Огромное и горячее надвигалось, и я широко, как изумленный ребенок, распахнула глаза. Вот он, нависший надо мной, мой Судья. Рельефные мыщцы груди, волна чуба — точь-в-точь как в видении, в заветной дубовой роще. Бледные пальцы мужчины сжали мои груди. Он изогнулся, как просыпающийся дракон, и опустился на меня. Член раздвигает, входит совсем чуть-чуть, и сразу выходит, я раскрываюсь навстречу, и он входит снова, теперь глубже, я обнимаю Судью руками и ногами, хочу прошептать, чтобы он не медлил, что я хочу глубже, но говорить не могу, слышу только свои стоны, а слов нет, а он входит глубже, еще глубже, еще..
Когда я, изогнувшись в талии как скрипка, приняла его член сзади, и заорала на зависть всем мартовским кошкам, внезапно вспомнился Аркеной. Как мы, рыча, катались по кафельному полу туалета, как хватали друг друга губами и зубами, как у меня перед носом в такт ударам бедер Аркеноя о мой зад вздрагивали длинные листья комнатной лилии. И меня накрыло огромное как звездное небо удивление. Я полюбила Виктора так, что дрожала от похоти при произнесении любой буквы из его имени! Я голову могла дать не отсечение, я поклялась бы на чем угодно, и всем подряд, что когда любимый войдет в мое тело, я взорвусь от страсти. Разразится гроза, торнадо пойдут гулять во всех направлениях! Воды потекут вспять, и, хлюпая, как я сейчас, всосутся в водопроводные краны! Я и Виктор сгорим в пламени страсти, как две мухи в доменной печи! И вдруг вспоминается любовник из прошлого! Может я извращенка? Полиаморка, извините за выражение?
Оргазм взорвался, пронизав меня мириадами раскаленных иголочек и сразу все объяснил. Да, первый ведьминский секс с Аркеноем был несравненно более пламенным. Виктор и не думает валять меня с боку на бок, вдребезги и пополам, как это делал Аркеной. И уже вовсе некорректно сравнивать соитие с Виктором с порно-бурей, которую я пережила лежа под Тем кто всегда приходит на Шабаш!!! Но вот ведь загадка природы — только сейчас, впервые в жизни, я, бешеная как толпа испанок, почувствовала как это — быть счастливой. Вот в этой тишине любви.
Мы с Виктором двигались медленно, и все время (если поза позволяла, конечно) смотрели друг в другу в глаза. Ритмичные толчки члена, шлепки мошонки о мою задницу, и даже истома очередного оргазма, доносились до нас из дальней дали, слабым эхом. Я чувствовала себя частью большого неба, неба состоящего не из воздуха, а из радости.
Я не заметила счастливого мгновения, когда мы с Виктором встали и, держась за руки, вышли на балкон. Наши тела продолжали упоенно трахаться на держащейся из последних сил кровати, а мы стояли на балконе, прозрачные и бесплотные. Мы дышали глубоко, легко и синхронно. Мы видели на 360 градусов, но смотрели только друг на друга. К нашим бьющимся животами телам мы относились как родители к смешным и милым малышам.
Я вспомнила, был у меня сколько-то веков назад воздыхатель — биоэнерегетик — экстрасенс. Подарил книжку про ДЭИР, типа, дальнейшее энерго-информационное развитие. Там было про астральные и эфирные тела, которые, вроде как, могут отделяться от физического тела, и на самом деле они, как бы, и есть мы. Я тогда ничего в этом ДЭИРе не поняла, и закинула книжку в кладовку. Воздыхатель обещал, что как только освою практику ДЭИР — буду счастливой. Естественно, став при этом его девушкой. Я не захотела, а он, гляди- ка, не совсем дурной оказался, отчасти был прав!
Мы, астральные, поцеловались минут пять, и вернулись на кровать, к нашему сексу.
— Люб. — сказал Виктор, когда я, окончательно обессиленная, откинулась на подушку. — Есть вопрос.
— Вопрошай.
— Как ты смотришь на то чтобы выйти за меня замуж?
Я приподнялась на локте и пристально вгляделась в его лицо
— Положительно, Вить. В этом есть свой ДЭИР.
ВИКТОР Глава 56.Не делай круглые глаза Витек
— Ты мое дыхание, утро мое ты раннее,
Ты и солнце жгучее и дожди.
