед Джозефом Восом, но когда услышал, как он при Джози называет его папой, это почти шокировало меня. Он словно претендовал на то, что Джозеф принадлежит именно ему, а Джози не имеет на него никаких прав.
– Ты знаешь, каково ему было, когда ты сказала, что хотела того, что Бек сделал с тобой? Что ты сама позволила Беку трогать тебя, после того как папа строго-настрого запретил тебе даже приближаться к нему?
Я был потрясен его словами. Нет, не тем, что ее отец запретил ей приближаться ко мне, – этого я ожидал, а тем, что она призналась ему, что хотела меня, что то, что произошло между нами, было в такой же мере ее виной, как и моей.
Но это произошло до того, как я лишил ее права выбора, сняв то, что для нее было особенным и глубоко личным. Да и для меня, но я был слишком глуп, чтобы это признать.
– Мне плевать, что там с ним. – Она сделала шаг вперед, и все мое существо требовало, чтобы я протянул руку и остановил ее. Мне хотелось притянуть ее к себе и не выпускать из виду. – Возможно, Бек и повел себя как говнюк, запостив это видео, но он ни к чему меня не принуждал.
– И что с того? – зарычал Лукас. – Ты думаешь, он чем-то лучше меня? Он опубликовал видео, на котором ты выглядела как шлюха, и воображаешь, будто он лучше меня?
Джози открыла рот, чтобы ответить, но я больше не мог терпеть и слушать, как Лукас говорит с ней, будто она и ее чувства не имеют значения. Я вышел из-за угла, готовый убить его. Все во мне жаждало заставить его заплатить не только за то, что он сделал с Фрэнки, но и за то, что он сделал с Джози.
– Какого черта? Что ты здесь делаешь?
Он посмотрел на меня, потом на Джози, и я понял, что на самом деле он не думал, что она находилась здесь с кем-то. Он поверил, что она просто искала его. Ему до смерти хотелось узнать, что я делал с ней.
– Одеваюсь, – ответил я и пожал плечами, будто все это пустяк, но от меня не укрылось, что Джози вздрогнула, услышав мой ответ.
Возможно, она желала меня не меньше, чем я ее, но стыдилась того, что мы делали только что. Возможно, она даже злилась на себя, и я это заслужил, но ее поведение причиняло мне боль. Да, иррационально, но, находясь рядом с ней, я не мог рассуждать рационально. Ничто из того, что я делал или говорил, не имело никакого смысла.
– Зачем ты здесь?
Он показал кивком на свою сводную сестру, затем перевел взгляд на меня:
– Я могу поговорить с ней наедине?
– Нет!
Я подошел к Джози так близко, что почувствовал тепло