Всю себя измучаю, стану я самою лучшею,
А по такому случаю, ты подожди.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Я стоял за шторой, с чашкой остывающего кофе, и слушал. Люба пела, удобно устроив грудь в изгибе гитары, глядя вдаль поверх крыш, туда, где за серыми девятиэтажками открывались просторные поля.
— Подожди, себя тая, самой красивой стану я,
Стану самой умною и большой.
Сколько лет все думаю: «как бы найти звезду мою?»
А звезда — рюкзак за плечи и пошел.
Звонок прозвучал как выстрел. К счастью, Люба на балконе не услышала, вся ушла в песенку, словно птица. Мне казалось очень важным, чтобы она допела до конца, будто от этой песенки зависело нечто абсолютно необходимое. Я поставил чашку на шкаф, бесшумно перекатывая вес тела с пятки на носок, подошел к двери, осторожно вынул из шкафа ружье.
В спину мне летело:
Ты — моя мелодия, ты — вроде ты и вроде я.
Мой маяк у вечности на краю.
Спросят люди вновь еще: «Ну как ты к нему относишься?»
Я тогда им эту песню пропою…
В последние дни Люба часто поет эту песенку, я уже выучил. Больше куплетов нет, дальше рефреном снова первый, и все. Самое время открывать. Делать вид, что никого нет дома — пустая трата времени. Они знают, что мы здесь, случайно сюда не придут. Если Судьи, запасной вариант спасения из квартиры Люба знает. Минуты на две я их точно задержу. Прогнозируемые потери — минимум трое. Вероятность, что сумею и сам отступить — около 60 %, хорошие шансы. Использую, перед свадьбой погибать не тянет, Люба расстроится. Хоть бы магию применять в жилой многоэтажке постеснялись, суки!
Замок щелкнул, я приставил ствол к затылку первого вошедшего.
— Руки. Шаг вперед. К стене. Ноги на ширину плеч.
Дверь хлопнула. Отлично, имею пленного, значит, информирован. Сразу не откроют. Взламывать не будут, шуметь, небезопасно. Ой.
Лицом к стене, послушно расставив ноги, и подняв руки, стояла девушка.
— Чо застыл, женишок? — бросила не оборачиваясь. — У вас всегда почтальонов с ружьями встречают?
Люба услышала непривычные звуки в коридоре. На Острове Счастья, которым стала наша явочная квартира за последнюю неделю, эти звуки были чужими. Мы никого не ждали, нам вполне хватало друг друга.
Виртуозно применив отвод глаз, Люба невидимкой скользнула в коридор. Опять в гущу боя хочет, да что за женщина такая!
— Ты кого нахлобучить хочешь, мать? — чуть хрипловато, но весело, спросила пленница. — Разучилась к свиньям, элементарно глаза отводить, вот ведь до чего блядство доводит! Вижу я тебя, не ныкайся.
— Варечка… — Люба проявилась в совсем неожиданном для меня углу. — Вить, опусти ствол, это ко мне. — Варя…
— Да ладно, не трясись. Все относительно окейно. Чо, опустил он берданку? Можно шевелиться, хозяин?
— Да, шевелитесь… — пробормотал я.
— Ты… Ты на меня не злишься…. Ты…
— Расслабь булки, Люб… я люблю тебя как прежде.
Люба кинулась к гостье, они обнялись.
— Варька, Варенька, как же я рада тебя видеть… Как ты нас нашла? Витькину защиту даже Судьи пробить вторую неделю не могут, а ты…
— Судьи — сынки. Они не могут, а ведьмы- как два пальца об асфальт. Не, на правду, пришлось попотеть, нормально он тебя заховал. Как ты в лес ушла, Мортал сразу к Бабке побежал. Та всех на уши подняла. Искали и в реале, и в эфире, и в астрале.
— На чем я прокололся, уважаемая Варвара? — не выдержал я.
— На предложении. Когда Любку замуж позвал, чувства зашкалили, на секундочку защита продырявилась. А дальше — дело техники.
— Вы уве..
— Давай на «ты», Вить.
— Хорошо. Вы… Ты уверена, что нас засекли только вы? Если могли ведьмы, то могли и Судьи.
— Не дрожи коленкой, княжич. Бабка позаботилась. Судьи не в теме.
Люба оторвала от груди гостьи лицо, и я увидел, что она плачет.
— Ты… ты на… ты на меня правда не сердишься, Варенька? Честно-честно?
-Я же говорю, норм. Наши трактуют, что ты обезвредила одного из Судей. По оценкам — довольно опасного. И при этом не дала повода для Войны. Бабка так типа решила.
